ОСЕНЬ - ПОРА СВИДАНИЙ

А еще говорят, что у нас мизерные пенсии. Врут. Я вот свою (41 тыс. 654 драма) не трачу. И за год набегают сумасшедшие деньги, которые просто некуда девать. Вот я и направил их (почти хватило) на издание второй своей книги, как и обещал осенью 2013 года.

В СБОРНИКЕ "ЦАХКАОВИТ, ДОМ N13" ДВЕ ЧАСТИ. В первую входит одноименная повесть, написанная мною в 26 лет в 1976 году. Другая повесть советских лет называется "Бермудский треугольник". Во второй части сборника - статьи, опубликованные в газете "Голос Армении".

Чтобы читатель составил определенное представление о прозе, предлагаю его вниманию предисловие к первой части. Тираж книги невелик. Она, как и год назад, не продается, а раздается людям, которые еще почему-то читают газеты и даже книги. Для этого надо просто зайти в редакцию "ГА", в которой я работаю с 1995 года. Так что в будущем году круглая дата, и я уже знаю, что издам (если пенсия позволит) в 2015 году. А пока здоровья и удачи всем нам. И до следующего свидания.

В ИСТОРИИ НЕТ СОСЛАГАТЕЛЬНОГО НАКЛОНЕНИЯ, ХОТЯ ШАНС, ПРАВДА, УЖЕ НЕ ТОТ, может представиться. Нет сослагательного наклонения и на куцей дистанции человеческой жизни. И уж тем более жизни литературной. Написанное должно прозвучать вовремя, быть услышанным и оцененным современниками литературных героев и успеть занять свое место в литературе. Иначе, как правило, удостоится интереса разве что исследователей истории литературы. Так и не войдя в литературу живую.

Легкомысленный оптимизм фразы "Рукописи не горят" приобретал особо издевательский оттенок в советской действительности, когда неизданные рукописи сгорали в прямом и переносном смысле, а их авторы, порой не менее талантливые признанных и именитых, лезли на стенку от того, что не могут выйти к читателю, ломались после второй, третьей неизданной вещи и переставали "писать в стол", переключаясь в лучшем случае на другие занятия.

Рукописи не только горят, но и ветшают, выцветают, теряя эффект вовремя подмеченного явления и сказанного слова. И тогда большинство из них действительно годится только на растопку камина.

"Цахкаовит, дом N13" я написал в 1976 году за пару августовских недель в номере цахкадзорской гостиницы, за счет отпуска. До этого очертил круг персонажей и контуры сюжета. Предлагаю повесть вниманию читателя еще и потому, что в нашей прозе нет приличной вещи про тоннель Арпа - Севан. Не нашлось дураков написать про тоннель изнутри. А снаружи, журналистскими наскоками, не получилось. Жаль. Ведь тоннель был уникальной в мировом масштабе стройкой.

Я НАПИСАЛ О НЕМ, КАК УВИДЕЛ. ЧУТЬ МЯГЧЕ, НО ПРАВДА ВСЕ РАВНО ВЫПИРАЛА, и кое-что не могло понравиться блюстителям соцреализма. Герои повести "Бермудский треугольник" и вовсе выпадали из галереи позитивных персонажей, строителей светлого будущего. Но эти люди жили среди нас и пили. Конечно, гораздо меньше, чем в той же России. Но пили. Среди них встречались и литераторы, сломавшиеся и переставшие "писать в стол".

Понимаю, что сегодняшняя аудитория воспримет эту прозу иначе, если вообще захочет прочитать. Люди пожилые с чем-то согласятся, с чем-то поспорят. Текст рукописей я не трогал. Прочитав, вы почувствуете, узнаете, как тяжело давался каждый метр тоннеля и как легко пропить свою жизнь при любом строе. Буду рад, если эта проза дополнительным штрихом поможет капиталистическим "детям" лучше понять социалистических "отцов" и "дедов". Но если - это уже сослагательное наклонение.