СКРОМНЫЙ ЖИВОПИСЕЦ ГЕГАМ АСАТРЯН

В Союзе художников Армении открылась экспозиция работ одного из самых армянских живописцев прошлого века Гегама Асатряна,  творчество которого пронизано безграничной любовью к родной стране, ее неповторимой природе и простым людям. Картины, написанные художником в жанре пейзажа, впитали красочность и первозданную негу полей, лесов, гор и водных просторов, а созданные им редкие портреты соотечественников - своеобразное преклонение перед их мудростью, трудолюбием и преданностью традициям. 

ЧАСТЬ ПРЕДСТАВЛЕННЫХ 84 ПОЛОТЕН ВЫСТАВЛЕНА ВПЕРВЫЕ и раскрывает новые грани творчества этого уникального в своем роде художника. Но это еще не все наследие Гегама Асатряна. Основная коллекция хранится в семейном архиве, где каждому полотну отведено  особое место. Выставка приурочена к 95-летию мастера и инициирована его сыном Левоном. Это четвертая по счету персональная экспозиция картин Гегама Асатряна, ставших достоянием широкой общественности после его смерти. Как рассказал Левон Асатрян, отец никогда не выставлялся при жизни: то ли не считал себя достойным живописцем, то ли пытался уберечь от посторонних глаз свой внутренний мир и таинство общения с родной природой.

Будучи по узкой специальности театральным художником и сценографом, Гегам Асатрян за 40 с лишним лет деятельности (1951-1995 гг.) оформил более 200 спектаклей и фильмов, посвятив солидную часть жизнь работе в телетеатре. К каждой работе в том или ином театре он подходил избирательно, учитывая не только содержание и идейный посыл данной пьесы, литературного произведения, но и индивидуальность драматурга,  писателя, авторскую концепцию и творческое кредо режиссера. В качестве художника-оформителя он стоял у истоков развития армянского телевидения, обеспечив неповторимыми декорациями и яркими художественными решениями популярный в советскую эпоху жанр телевизионного спектакля.

                 
 Любовь к театру не помешала Гегаму Асатряну раскрыться в живописи. Более того, театр, как бы свободно ни подходил к его художественной составляющей опытный сценограф, создавал определенные условия для творческого потенциала художника. Привязанность к драматургическому тексту и режиссерской экспликации не позволяла выражать собственное отношение к действительности. И Гегам Асатрян нашел выход: в свободное от работы время он занимался живописью, рисуя природу, ритм жизни и дыхание которой он чувствовал интуитивно.

"СКОЛЬКО СЕБЯ ПОМНЮ, ОТЕЦ РИСОВАЛ, - ВСПОМИНАЕТ СЫН ХУДОЖНИКА ЛЕВОН. – Дома на стенах всегда висели картины. Найдя свободную минуту, отец  обращался к  живописи, затем вешал очередную работу на стену высушить. Она там и оставалась, постепенно обзаводясь картинами-соседями. В доме формировалось особое армянское пространство, в котором я вырос и живу до сих пор. Сейчас я понимаю, что это пространство - не только родная природа, вдохновившая отца на живопись. Это некий чувственный мир, связанный с материальной и духовной культурой армянского народа, сотканный из красок, некогда вдохновивших наших предков на создание карпетов, уникальных армянских вышивок, таразов".

Гегам Асатрян особенно любил работать на пленэре. Лори, Апаран, Севан, Арагац, Арарат, Цахкадзор... Художник ездил по всей Армении в разные сезоны. Подметив особые краски природы, новые формы и изгибы, он  делал привал, устанавливал мольберт и погружался в свой мир, где реальность и ее детальное ощущение художником  смывали все горизонты, объединяясь в творческом процессе. Изображая закаты и рассветы, весеннее пробуждение природы, зимнюю монотонность, летние огни или томление осени, Гегам Асатрян каждый раз обнаруживал нюансы, прежде ему незнакомые. Любое соприкосновение с природой становилось очередным откровением, запечатленным  в каждой новой картине.

Как отмечает живописец, график и дизайнер Эдуард Седракян, работа на пленэре не из легких: суметь подметить в природе ее неожиданную сиюминутную переменчивость и свойственную данному мгновению красоту, запечатлеть реальную природу на холсте, доведя работу до конца и при этом вдохнув в нее собственные чувства, испытанные в процессе творчества, довольно трудно. Гегам Асатрян умел жить природой и выплеснуть каждый прожитый час на холст. "Он - художник, который сохранил в творчестве, развил и донес до нас свое необычайное живописное мышление, подпитанное реальностью, - говорит Э.Седракян. – Современная живопись отошла от истинной жизни, окружающей нас, от природы, породившей нас. А это  ведет человечество к катастрофе. Гегам Асатрян воспевал природу, чарующую глаз, спокойную и миролюбивую, вселяющую в людей чувство гармонии".

            Композитор и музыковед Даниел Еражишт сравнивает живопись Гегама Асатряна с лирикой в музыке. И с ним трудно не согласиться: каждое полотно художника – своеобразный мадригал, в котором он восхваляет укромные уголки родной Армении и возвеличивает ее природные жемчужины.

 "В КАРТИНАХ АСАТРЯНА НЕТ ПОЗЕРСТВА, - ГОВОРИТ ДАНИЕЛ ЕРАЖИШТ, - визуально он сам отсутствует в своей живописи, а в действительности он просто растворился в ней, сроднился с изображением". Особого внимания заслуживают портреты простых людей, созданные Гегамом Асатряном. Художник словно увековечил образы трудящихся мужчин, женщин – хранительниц очага, которые не успели стать объектами современного урбанистического мира, оставшись верными природе и корнями связанными с родной землей. По-простому интеллигентны и образы горожан, которые с удовольствие позировали скромному живописцу. И в пейзажах, и в портретах ощутима атмосфера сельской идиллии, полной труда, творчества и созидания, доброй и миролюбивой, каким был сам мастер.

Живопись Гегама Асатряна основана на лучших традициях и достижениях национального изобразительного искусства. Ученик Степана Агаджаняна, Седрака Аракеляна и других выдающихся художников, он усвоил их знания, полученные в  крупнейших европейских художественных школах. В то же время он перенял их стремление создавать армянскую живопись, национальную по духу и интерпретации образов. И, конечно, внес свое, асатряновское видение колорита – в природных зарисовках, сельских пейзажах, портретах своих современников.