ВЫСОКАЯ НОТА ИЮЛЯ

Июль был заполнен концертами, яркими музыкальными событиями, фестивалями. Среди множества афиш одна была особенно привлекательной. Это первые в Армении гастроли одного из самых знаменитых современных пианистов - Аркадия Володося. Его сольный концерт прошел в Большом зале Армфилармонии им. Арама Хачатуряна в рамках Международного фестиваля "Ереванские перспективы", имеющего широкий диапазон вызываемых им эмоций. Как и всегда, концерт прошел под высоким патронатом президента страны Сержа Саргсяна.

НА ПРОТЯЖЕНИИ 17 С ЛИШНИМ ЛЕТ МЫ БЫЛИ СВИДЕТЕЛЯМИ ГРАНДИОЗНОГО ЦИКЛА КОНЦЕРТОВ, устраиваемых организаторами этого фестиваля - его председателем Степаном Ростомяном и главным менеджером  - Сона Ованесян. Они, эти преданные рыцари музыки, сделали бесконечно много для культурных контактов между Арменией и миром. Эти истинные патриоты обладают исключительным вкусом, чутьем на талантливых исполнителей, тонкой интуицией. Этого достаточно, чтобы заполучить не просто солистов самого высокого ранга, но и целые коллективы, многие из которых, как правило, не выезжают на гастроли.

         Согласно мнению европейских экспертов, фестиваль "Ереванские перспективы" - одно из самых серьезных достижений 25-летней истории независимой Армении. Он открыл новую, яркую страницу в истории страны, значительно повлиял на деятельность всех коллективов и создал новые возможности для международного признания наших талантов. Помимо этого, концерты фестиваля превратили нашу страну в центр туристических интересов. Благодаря этому фестивалю Армения стала известной во многих странах планеты не только своими культурными традициями, но и культурным наследием и сегодняшними достижениями. Многие из мероприятий фестиваля принесли большие победы Армении, распахнув двери там, где это было невозможно сделать политическими переговорами. Несколько лет назад "Ереванские перспективы" были включены в десятку популярных фестивалей Европы, чьи руководители приглашаются на ежегодный круглый стол, организованный Еврокомиссариатом по вопросам культуры

        Концерты этого фестиваля с участием звезд экстра-класса никогда не обманывают ожиданий публики. Из этого ряда и гастроли знаменитого Аркадия Володося, который впервые выступил в Армении, вызвав неповторимый духовный подъем, несмотря на две досадные помехи: сначала из-за болезни артиста концерт был отложен на месяц, а в назначенный день начался со значительным опозданием в связи с неисправностью кондиционеров в зале. Но великолепная игра артиста заставила забыть о досадных помехах. Зал был взволнован, потрясен. Поразил уникальный      талант, сочетавший в себе силу и нежность, волю и мягкость.

         Одно из ранних сочинений Шумана - цикл "Бабочки" был преподнесен артистом с предельной ясностью, "зримостью" и раскрылось до конца. Двенадцать небольших пьес, некоторые совсем крошечные, были сыграны с тонким ощущением авторского стиля. Какая великая простота была в исполнении этих пьес, какая душевная открытость и задумчивость, и светлое настроение, и грусть. Введение в мир контрастных настроений - то радостных, увлекательных, то плавных, задумчивых, то загадочных и таинственных. Пианист словно обнажал диалектику души, неукротимое борение мыслей и чувств. Под его пальцами клавиши рояля пели, словно прекрасный человеческий голос. Это была настоящая картина, полная поэзии, таинственности, волшебства красок. Покорили пленительной красоты звук и совершенное владение фортепианной кантиленой, унаследованное им от своего педагога Галины Егиазаровой, которую он считает своим главным педагогом, с которой он занимался в училище при Московской консерватории.

        ВО ВТОРОМ ОТДЕЛЕНИИ, КОТОРОЕ ОСОБЕННО ВЗВОЛНОВАЛО ПУБЛИКУ, Володось сыграл три интермеццо (соч. 117) Брамса и фортепианную сонату N20 Шуберта. Было ощущение, что впервые слушаешь эти произведения в таком исполнении. С одной стороны, удивляет объективная гармоничность возникающего целого, ибо не только "дух", но и "буква" стиля соблюдена, с другой стороны, поражает многочисленность оживающих под его пальцами и проникающихся субъективной выразительностью деталей. Его любовь к романтикам - Шуману, Шуберту - видимо, не уменьшилась с течением времени. Потому что он предельно искренен, естественен.

        Критики единодушно оценивают игру Володося как исключительно виртуозную и технически совершенную. "Его техника не производит ощущение феерического мастерства или блистательного трюка - куда более она похожа на какую-то природную естественную особенность его организма. Причем он пассажи играет быстрее, чем это можно сделать на рояле, оставаясь спокойным, он даже бровью не поведет, играя какое-нибудь головокружительное сочетание технологических сложностей" - писали в московской прессе после долгого отсутствия пианиста.

       В целом концерт Аркадия Володося оставил яркое впечатление, хотя, возможно, не все разделяют это мнение. Публика была сама не своя. Особенно великолепны и многочисленны были бисы, на которые артист не скупился. Публика неистовствовала. А он выходил, кланялся, потом уходил, а аплодисменты звучали еще громче. Он с благодарностью реагировал на шквал несмолкаемых аплодисментов, исполняя наиболее близкие ему пьесы, в результате чего выступление замечательного пианиста достигло подлинной завершенности.

        Аркадий Володось не подлаживается под моду, под вкусы публики, не играет ради аплодисментов, ради карьеры. Он сделал большую карьеру благодаря своей преданности высокому искусству. Он считает, что для каждого профессионального музыканта очень важно сохранить первозданное ощущение любви к музыке как таковой, чтобы ремесленничество не стало доминировать. Любопытно было прочесть в интернете одно высказывание артиста: "Вот говорят: успех, крики браво"... я этого вообще не понимаю. Все это второстепенное, ненастоящее. Настоящее, когда человек внимательно слушает, когда в зале есть электризация. Потому что, согласитесь, есть многие произведения, после которых не хочется аплодировать. После сонаты Шуберта, на мой взгляд, вульгарно аплодировать и громко кричать". Это верно, но не каждое исполнение вызывает подобную реакцию. Очень редко бывает, когда после последнего звука, истаявшего в тишине, возникает другая тишина, которая говорит о потрясении. На это способны только великие исполнители. А их, как правило, немного.