ЧЕРНЫЙ ДЕКАБРЬ: ВСПОМНИТЬ ВСЕ

В канун 25-летия Спитакского землетрясения корреспондент "ГА" встретился в Москве с Вардгесом Багратовичем АРЦРУНИ, в 1988 году заместителем председателя Совмина, председателем Госстроя Армянской ССР и Гагиком Амаяковичем МАРТИРОСЯНОМ, бывшим в то время заместителем председателя Госстроя, а впоследствии - первым министром строительства независимой Армении.

Тот страшный день, 7 декабря, наверняка врезался в память каждого из нас, и даже сегодня, спустя 25 лет, этот день можно восстановить чуть ли не по минутам...

В.Арцруни: - Я утром провел совещание, уже собирался куда-то ехать, когда начало трясти. Зазвенели стекла, покачнулись напольные часы. Многие не сразу поняли, что произошло, но у меня был за спиной опыт ташкентского землетрясения. Я сразу распорядился вывести на улицу всех сотрудников, оставил на телефонах своего заместителя Левона Шахбазяна, а сам немедленно поехал в Давидашен, где в то время велось масштабное строительство - ведь во время землетрясения больше всего страдают новостройки. Только успел распорядиться прекратить все монтажи, поставить на прикол и закрепить краны, как со мной связались по телефону из ЦК: поступила информация, что на севере республики большие разрушения. Из Давидашена выехал прямо в аэропорт, сразу вылетели и вскоре были уже в Ленинакане.

Прилетели, а города - нет. Кругом руины, раздавленные машины, часть жителей стоит в прострации, другие лихорадочно пытаются оказать помощь, разгребая завалы голыми руками. Из связи - один телефон ВЧ в управлении КГБ. Поэтому штаб мы развернули в примыкающем к нему здании художественной школы.

Масштабов разрушений мы еще не могли представить полностью, но было ясно, что вся техника в Ленинакане погибла. Первым делом я позвонил Шахбазяну: "Издай приказ за моей подписью: прекратить по Армении все строительно-монтажные работы, сформировать механизированные колонны на базе трестов, отправить "Ереванстрой" в Ленинакан, "Ерпромстрой" - в Спитак, "Ерхимстрой" - в Кировакан". И уже через несколько часов техника начала прибывать.

Было действительно страшно: море крови, кругом трупы. Не все это могли выдержать. Многие интеллигенты - в пролетарском понимании этого слова - не выдерживали. В том числе и один из руководителей штаба. Вместо него пришлось вызвать из Еревана Гагика Мартиросяна, который в дальнейшем на протяжении сорока дней безвыездно находился в Ленинакане.

Г.Мартиросян: - Настоящий кошмар был не только в первый, но и в последующие дни. В здании центрального универмага погибли около 600 человек. В институте - около 700 студентов. Не знали, как хоронить - по отдельности или в братской могиле. Да к тому же не все были опознаны, у большинства погибших не было никаких документов. Даже гробов не хватало в первые дни, заворачивали тела в саваны...

Очень тяжело было морально. Представьте - врывается в штаб человек, кричит: "Там из-под завалов брат зовет. Дайте кран!" Кранов у меня 20. А он уже 21-й. Нет больше кранов... Можно представить, что нам приходилось выслушивать. Вардгес Багратович говорил нам: "Спокойно! Войдите в положение людей".

В.Арцруни: - Мне пришлось привезти из УВД милиционера, поставить у дверей штаба, чтобы он хотя бы по одному пропускал людей. Очень большую помощь в организации логистики оказала группа треста "Мосоргстрой", оперативно присланная по моей просьбе Главмосстроем. Компьютеров ведь тогда не было! Была карта на всю стену, на которой были помечены места разрушений и четко определена очередность перемещения того или иного крана. С учетом того, где еще под завалами, возможно, теплится жизнь... Конечно, передвигать краны на карте - это одно, а реально - совсем другое. Ну как уведешь кран с точки, когда рядом стоит человек и слышит из-под завалов голоса своих детей или родителей...

- Несколько дней назад мне попалось на глаза интервью заведующего лабораторией сильных землетрясений Института физики Земли Н.Шебалина: "О Спитакском землетрясении трудно говорить беспристрастно. Эта катастрофа потрясла не только всю толщу земной коры, но и всю толщу нашего общества. Рухнуло все, что прогнило: неоправданно оптимистическая схема сейсмического районирования Армении и намеренно удешевленные конструкции многоэтажных зданий, зарегулированная система гражданской обороны и беспомощная система местной администрации... Свой крест, свою вину будем нести и мы, члены редакционной коллегии Карты сейсмического районирования СССР, допустившие то, что на Кавказе были приняты заниженные оценки сейсмической опасности".

В.Арцруни: - Еще до 1988 года комбинат крупнопанельного домостроения в Ленинакане уже строил 9-балльные дома. И ни один из этих домов не пострадал. В основном разрушились каркасно-панельные дома и старые кирпичные постройки. А что касается метода подъема этажей, то мне еще до землетрясения было ясно, что метод этот ни по каким параметрам - ни по трудоемкости, ни по материалоемкости - себя не оправдывает. А в условиях повышенной сейсмоопасности он просто вредоносный. В Ленинакане было два таких здания: одно сложилось полностью, а у второго лопнуло внутреннее ядро, оно накренилось и в итоге тоже было снесено. На выезде из Еревана, на аштаракском шоссе, целый квартал таких домов долго стоял недостроенным, потом его снесли.

Оглядываясь назад, я не могу найти ошибок в том, что мы делали тогда. Сегодня мы с вами стали очевидцами гуманитарной катастрофы после стихийного бедствия на Филиппинах. В том, что тогда в пострадавших районах удалось избежать пожаров, эпидемий, что в кратчайшие сроки было восстановлено водоснабжение, - большая заслуга Штаба по ликвидации последствий землетрясения. Буквально на второй-третий день я дал команду создать комиссию, чтобы осмотреть все строения и определить, есть ли возможность восстановить уцелевшие здания или их надо сносить. И такую градацию провели очень оперативно. Имея ташкентский опыт - а мы там столкнулись с сумасшедшим простоем грузов, отсутствием фронтов разгрузки, там сотни эшелонов отгоняли в степь, на отстой, - я добился, чтобы железнодорожные войска начали строить пути для разгрузочных баз. К сожалению, это не пригодилось - началась блокада. В зоне бедствия мы поставили рекорды по сокращению сроков предпроектных работ, чтобы строители, прибывшие из союзных республик и из-за рубежа, могли быстро начать работу.

Мне кажется, что помощью диаспоры, благотворительных организаций мы распорядились стратегически правильно. Приведу такой пример. На второй или третий день после землетрясения приезжает Грайр Овнанян, председатель совета попечителей Армянской ассамблеи Америки. Заходит в штаб, на лице слезы, обнимает: "Какой ужас! Чем мы можем помочь? Скажите, что нужно, мы в Америке все сделаем, привезем!"

Я сказал: "Вы лучше потратьте свои деньги на создание производства строительных материалов. Ведь сейчас приедут из 16 республик - явно не будет хватать камня правильной формы, столярки, кирпичей". И он построил в Ленинакане завод с линиями для гиперпрессования блоков и мощностями для изготовления столярных изделий. Это производство и сейчас, насколько я знаю, работает успешно.

Справедливости ради надо сказать, что не все в итоге получилось так, как задумывалось. Представители католической благотворительной организации "Каритас" готовы были вложить деньги, построить здания. Я им предложил организовать производство кирпича, которого в Армении нет. Встал вопрос о местном сырье. Остановились на апаранской глине. Они взяли образцы, увезли, чтобы проверить. Я их встретил потом здесь, в Москве. Спросил, построили ли кирпичный завод. Нет, отвечают, мы все подготовили, собирались уже покупать оборудование, но нам сказали: не надо, лучше перечислите - вот на эти счета.

Г.Мартиросян: - По большому счету и мне сегодня не в чем упрекнуть Штаб по ликвидации последствий землетрясения. То, что удалось в первые два-три дня наладить масштабные спасательные работы, помогло спасти 15-20 тысяч жизней. Что касается восстановительных работ, то, что бы сейчас ни говорили, система работала очень мощно. За последующие 25 лет такой масштабной помощи - ни технической, ни материальной, ни организационной - мне видеть не доводилось. К концу декабря-началу января мы получили 5000 единиц машин и механизмов. Такое количество техники Армения обычно получала в течение 10 лет. За полтора месяца мы получили полугодовой объем арматуры и леса. Уже 15 февраля было сдано в эксплуатацию первое здание. Сейчас 45 дней идут только согласования на уровне проектирования! А тогда за тот же период времени начертили, построили, сдали в эксплуатацию. Первое здание в Кировакане - украинцы. Первое здание в Ленинакане - москвичи. Первое здание в Спитаке - эстонцы. Примерно 800000 кв.м построено было с помощью приезжих строителей. Да, должно было быть построено 2 млн, но страна развалилась, приезжие строители разъехались по своим республикам... Однако сравните: за последующие 25 лет мы построили в зоне землетрясения всего около 800 тысяч кв. метров.

Увы, чем дальше от нас землетрясение 88-го, тем мы ближе к очередному удару стихии. Мы, живущие в таком сейсмоопасном регионе, не имеем права это не учитывать и обязаны извлекать уроки из прошлого. Первый урок землетрясения - нужно строить качественно. Во вторую очередь, если есть возможность, строить много. А если возможности позволяют, то еще и красиво.

- Наверное, это не единственный урок?

В.Арцруни: - Конечно, нет. Как только мы разгребли Ленинакан, провели международную конференцию по монолитному домостроению. И выработали рекомендации по внедрению этого метода. До этого так не строили, потому что в Советском Союзе не было культуры монолитного строительства. Я добился, чтобы централизованно выделили металл, заказали 200 тонн опалубки в Нижнем Тагиле. И практически сразу после землетрясения стали строить монолитные здания, безусловно, более приспособленные для сейсмоопасных районов. Хотя 9-балльные панельные дома, которые мы до этого построили в Ленинакане, выдержали удар стихии, панельное домостроение создает определенные рамки для проектировщиков, архитекторов. Вот Северный проспект - это все монолитные дома. Как видим, монолитное домостроение предоставляет больше возможностей с точки зрения архитектурных решений.

Вот Гагик Амаякович привел объемы строительных работ, выполненных приезжими строителями за полтора года и нами - за 25. Объемы сопоставимы. Почему? Мы что, строить не умеем, у нас руки не оттуда растут? Конечно, нет! Этому виной продолжающаяся по сей день транспортная блокада. То, что за 25 лет не смогли с помощью России решить транспортную проблему, что сейчас при достаточно благоприятных обстоятельствах не открывается железнодорожное сообщение через Грузию, - это аномалия. Рассчитывать, что экономика Армении поднимется без нормальных транспортных путей, - невозможно.