"ИСТОРИЯ ГЕНОЦИДА" Карапета ГАБИКЯНА

В 1924 г. в Бостоне была издана книга известного ученого, филолога и педагога Карапета Габикяна "История Геноцида", посвященная истории депортации и уничтожения армянства исторической Малой Армении. В предисловии к своей книге Габикян пишет: "Источником моей "Истории" являюсь я сам, очевидец и участник всего происшедшего, от начала до конца".

Доктор филологии Кнарик Тер-Давтян завершила перевод книги Габикяна на русский язык. Ее фрагменты "ГА" опубликовал в номере от 15.11.2014 г. Сегодня мы предлагаем нашим читателям еще одну главу "Истории Геноцида" без комментариев.

...Доля страданий армянских детей в плену была самой горькой, самой страшной и самой трагической. Едва вступив в прекрасную весну жизни, они испили горчайший осадок чаши страданий. Самое дикое варварство обрушилось на детей...

Когда караваны дошли до Фырынджылара, уже почти не оставалось детей младше трех, четырех лет, не говоря уже о грудных. От силы десять из ста.

Чоджухлар Бахчасы - Мурат-Паша Бахчаси - Бахча Суруча - Бахча Инкилиза...

Дорогой читатель, турок, этот наш 600-летний добрый сосед, не такой уж и варвар, как тебе представляется, и не такой безумный, дикий, жестокий, разъяренный зверь, тигр, грязный шакал, как о нем говорят. И ни в коем случае, как представляют его... недобросовестные люди, не является непримиримым врагом Человечества, Цивилизации.

Кто мог такое сказать? У сказавшего такое пусть искривитсЯ рот, как у нашего блаженного... Еырых-звонаря... О каком ноже, приставленном к шее упавшего быка, может идти речь... Нет, дорогой читатель, нет. Тебе, нам, всем нашим понятно, что ошибочна мысль, высказанная о турках эзоповским языком: "Бывает ли сладкий лук?" Т.е. этим хотели сказать, что если бывает сладкий лук, то бывают и хорошие турки. И добавляли: "Те, кто говорит, что бывают хорошие турки, сорок лет должны каяться". Так говорили наши блаженные предки. Что за невиданное предубеждение? Что за застаревшее представление в самом деле... Нет!!! Турок, также видевший мир, человек ХАНЭТАНА - царского рода. Неужто рыцарский дух турка - обман? Свидетель этому? - Директор колледжа Роберт. Но зачем идти далеко. - Я, грешный, - свидетель, очевидец этого. Если я не буду говорить, в день суда останусь должником.

Чтобы армянские беженцы были спокойны на дорогах, по которым они проходили, турки ничего не жалели. Турок не только рассыпал всякие материальные благодеяния, но и движимый жаждой познания ревностной души, для детей армянских беженцев открыл Чоджухлар Бахчеси - детские сады... Эти Чоджуглар-Бахчеси по примеру швейцарских детских садов должны были быть школами на открытом воздухе - enpleinair с той лишь разницей, что, в отличие от последних, они были открыты по безупречной Монгольской воспитательной образовательной программе, кузнецами и большими мастерами которой были атиллы, тогрулы, алпарсланы, чингиз-ханы. Ее довел до совершенства миро ... создатель Тамерлан, великий педагог глубинной Азии, перед именем которого имя Песталоцци - горькая ирония. Свидетель - История, свидетели - Сев-Хогер (Черные земли) на высотах Себастии, типичные Чоджухлар-Бахчаси - огромные памятники его основателю Тамерлану.

На нашей дороге первый Чоджухлар-Бахчаси мы встретили в Фырынджыларе. Ниже него, на берегах Евфрата увидели другое ведомство Мурат-Паша-Бахчаси, нечто похожее на усадьбу или сад. Армянские женщины спускаются к Евфрату на гимнастику, купание, на волнах они, как безумные, танцуют, вальсируют и затем, взявшись за руки, составляют "Флот армянских крейсеров". А рыболовство? Доведено до совершенства: рыб откармливают человеческим мясом и кровью.

Бахча-Суруча типичная больница - лечебница-санаторий, где больные сразу же находят необходимое лечение и излечиваются. Здесь имеется клиника, турецкая научная мысль успешно развивается в разведении микробов и особенно... вшей. Надевшие фартуки учеников Пастера и Коха пусть приедут и несколько лет поучатся в таком заведении Востока, потом клянутся именем науки. А хирургия, анатомия? - спрашиваешь. По специальной восточной системе здесь трудятся приученные собаки, которые весьма успешно справляются со своим делом зубами. Здесь есть также морг с большим количеством трупов и проводится исследование трупов. Трупы свалены на особом этаже. Патологоанатомы с особым вниманием изучают пищевод, кишки, брюшину, все тщательно рассматривают ... как в Эльдорадо. Откуда мне еще знать, на какие озарения турецкой мысли, на какие еще чудеса способен человек? От удивления можно остаться с открытым ртом.

Посещение Чоджухлар-Бахчаси

Любимый читатель, вижу, что у тебя слюнки потекли, я тебя заинтриговал. Наверно ты немного засомневался. Не верится, говоришь ты, наверно, шутишь или издеваешься? Издеваюсь? Дай руку, пойдем навестим детский сад брошенных детей. Кажется, тебя зовут Мовсес, это имя пришло мне на ум из Священного писания. Мовсес, пересечем эту разношерстную толпу беженцев, курдов, турок.

НАД МОЩНЫМ ИСТОЧНИКОМ, ПОД СЕНЬЮ ДЕРЕВЬЕВ БРОШЕНЫ 90-100 ДЕТЕЙ ОБОИХ ПОЛОВ - от полугодовалых до 3-4-летних. Число их со дня на день растет. Здесь картина стоянки в отличие от других частей каравана еще более потрясает и возмущает. Нищета сводит с ума, выворачивают внутренности, ибо ты видишь детей из теплых домов, окруженных заботой и родительской лаской беспомощными и беззащитными.

Как будто и они понимают это свое состояние и уже примирились с ним, не ищут ни мать, ни своих и, обиженные на мир, не обращают на толпу никакого внимания. Лица печальные, но тем не менее в своих выражениях они дерзки, презрительны и смелы. Время от времени дети глубоко молча вздыхают, и это действенный ПРОТЕСТ против озверевшего человечества, ПРОТЕСТ против НЕИЗВЕСТНОСТИ. Есть дети, еще живые, с характерными для породистых армянских детей красивыми лицами, с аппетитными щечками, густыми волосами. Это из новеньких. Но в целом все они бледные, худые, слабые, истощенные, скелеты, мешки костей, опавшие, как желтые осенние листья, поблекшие и высохшие. Едва ли кто-нибудь обратит на них внимание. Идущие к источнику за водой женщины-служанки подносят детям немного воды со словами "ослепнуть бы вашим матерям, бросившим вас". Дети пьют с жадностью. В руках одного огурец, как кролик грызет, в руках другого - кусок хлеба, в ладонях третьего - тута или изюм. Но многие уже обессилены. Они лежат на земле и жалобно стонут, другие в агонии. А сколькие уже умерли, и их тела здесь же, рядом...

Любимый читатель! Мне кажется, ты составил превратное мнение о Чоджухларе-Бахчаси нашей стоянки. Даже из нашей материальной нищеты турок извлекает поводы, чтобы нечестиво оскорбить наше национальное достоинство. Поиздеваться над нашими религиозно-нравственными чувствами. На путях депортации он называет эти дьявольские смертные камеры Бахчэ - Сады, столь сладкозвучно проводя параллель с нашими религиозными, благотворительными, образовательными прекрасными заведениями и осмеивает наши Национальное развитие, прогресс, цивилизацию. Читатель, хотел бы ты поучаствовать также в годичных торжествах Чоджухлар-Бахчаси, какие в свое время устроил Тамерлан на Сев Хогер Себастии? Минутку.

Мюфэттиш Кэлиор - захоронение живьем брошенных детей

Были последние дни Рамазана. Вдруг на стоянке возникла суматоха, прибыл мюфэттиш - следователь... Началась какая-то суета, жандармы в лихорадочной деятельности.

В КАРАВАНЕ СОБРАЛИ ПОПАВШИХСЯ НА ГЛАЗА МУЖЧИН, ПАРНЕЙ, приказали срезать ветви деревьев, сделать из них веники и подмести проходы стоянки, дороги. Собрали сор в кучи, почистили кругом. Другой группе дали в руки лопаты, приказали вырыть большую яму, в это же время третья группа собирала трупы, связав ноги веревками, тащила и бросала в яму, вырытую еле живыми людьми. В конце жандармы приказали привести и бросить в тот же ров покинутых детей из незадолго до этого посещенного нами Чоджухлар-Бахчаси.

Выдержало бы мое сердце, если бы я был свидетелем этого? Присутствовавшие там мой племянник Погос и другие пришли и рассказали: бедные мальчики, чувствуя, что их хотят похоронить живыми, в страхе и ужасе подняли такой крик, что, казалось, сотряслись небеса и земля. За две минуты со всех сторон лопатами засыпали землей и заживо похоронили детей в яме.

Прибывший мюфэттиш, малатиец, комиссар Исмаил бей, следователь доходящих до Фырынджылара караванов, возглавлявший перемещения караванов и сопровождавший их, имел, говорят, должность охранника и организатора избиений на бойне Ганлы-Дэрэ в горах Зейнала.

Бахча - больница Суруча

Любимый читатель, помнишь ли ты, что в рассказе о садах мы мимоходом упомянули и о Бахче Суруча? Теперь, поскольку мы здесь, сблизи посмотрим на нее своим добрым взглядом. Пришли женщины и рассказали об услышанном отсюда-оттуда.

СЕРДЦЕ МОЕ НЕ ВЫТЕРПЕЛО, Я СКАЗАЛ СЕБЕ, ПОЙДУ-КА Я САМ ВЗГЛЯНУ, если, конечно, получится. Накинул на плечи свою треугольно сложенную красную шаль, единственную вещь, не отнятую и дошедшую из Себастии, - она служила для меня покрывалом и ночью, и днем. Снизу у меня рубашка, широкие хлопковые штаны, трудно определить какого цвета, очень старые, потертые. А что сказать о фесе! Волосы-борода отросли, на босых ногах домашники. Иду, опираясь на палку, в другой руке искривленная кружка для воды - единственное мое имущество. Словом, я не отличаюсь от индийского факира.

Суручская Бахча находится в нижней части города, позади рынка - это большой хан - постоялый двор. Медленно семеню, в этих местах я вообще не бывал. Немного не доходя до двери хана, натыкаюсь на сотни трупов, брошеных, как дрова, друг на друга. Много трупов также разбросано как попало или связано веревками. Это в основном трупы женщин или детей. Трупов мужчин почти нет.

Собаки поднялись наверх, к пышному столу яств. Такой стол мог накрыть только человек-зверь. Одна собака начала с руки трупа, разгрызла, другая схватила и грызет ногу, третья тянет внутренности, еще одна легла на живот трупа, передними лапами держит череп и грызет, от удовольствия виляя хвостом. Еще одна собака, насытившись, растянулась на земле, облизывая окровавленную морду, повизгивая, готовится к новому пиршеству.

Там две собаки не могут поделить труп женщины, соревнуются друг с другом. Одна, схватив зубами, тащит грудь женщины, другая хрипит и той назло вытаскивает печень. Страсти разгораются, на мгновение они оставляют свою добычу... бешено лают, рычат друг на друга. И, когда страсти накаляются до предела, вступают в единоборство и, стоя на задних лапах, передними лапами вцепляются в горло противника, кусают друг друга как настоящие непобедимые соперники...

Для выноса трупов выделены три пары носильщиков, которые в особых военных веревочных гробах выносят трупы и бросают во рвы на восточной стороне города. Эти рвы в свое время были выкопаны под стройки местных домов. Несут трупы и бросают в эти ямы, затем засыпают землей. Так восточная сторона Суруча становится прибежищем для беженцев. Несколько пар носильщиков выносят новые трупы, добавляя яства на трупный стол, - слава Аллаху. Эти трупоносцы - армянские мальчики 12-15 лет. Суручские власти оставили их для похорон покойников. Им в качестве пайка выдается по паре хлебов, и они освобождены от высылки. Над ними поставлен один чавуш из мэрии.

СЕМЕНЯ, ПРИБЛИЖАЮСЬ К ХАНУ. МОЯ ЦЕЛЬ - ПОСМОТРЕТЬ, что творится внутри. Большая двустворчатая с арками дверь закрыта засовами на крепкий замок, вход справа, через калитку. Чтобы пройти через нее, надо просунуть одну ногу и, наклонившись, рвануть вперед. Против хана на площади имеется колодец, из округи приходят, берут воду. К дверце с внутренней стороны приникли тени с посудой в руках. Высунув языки, просят, умоляют людей у колодца: "Дайте немного воды, горим, языки прилипли к горлу, капельку воды, смочить".

Охранник, аданский курд-жандарм со свирепым лицом, с внешней стороны сидит на табурете, как настоящий Голиаф, Садаэл из подземелья. Когда я вышел из нашего лагеря, чтобы совершить эту прогулку, он прошел впереди меня, и сердце мое почувствовало, что со мной случится беда. Как будто мало было мне этого злополучного дня, я сделал лишь шаг, чтобы посмотреть из калитки вовнутрь, как Голиаф вскочил, метнулся ко мне. Я понял его злое намерение, но он стоял передо мной, я не мог бежать: "Гяур, что ты бродишь в этих местах, какое время ты выбрал для прогулок". Сказал и, схватив меня за руку, как щепку, бросил через порог внутрь. Я лбом ударился о верхний косяк двери и на миг как будто потерял сознание. Поднявшись, осмотрелся, охватил взглядом весь хан, и в глазах потемнело. Почувствовал, что со лба течет что-то теплое. Пощупал - кровь. Рукавом вытер. Сам себе говорю, это что за тартарары, куда я угодил. Вокруг женщины стали меня успокаивать: "Не бойся, брат, ничего страшного, мы тоже Божьи создания, скажем аге, он тебя выпустит". Поддерживают меня. Один из мальчиков-носильщиков трупов оказался мне знаком - Гайк, крестьянин из селения Ханцар. Он тоже меня утешает, говорит: "Здесь тебя не оставлю, не бойся". Немного успокоившись, смотрю по сторонам.

Просторный двор хана, как некое болото: застоявшиеся, прогнившие воды, грязь, ил, помои, испражнения, кровавые выделения. В этих помоях разбросаны трупы. И здесь та же борьба собак, те же их драки за трупы. В середине двора есть колодец. В него бросили труп, и колодец не используется. Помои текут и вливаются в колодец, отравляя воду. Расспрашиваю мальчика из Ханцара. Говорит, что здесь более 4000 народа. Беженцы, начиная с побережья, со всех краев Малой Армении, большей частью из Себастии, сел Энтирэса, армянских сел Тонуса, Гамирка, из Чэпны, Азизийэля, Эдрэкэна - женщины, девушки, дети, мужчин мало. Это из караванов, дошедших до Суруча, больные, слабые, не могущие идти, не подвергшиеся высылке осели здесь. Говорит, в день выносят 120-150 трупов, похороны умерших с утра до вечера не кончаются, трупы остаются на съедение собакам за оградой или внутри хана. Доктор мэрии, еврей, каждый день ведет счет умершим. До сегодняшнего дня их число достигает 18 тысяч. Правительство, соответственно цифрам, посылает сведения в Константинополь. Больным лекарство не выдается. И какую пользу может принести лекарство, если здесь очаг эпидемии?..

- Что едят, пьют? - спрашиваю.

- У многих есть сбереженные деньги. По утрам к дверям хана курдянки приносят на продажу хлеб и другие продукты. Дизентерия сжигает нутро, в городе дешево стоят гранат, арбуз. В основном покупают это и едят. Каждый день женщины поднимают воду из колодца напротив и раздают народу, но кому этого хватает, люди мучаются от жажды.

С ЧЕТЫРЕХ СТОРОН ПРОСТОРНОГО ДВОРА ПОСТРОЙКИ С КУПОЛАМИ, под стенами которых сидят полубольные, в лохмотьях, грязь на них накопилась слоями, на внешней стороне рук покрылась толстой корой, бледные, истощенные, пожелтевшие. Остались кожа да кости, волосы на голове выпали, местами образовалась плешь, друг у друга в волосах ищут, берут вшей горстями и бросают на землю эти отвратительные, мерзкие паразиты. С ног до головы они облеплены вшами, которые тысячами снуют по ним, поднимаются - спускаются, можно веником подмести. Мрхик - только что вылупившаяся из яйца вошь - разъедает кожу, въелась в тело, от чесотки на теле образовались язвы. А мухи тысячами поднимаются и тысячами садятся на людей, черви кишат на трупах.

Заглядываю в несколько комнат. Вместо окон из щелей еле-еле проникает свет. Больные распростерты на полу, тут же справляют нужду, валяются в ней. Некоторые при смерти, в агонии хрипят, корчатся от судорог, другие безжизненны, холодно смотрят остекленевшими глазами и в ужасных судорогах испускают дух, а иные в ужасных коликах мучаются, рты пересохли, язык запекся, "капельку воды" кричат, другие от жажды лишились разума, как совы взывают "вуй, вуй". Весь дрожа, я в ужасе отпрянул.

Встречаю нескольких знакомых: жену Пагала Григора, сына Акоба-чавуша, с которыми в Фырынджыларе были вместе. Она со свекровью и четырьмя сыновьями была здесь. Свекровь и сыновья умерли, осталась одна. Еле говорит. Когда произносит "ах", кажется, сейчас лишится разума. Вижу Зарман, сестру одного моего почтенного друга из Зары - Мелкона Пампэойюкяна. Она вместе со своей дочерью Мариам. Какой красавицей была дочь, изумительно красивой, глаза-брови, лицо как роза. А сейчас? Нельзя ее узнать, совершенно растаяла, одни кожа да кости... можно ли так измениться... и сколько сотен, тысяч таких...

Э! Ищу выход из этого ада. Мальчика из Ханцара беру в посредники. Он объясняет жандарму, что я до этого не был в хане, что я из новоприбывшей парханы - маленького каравана. И не один, там у меня есть человек. Жандарм ожидает подачки. Даю ему два меджита, и он выводит меня, при этом смерив дубинкой по спине. Нельзя представить себе, как я бежал оттуда... За ханом, на внешней площади та же картина нищеты, толпы больных. За отсутствием мест внутри они остаются здесь. Снова оборачиваюсь, смотрю... Беги, Карапет!

ТЫ ВСЕ УВИДЕЛ, ЛЮБИМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ, СОСТАВИЛ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ТОМ, ЧТО ТАКОЕ БАХЧА СУРУЧА? Лучше этой лаборатории по разведению микробов нет. Можно ли найти столь же усовершенствованную больницу по изучению микробов? Чудесное изобретение великой научной мысли турок, перед которым европейские научные умы - Пастер или Кох - кажутся лилипутами.

Оставим шутки и иронию. Суруч Месопотамии был главным пристанищем беженцев. Мы уже были свидетелями того, что перетерпели караваны до прибытия в Суруч. Здесь на их долю оставалась лишь одна смерть. БЕЛАЯ СМЕРТЬ должна была сделать свое дело здесь. В Суруче, Ракке, Папе, Мэмридже, Алеппо и во многих других местах под именем БОЛЬНИЦ или БАХЧЭ были открыты бойни, смертные камеры, где прибывающий народ испускал свой последний вздох... А те, кто по воле какого-то упрямства сопротивлялись, в них теплилась жизнь и свет в них не полностью погас, тем суждено было продолжить Дорогу смерти вниз, в глубь пустыни, пока их не заберет Белая смерть и они не уйдут, не исчезнут...

Власти Суруча и других мест ежедневно посылали в Константинополь, в Министерство внутренних дел известия, сколько беженцев дошло до них, сколько на месте уничтожено Белой смертью и куда послали оставшихся. Читатель видел сидевших при выходе из Себастии, на окраине города, на нашем пути чиновников, которые вели перепись народа, подсчет, сколько есть мужчин, женщин, девушек, мальчиков, детей. То же самое они делали во всех адресах депортации и в дороге до этих лагерей смерти. Благодаря этому турецкое правительство располагает самыми точными данными о том, сколько армянства было выселено как из Армении, так и из заселенных армянами мест, и сколько уничтожено.