ЗА ПАМЯТНИК - ДВОЙКА

Новые памятники, что и говорить, нередко вызывают споры и даже конфликтные ситуации. Ереванцам к этому не привыкать: вспомним, как схлестнулись мнения с открытием памятника Арно Бабаджаняну в армянской столице. Но такого, чтобы на презентацию памятника собственному отцу принципиально не приехали дети, да еще весьма знаменитые, - такое, согласитесь, бывает не часто.

Героя этого памятника называли "балетным Лоуренсом Оливье". За ним закрепилась слава непревзойденного - по сию пору непревзойденного! - исполнителя роли Красса в хачатуряновском "Спартаке". "Второго такого Красса не было и не будет", - как-то, говоря о Марисе Лиепе, утверждал прекрасный танцовщик Михаил Лавровский.

МАРИСОМ БЫЛ СОЗДАН ВЫПУКЛЫЙ, МОЩНЫЙ, КРУПНОМАСШТАБНЫЙ ОБРАЗ, вызывающий не одну ассоциацию. Какая стать, какая внутренняя сила! Во всем этом можно убедиться, вновь посмотрев фильм-балет на основе постановки Большого театра. "На каждом из ста спектаклей он обязательно открывает мне что-то новое, неизведанное! - так в своей книге комментировал свою роль в легендарном спектакле сам Лиепа.- Оказывается, я сам его еще до конца не знаю! Он и для меня загадка сегодняшнего вечера, куда уж там еще мечтать о завтрашнем Крассе!"

Гениальная музыка Арама Хачатуряна, ее особой тонус содействовали новым, непредсказуемо высоким взлетам талантливейших деятелей искусства. Достойны упоминания многие имена. Если ограничиться балетом "Спартак", то это как минимум замечательный театральный художник Симон Вирсаладзе, балетмейстер Юрий Григорович, блистательная Майя Плисецкая... И, конечно, два латышских мастера сцены. Евгений Чанга, что поставил более камерную, нежели в Кировском или Большом театрах, версию "Спартака": вначале в Риге, а потом в Ереване, где на волне успеха постановки с 1961 по 1967 гг. он прослужил главным балетмейстером. Что касается Мариса Лиепы, то для него это общение с музыкой Арама Хачатуряна увенчалось Ленинской премией и всеобщим признанием созданного им образа жестокого и волевого римского военачальника.

Марис (1936-1989 гг.) основную часть своей жизни провел и проработал в Москве в Большом театре. В Латвии кое-кто не может простить ему это по сей день: находятся такие, что тут же пускаются в рассуждения об "оккупации и колонизации". Сам же блистательный танцор публично неустанно напоминал о том, что он родом из Риги. Даже песню по Центральному телевидению пел на латышском языке. "Помни свои корни, помни откуда ты!" - эта мысль была крепко внедрена в его сознание семьей.

Характер у него был не из простых. Независимый, своевольный триумфатор, повидавший весь мир, модник, женолюб (о страстном романе с Галиной Брежневой судачат по сей день)... Таких любят отнюдь не все. А многие просто завидуют. Жутко завидуют. Не потому ли в Латвии не утихают разговоры: новый памятник - это что, дань танцору Лиепе или месть? Из-за все той же пресловутой зависти к истинной звезде мирового балета, каким был Марис Лиепа, не предоставили освободившуюся должность главного балетмейстера в Рижском оперном театре (было это в 1986-м), что он воспринял как сильный удар судьбы. Он отреагировал по-своему, уехал в неближние края: отправился руководить балетной труппой Софии. А недавно, когда на здании, в котором Лиепа вырос, хотели установить мемориальную доску, нынешний владелец дома (капитализм, ничего не попишешь!) категорически воспротивился. В 2003-м мемориальную доску все же открыли. Правда, в другом месте: на стене Рижского хореографического училища - Марис являлся его выпускником, хотя с нынешним помещением связан не был. На доске он в костюме Красса изображен в мощном прыжке.

В НАСТУПИВШЕМ НОВОМ СТОЛЕТИИ РИГА НАКОНЕЦ-ТО РЕШИЛАСЬ воздвигнуть Лиепе памятник. И нынешней осенью его установили неподалеку от белоснежного здания Латвийской национальной оперы, в этом году отметившей свое 150-летие. Четырехметровый памятник расположили на берегу городского канала, в двух шагах от гостиницы "Рига", приобретенной и без особой спешки реконструируемой Гагиком Царукяном. Авторы статуи - из Эстонии: Ян Тоомик и Йири Оявер ранее не проявляли себя в скульптуре. Деньги вложили латвийские меценаты, семейная пара Тетеревых, для поощрения искусства и науки основавших фонд своего имени. Им же приписывают инициативу в данном проекте. Увы, он не стал ни однозначно радостным событием для жителей города, ни художественно значимым событием. Дети Мариса - снискавшие признание артисты Илзе и Андрис Лиепа, живущие в российской столице, но время от времени затевающие нечто интересное также и на родине предков, не только не приехали на открытие памятника собственному отцу, но и выступили с протестом.

"Мы просим, чтобы имя нашего отца с этого памятника было снято, - еженедельнику "АиФ" призналась дочь Мариса Илзе, - потому что это не имеет к нему никакого отношения. Я думаю, что мы все-таки имеем право голоса. И Андрис как человек, награжденный латвийским орденом за вклад в культуру, и я как балерина, лауреат Госпремии России - пусть России, а не Латвии - имеем право на свой голос. Мне очень жаль, что мы не нашли какого-то понимания. Жаль, что наши ожидания были обмануты".

По словам одной из экс-министерш культуры (в Латвии они меняются так часто, что не уследишь), "памятник Марису Лиепе концептуальный. Это общий образ танцовщика, который "летит из вечности в вечность". Бывшей чиновнице вторят авторы памятника, определяя свою работу не как абстрактную, а как фигуративную.

Но никакие оправдания, похоже, не воспринимаются всерьез. Известный латвийский меценат Е.Гомберг, чьими усилиями в Риге восстановлены крупные памятники Барклаю-де Толли и Петру Первому (последний по идеологическим соображениям не допускается в городское пространство), можно сказать, буквально чертыхается:

- То, что выставлено у Театра оперы, не скульптура. Это этюд первокурсника. Готов спорить, что, даже если и был пластилиновый макетик, остальное - работа компьютерного дизайнера, банальная и старомодная. У бедного раскоряченного пластилинового человечка из мультика явный радикулит, кривобокость и проблемы с анатомией".

В ФОНДЕ ТЕТЕРЕВЫХ - СКОРЕЕ ВСЕГО, ПО ПРИНЦИПУ "ХОЧЕШЬ НЕ ХОЧЕШЬ - хвали" - сотрудники защищают честь мундира. Но им не позавидуешь: клюют их все подряд - и простой люд, и профессионалы. Профессор Латвийской академии художеств, автор нескольких рижских памятников Глеб Пантелеев в местной газете "Телеграф" категорически не принимает работу коллег из соседней страны:

- Все разговоры, что это памятник не конкретному танцовщику, а балету вообще, являются неуклюжей попыткой замаскировать очевидный провал. Начиная работу, всякий профессионал ставит перед собой цель, разрабатывает путь к ее достижению и справляется или нет. В данном случае задача увековечения памяти Мариса Лиепы не решена, тема не раскрыта. Получилась ерунда, стопроцентный дилетантизм, за что авторы заслуживают "двойки".

...Автобиографическая книга Мариса Лиепы на латышском языке издана под названием "Я хочу танцевать сто лет". Сумей создатели памятника справиться со своей задачей, мечта Мариса осуществилась бы. Пусть в камне. Он танцевал бы не один десяток лет. А название его книги выгравировали бы на самом памятнике. Увы, не получилось. Не волнуйся, Марис! Ты будешь танцевать сто лет и даже гораздо больше: на кинопленке, где запечатлен твой "потрясающий Красс", и в памяти любителей балета...