СВОЙ ОТВЕТ ВОЙНЕ

У моего дедушки не было пальцев на ногах. Ни одного. В детстве я была уверена, что это просто анатомическая особенность дедушек как таковых. Потом узнала, что он потерял их на Великой Отечественной. В конце ноября 1941 года часть, в которой он служил, попала в окружение под Таганрогом.

ДЕД МОЙ КОМАНДОВАЛ ПОДРАЗДЕЛЕНИЕМ И НОЧЬЮ НА ХЛИПКИХ РЫБАЧЬИХ ЛОДКАХ вывел своих через Азовское море. Говорят, стоял в ледяной воде до тех пор, пока не прошел последний солдат, за которого он отвечал. Они вырвались из окружения у Ейска, сегодня это такой курорт на южном побережье Азова. Вырвались без потерь. Не считать же отмороженные и ампутированные пальцы командира потерей.

После госпиталя он опять вернулся на фронт, был тяжело ранен, его долго и трудно лечили, потом комиссовали и отправили в тыл. Я узнала обо всем этом уже после его смерти: вычитала в книге об армянских педагогах, участвовавших в Великой Отечественной, услышала от его сослуживцев и друзей, узнала от папы. Сам он об этом никогда и ничего не говорил. Правда, раз в году, 9 мая, надевал все свои медали и орден "Знак Почета" и шел на парад, но и это он делал молчаливо и сдержанно.

И вот что, как мне кажется, очень важно и очень по-армянски: орден он получил не на войне и не за военные подвиги, а совсем за другое - за учреждение школ в горных селах и культурно-просветительскую деятельность в Лорийской области Армении, но для него открываемые им школы, преподавание, культуртрегерская деятельность - это его личный ответ нацизму, личный фронт, чрезвычайно важный для нашего национального сознания. И поэтому мирный орден воспринимался им как абсолютно боевой, воинский, а значит - более чем уместный на параде Победы.

Я рассказываю сегодня о своем любимом деде не для того, чтобы похвастаться. Просто мне кажется, что это в целом свойственно армянскому народу: некоторая, может быть, нелинейность мышления, отраженная еще в нашем эпосе "Сасна црер", в русском переводе очень уж приглаженно называющемся "Сасунские богатыри", хотя вернее было бы перевести "Сасунские иррационалисты". Конечно, если нужно, мы умеем воевать и доказывали это не раз. Но так уж сложилось, что для нас, армян, книги, искусство, красота и возвеличивание интеллекта - самый адекватный ответ на насилие, смерть, разрушение.

Пожалуй, это трудно объяснить, но я попробую.

КОГДА В 1941 ГОДУ ГЕНИЙ АРМЯНСКОЙ ЖИВОПИСИ МАРТИРОС САРЬЯН мучительно ждал весточки от сына, который сразу после финского фронта оказался на передовой Великой Отечественной, художник нарисовал цветы и фрукты. Большой красочный натюрморт, поражающий витальностью, пропитанный солнечным светом и жаждой жизни. И это - его ответ войне. И после, на другой картине, нейтрально названной "Из жизни художника. Портрет Люсик Сарьян", не так легко понять, почему в руках жены художника плод - то ли персик, то ли мандарин, - хотя в зеркале отражается белый контур конверта и напряженный взгляд самого Сарьяна. Но вот она, карточка сына-фронтовика: Сарьяны ждут письма, и в уголке выписана дата: все тот же кромешный 1941-й.

В ходе войны Сарьян рисует снова и снова: цветы, фрукты, пейзажи и людей - архитекторов, литературоведов, актеров, врачей, поэтов - за пять лет он нарисует с невиданной для себя плодотворностью около 200 картин - и это его ответ войне, его оружие против гибели и заката цивилизации. И когда война наконец закончилась, он нарисовал не только возвращение своего сына, но и огромный натюрморт - кажется, собрав на нем все возможные армянские цветы в знак благодарности солдатам-победителям.

Именно во время войны, 25 ноября 1943 года, Иосиф Орбели, Степан Малхасянц, Виктор Амбарцумян, братья Алиханяны и др. основали Академию наук Армянской ССР - это тоже была своя особая национальная линия фронта. В том же 43-м Арам Хачатурян написал балет "Гаянэ", премию за который полностью перечислил армии, а входящий в этот балет "Танец с саблями" стал своего рода визитной карточкой не только композитора, но и, пожалуй, всей армянской симфонической музыки ХХ века.

Не менее иррациональным может показаться другой армянский ответ войне. В 1945 году, когда вся огромная страна только-только пыталась оправиться от пережитого потрясения и везде строились и восстанавливались заводы и фабрики, коммуникации и дома, в Ереване тоже было начато грандиозное строительство. Именно в 1945 году мы начали строить Матенадаран - хранилище древних и средневековых рукописей. Казалось бы, это абсурдно, гораздо логичнее поднимать экономику и производство, но ставший теперь уже неотъемлемой частью нашей страны, символом нашего возрождения Матенадаран - это в первую очередь ответ хаосу и энтропии, наш ответ войне.

ОЧЕВИДНО, ЧТО ПРИМЕРЫ ТАКОГО РОДА МОЖНО МНОЖИТЬ И МНОЖИТЬ. Но я бы хотела успеть сказать вот что: в нашем университете есть замечательный кабинет русской литературы и культуры имени академика Лихачева - знаковой фигуры не только для русской, но и для мировой культуры ХХ века. Несколько лет назад к нам на научную конференцию приехали представители Пушкинского дома и привезли бесценный дар, значение которого трудно переоценить. Это книга "Оборона древнерусских городов", написанная Дмитрием Сергеевичем в 1942 году. За годы войны им было написано еще несколько книг: "Национальное самосознание Древней Руси", "Новгород Великий: Очерк истории культуры Новгорода 11-17 вв.", "Культура Руси эпохи образования Русского национального государства", а также множество статей.

Это был его ответ войне. Но именно книга "Оборона древнерусских городов" была написана и издана Дмитрием Сергеевичем в блокадном Ленинграде, в том самом, в котором ему пришлось хоронить умершего от голода отца. А на конверте, в котором нам ее подарили, - надпись, сделанная рукой автора: "Единственный сохранившийся экземпляр. Не потеряйте!" И, мне кажется, это очень важно здесь и сейчас - будь то в нашем университете или в мире в целом - не потерять эту способность и этот дар: создавать и пестовать красоту и интеллект как наш ответ смерти, разрушению и войне.

По крайней мере, я в это верю.

Лилит МЕЛИКСЕТЯН, заведующая кафедрой мировой литературы и культуры Российского-Армянского (Славянского) университета