ТЕАТР ТРЕБУЕТ ДОЛГОГО ДЫХАНИЯ

Наше оперное искусство в свое время завоевало широкое признание, и мы гордимся музыкально-театральными традициями нашей страны. Но сегодня необходимо направить внимание на проблемы нынешнего музыкального театра, на художественную и гражданскую позицию тех деятелей театра, которые стремятся к решительным переменам в общетеатральном процессе, к обновлению средств и методов творческой работы. Ведь сегодняшний театр несет в себе много противоречивого, парадоксального: в одно и то же время здесь наблюдаются и приметы творческого подъема и некоторого упадка.

Вот почему и назрела необходимость встречи с недавно назначенным генеральным директором Национального академического театра опера и балета им. А.Спендиарова Андраником АРЗУМАНЯНОМ. Приемная его в день нашей встречи напоминала корабль, попавший в сильный шторм. Легко представить, сколько дополнительных трудностей, неожиданных требований, телефонных звонков обрушились на него, энергичного и неунывающего...

- Андраник Робертович, есть ли у вас опыт административной работы?

- Начиная с 2001 года я работал в Арабской Республике Египет в качестве директора Российского центра науки и культуры Министерства иностранных дел РФ. Это огромный культурный очаг со множеством концертных и выставочных залов. Там мы пропагандировали русскую культуру, помимо этого, я старался по мере возможностей способствовать и пропаганде армянского искусства: организовывались концерты и юбилейные вечера, посвященные Араму Хачатуряну, Арно Бабаджаняну... Успешно прошла и Неделя, посвященная Сергею Параджанову: демонстрировались фильмы, выставки. Поэтому мне кажется, что организационная работа мне не чужда.

Что же касается трудностей, то они, конечно же, есть. Но я убежден (это мой жизненный принцип), что ничего непреодолимого нет. Надо только очень сильно захотеть преодолевать препятствия. В театре без энтузиазма нечего делать. Здесь не обойтись без фанатического отношения к своему делу. Надо жить театром. Знаете, до прихода в театр в его адрес я слышал много негативного. Но, пообщавшись с коллективом и многое изучив, убедился, что все это несколько преувеличено.

- Вы имеете в виду просто слухи или выступления в прессе?

- И то и другое. Совершенно уверен, что мы имеем тот театр, который хотим иметь и творим сами. Еще не так давно мы возносили его, и он был достоин этого. А если склонять его на всех перекрестках, как сейчас, он таким и будет - издерганным, закомплексованным. И на поверхность действительно выйдет та муть, которая в естественной творческой обстановке незаметно растворилась бы. Недавно я познакомил гостью из Большого театра России с нашими спектаклями. В адрес спектакля "Трубадур" она сказала много хорошего. Особенно ей понравились голоса. Наши певцы заслуживают большего, чем они получают от театра. По-моему, роль директора театра в том и заключается, чтобы создать условия для творческой работы. Артист должен иметь стимул, чтобы выкладываться на все 100.

- Какие преобразования вас ждут в ближайшем будущем?

- Сейчас в нашем театре происходят некоторые структурные изменения: мы стали приводить в порядок кадровую составляющую театра. На мой взгляд, в век современной технологии не иметь в театре хотя бы одного менеджера невозможно. С первого июля у нас откроются новые отделы, которые просто необходимы. У нас будет большой, мощный отдел по менеджменту, который составят в основном наши армяне (с ними ведутся переговоры), закончившие во Флоренции факультет музыкального менеджмента. Это энергичные, коммуникабельные ребята со знанием нескольких иностранных языков. Почему мы не можем их собрать в нашем театре? Они будут основным ядром для организации наших гастролей за рубежом, приглашения зарубежных гастролеров к нам. Будет и отдел по связям с общественностью.

- Менеджмент творческой организации во многом зависит от того, является ли директор, фигура административная, человеком, понимающим специфику творчества. Согласны?

- Безусловно. В этом смысле опыт у меня есть. Об этом я уже говорил. К тому же я рос в семье, в которой искусство, в частности опера, играло важную роль. Счастлив, что судьба предоставила мне возможность работать с таким коллективом. Трудностей я не боюсь, а нести ответственность мне не привыкать. Решение сложных и амбициозных задач интересно тем, что после их реализации, как правило, получаешь действительно значимый и полезный результат, а вместе с тем и осознание того, что жизнь наполняется смыслом. Думаю, все преобразования должны иметь под собой твердую материальную базу. А у нас почти во всех цехах нарушены самые элементарные стимулы к работе. Артистам должно быть выгодно хорошо работать. А у нас все держится на остатках энтузиазма. Все преобразования должны начинаться со справедливой оценки труда. Если этого не будет, то какие бы прекрасные демократические преобразования мы ни проводили, все моментально вернется на круги своя.

- Сейчас технические возможности стали шире, чем раньше, но исчезло ощущение единой общетеатральной идеи, того, что вырабатывает определенный стиль, диктует выбор выразительных средств, определяющих систему эстетических ценностей. В последние годы в театре почему-то замалчивается вопрос оперного режиссера-постановщика. А между тем его личность определяет судьбу музыкального театра. Режиссура превращает музыку в театр, отсутствие ее наносит коллективу серьезные удары, в чем мы, к сожалению, убеждались не раз. Как решается эта проблема?

- Театр сегодняшнего дня нуждается в режиссере-лидере. Режиссеры-лидеры, как правило, некие генераторы идей, определяющие пути развития искусства на более или менее длительный период. Сейчас мы откроем отдел режиссуры, где будут работать 7-8 режиссеров.

- Честно говоря, для меня большая загадка, где вы их возьмете. Если не ошибаюсь, после ухода из жизни таких оперных режиссеров, как Ваагн Багратуни, Тигран Левонян, у нас профессия оперного режиссера исчезла из обихода. Новых не воспитали...

- Но нельзя же сидеть и ждать, когда лидер-режиссер наконец появится. Мы должны сами разобраться в своем настоящем, помочь созреть театральной ситуации. Не исключено, что будут и приглашенные режиссеры...

- Андраник Робертович, конечно, приглашенные режиссеры - желанные гости. Но делать ставку на них, извините, нельзя. В силу своего положения - временности, срочности работы - они вынуждены брать готовое. А каждодневную и фундаментальную работу в театре делают, как правило, местные штатные режиссеры. С приглашенными режиссерами и раньше была проблема. Удачи можно по пальцам пересчитать. А главное - армянская вокальная школа формировалась и обогащалась не за счет режиссеров-гостей. Напротив, с гостями артисты скорее делились тем, что приобретали в стенах родного дома. Стиль игры складывался годами совместной работы со своей штатной режиссурой. Я не говорю, конечно, о таких постановщиках, как Аджемян, Гулакян. Гениальные режиссеры не подчиняются общим законам и критериям. В свое время они ввели в оперу элементы драматического театра, что в ту пору было шагом вперед. Сейчас оперный театр явно усложнился. Это не тот обыкновенный синтез музыки, пластики, игры, художественного оформления. Это многократно усложненное искусство, требующее от режиссера-постановщика умения читать партитуру. Как нам кажется, есть проблема лидера и в балетной составляющей театра. За последние годы в пору деятельности в качестве художественного руководителя Рудольфа Харатяна особого прогресса в армянском балетном искусстве не наблюдалось.

- В первое время меня встревожило отсутствие дисциплины и любви к театру в балетной труппе. Это заметила и наша гостья из Большого театра, которая там занимается вопросами балета. Посмотрев наш балетный спектакль, она сказала: "Не обижайтесь, пожалуйста: те, что на сцене, театром не живут". И это верно. Но последние репетиции, которые проводит Вилен Галстян, убеждают: что-то к лучшему меняется в психологии артистов. Во-первых, появился блестящий стимул: спектакль "Гаяне" скоро будет показан на сцене знаменитого Мариинского театра. Это большая ответственность, но мы уверены, что испытание наши танцоры выдержат с честью.

- А как относительно повышения зарплат? Ведь театр давно нуждается в реставрации уважительного, бережного и заинтересованного отношения к себе, что благотворно сказалось бы и на творческом процессе. В эпоху победившего нового мышления государство поубавило заботу о театре...

- Скоро на 20-25% повысятся зарплаты работников всех категорий - от уборщиц до главных специалистов. Это из государственного бюджета. К тому же артисты, в особенности ведущие специалисты, могут получать более высокие оклады после результатов аттестации, которая состоится буквально на днях. Смысл этой аттестации не в уравниловке. Если кто-то не справится, мы, конечно, будем прощаться. Но менять шило на мыло не хочется. Если кого-то и менять, то только на профессионала более высокого качества. Это одно из моих главных правил.

- Бытует мнение, что аттестация проводится с целью убрать неугодных...

- Известно, что у нас порой практикуются странные подходы. Поэтому я хочу пригласить в комиссию и гостей со стороны... И еще. От нашего театра справедливо требуют, чтобы он стоял вровень с ведущими театрами мира. А ведь театр ухитрялся быть на уровне, существуя на мизерную государственную дотацию. За счет чего?

- За счет эксплуатации своих талантов. Ситуация в Оперном театре во многом отражает нынешние общественно-экономические страсти, а в театре все взаимосвязано. Это показывает и опыт ведущих театров мира. Андраник Робертович, вы намерены вмешиваться в художественный процесс?

- Это действительно так. Конкретно в нашем театре есть два блока: административный и художественный. Административная часть тоже является частью художественной, потому что в конечном результате от старания администрации зависят условия, благоприятно влияющие на художественный результат... Возвращаясь к структурным изменениям, должен заметить, что у нас 6-7 заместителей директора. По-моему, это перебор. Перебор также и в дирижерском корпусе. В театре 9 дирижеров, из которых реально работают четверо или пятеро. Поэтому будут сокращения и среди дирижеров.

- Вы не намерены менять состав художественного совета? В этом вопросе не может быть формального подхода.

- У нас два совета: один - внутренний художественный совет, куда, по уставу, входят наши руководящие деятели: главный дирижер, худрук балета, хормейстер, главный сценограф, главный концертмейстер, директор театра. Кроме того, мы собираемся создать попечительский совет, более расширенный, в который будут приглашаться представители Министерства культуры, мэрии, общественных организаций, связанных с культурой, искусством, имеющих средства... Вполне можно было бы привлечь и крупных деятелей из больших предприятий, меценатов, не только отечественных, но и зарубежных, если таковые объявятся. Попечительский совет призван решать все те проблемы, о которых мы говорили, но ни в коем случае не руководить жизнью театра. Подобным образом управляются практически все ведущие театры мира. В Метрополитен, например, доля участия городских властей не очень велика. Ведущая роль здесь принадлежит бизнесменам, крупным политическим деятелям, которые решают финансовые и даже организационные проблемы театра.

...У нового директора есть свои важные принципы, которым он собирается следовать. Вопреки расхожему мнению, что хороший человек не профессия, он считает, что в пору, когда так много развелось плохих людей, это профессия! Да еще какая! И при отборе людей он намерен руководствоваться нравственными категориями. Второй принцип: все в коллективе должны быть заняты работой. По его мнению, театральное дело требует терпения, гибкости и долгого дыхания...