"ЦЕПЛЯТЬСЯ ЗА КРЕСЛО ХУДРУКА НЕ СОБИРАЮСЬ"

Запахом кулис он дышал с детства - по семейной традиции. В 15 лет, до срока окончив школу, мечтал поступать в ГИТИС и брал первые уроки мастерства у Александра Григоряна. В ГИТИСе мальчику велели подрасти, он вернулся в Ереван и поступил в Художественно-театральный институт, в мастерскую Ерванда Казанчяна. Уже на третьем курсе сделал свой большой спектакль по Мольеру в ереванском ТЮЗе. Потом еще - уже в Русском театре им. Станиславского. Но желание ехать в Москву как в театральную Мекку не отпускало, более того - реализовалось.

За 25 лет ему довелось проработать в театре Марка Розовского и других московских театрах, поставить почти 60 спектаклей в разных городах России. Какие-то из них номинировались и даже получали "Золотую маску", не считая многочисленных наград многочисленных же фестивалей.

За четверть века своей режиссерской биографии Карен НЕРСИСЯН успел поруководить не одним российским театром. Теперь он - художественный руководитель Ереванского государственного русского  драматического театра им. К. С. Станиславского.

- Карен Юрьевич, знакомишься с вашей биографией - она вполне успешна. Местами даже победна. Чего вам не хватало? Скажу откровенно, многие уверены, что вы сделаете отсюда ноги месяца через три. Потому что работать в нормальных условиях и ностальгировать по городу детства - одна история, а реально оказаться в театре, где нет денег, нет нормального света и звука, где половина труппы могла бы спокойно заниматься иным делом - совсем другая.

- Мне всего хватало и хватает, но я жадный до работы. Началось-то все с того, что мне стали писать и звонить актеры театра с предложением. А я вообще склонен судьбе доверять - если какой-то сигнал идет, он, наверное, идет не просто так. Летом я приехал в Ереван, в котором не был 25 лет. Поностальгировать поностальгировал - это понятно, удивиться удивился - это тоже понятно, потому что не мог понять, что это за город и на какой улице я нахожусь. Город сильно изменился, очень много хорошего. Опять же я еще попал в этот послереволюционный момент… В театре увидел светящиеся глаза актеров, которые хотят работать. Дальше началась череда странностей, потому что сначала объявили выборы, потом выяснилось, что это не выборы - это конкурс, потом не конкурс, а еще что-то, а потом поступает конкретное предложение от директора театра о том, что это его назначение. Русский театр - второй театр в моей жизни. Конечно, узнав о смерти Александра Самсоновича, который ввел меня в профессию, я очень переживал, конечно, я хочу, чтобы здесь было все хорошо. Ну вот я приехал. Мне не очень нравится формулировка "сделать ноги" - могу элегантно удалиться…

- Но суть-то от этого не изменится.

- Суть не изменится. Я не борец, и в этом есть и плюс, и минус. Вот работал я в одном московском театре, понял, что там гнилая ситуация, возникло предложение из Рязани - я ушел туда. А там сейчас пошла такая тенденция директорского театра…

- Ну уехать из России в Армению, чтобы убежать от директорского театра, - не лучшая идея. Тенденция вас догоняет.

- Здесь я еще не успел это понять. Сейчас СТД России, Калягин как-то пытаются противостоять этому, принять какие-то законы, разграничить функции. Появилось огромное количество театров, которыми руководят директора. В Нижнем Новгороде, а это очень театральный город, на сегодняшний день, по-моему, ни в одном театре нет художественного руководителя. Но это только иногда хорошо - если директор адекватный, имеет театральное образование, да и не только в образовании дело… Так вот в Рязани я понимал, что либо мне надо бороться, либо это такой директорский, продюсерский театр, где я проработал два года с огромным удовольствием, и мы очень мирно расстанемся. Это я все к тому, что за кресло худрука цепляться не собираюсь. Я за творчество, за любовь. Как я уже сказал, в этом есть и плюс, и минус. С одной стороны, я свободный, с другой - в чьих-то глазах могу показаться слабаком, но меня в этой жизни интересуют любовь и творчество. И, как опять же говорил, я прислушиваюсь к каким-то сигналом судьбы. Это не значит, что я плыву по течению, нет, я это течение сам организовываю когда надо, подталкиваю и меняю направление и даже иногда переворачиваю вспять. Но только если чувствую, что это надо. Если я пойму, что от меня здесь нет пользы, или если я пойму, что…

- …нервные клетки не восстанавливаются, а здоровье - оно одно…

- Вот именно! Хотя здоровье все равно тратится… Когда-то я работал в Москве, в театре на Перовской, и там шел ремонт. Позвонил очень хорошему художнику проконсультироваться, как класть сцену. Он мне подробно - брус должен быть такой-то, такая-то древесина, она должна быть пропитана тем-то и так далее. Это если честно, по-хорошему. В общем, долго рассказывал, а потом, зная ситуацию в театре, закончил: "Но! Ради этого умирать не стоит". Длинный ответ у меня получился… Но, конечно, я приехал не с тем, чтобы уехать. Я приехал, чтобы работать.

- Театр реально переживает кризис, и тут требуются какие-то радикальные шаги. Вы к ним готовы?

- Готов. Но я люблю людей, особенно артистов. Можно, конечно, заручившись поддержкой властей, разогнать всех и начать с чистого листа. Конечно, это проще. А с другой стороны - как?! Это люди, они здесь живут, это их дом. Та труппа, с которой я работал 25 лет назад, - из нее осталось три человека. Тогда был совсем другой театр, другие люди, в большинстве своем русские. Сейчас я смотрю спектакли и вижу - в принципе человек по-русски говорит довольно чисто, но у него жестикуляция армянская. И это данность. Переделывать, ломать?.. Но если актер хочет, многие из существующих проблем решаемы.

- Вы сами сказали, что вас нашли актеры, а потом еще писали челобитную премьер-министру, чтобы именно вас назначили худруком. Перспектива зависимости от "выборщиков" вас не сковывает? И как вы вообще относитесь к идее выборов арт-руководителя в театре?

- С одной стороны, сковывает, но, чтобы совсем уж сковаться, очень мешает чувство юмора. А актер не может выбирать себе художественного руководителя. Это неправильно. Хороший актер - он по своей природе солдат. Об этом недавно в интервью говорил Михаил Боярский, которого я очень зауважал. Его спросили о ролях, которые хотелось бы сыграть, и он ответил: "Вы представляете, если бы солдат сидел в окопе и мечтал взять тот редут?.. А вот когда мне генерал прикажет, тогда у меня включается весь организм, и я начинаю думать о штурме". Так же и в театре. Я же общался с этими актерами. Думаю, все, что они делали, было не из желания протащить своего кандидата, чтобы получать с этого какие-то дивиденды. И я на первой же встрече сказал - ребята, если вдруг так складывается, что я худрук, никакой разницы, кто-то был "за", кто-то "против" - этого не может быть. Все, что они делали, надеюсь, делали из желания не потерять театр. Про то, что будут обиды - это безусловно. Тут и армянский менталитет нам в помощь… Идти на поводу "я за тебя голос, а ты мне Гамлета" - это смерть. Мгновенная! Но махать кулаками перед дракой так же бессмысленно, как после драки. Жизнь, работа - надо начать.

- И с чего собираетесь начать? Понятно, что вы уже рассматривали конкретные пьесы.

- Это очень интересный вопрос. У меня так много конкретных пьес! И сюда, естественно, я летел с конкретным портфелем, но - не сошлось. Тут ведь задача какая, если говорить о том, что я сейчас начну ставить. Я уже обозначил, у меня есть несколько "друзей" - Шекспир, Чехов, Мольер, Гоголь, Островский, есть любимые современные авторы. Но если в труппе нет Ромео и Джульетты, не имеет смысла ставить "Ромео и Джульетту", то есть какие-то вещи, с которыми я ехал, просто не раскладываются. Еще понятно, что первую вещь надо делать как бы знаковой. А то пришел новый худрук и взял пьесу на двоих - согласитесь, странно. Вчера вроде окончательно решил - вот этот материал, но одного героя не хватает. Правда, я еще не всех знаю. Завтра буду встречаться с каждым актером индивидуально и, надеюсь, пойму окончательно про всех и про каждого. Пока я смотрю спектакли. В любом случае моя политика в отношении актеров будет по принципу "семь раз отмерь". Пока я не нашел Ромео, трех сестер - может, не разглядел. А пьеса должна быть именно такого класса. Для того чтобы что-то происходило, планка должны быть высокой. Должна быть скала, и надо эту высоту взять, даже надорвавшись.

- Еще в прошлом году госфинансирование наших театров сократилось на 7 процентов. Спонсоров сейчас не найдешь днем с огнем. Смотрела в интернете какие-то ваши спектакли - декорации, крутой свет, которого в Русском театре не существует в природе. Вы готовы перейти на эстетику "бедного театра"?

- Я трижды ставил сказки в Зале церковных соборов в храме Христа Спасителя. Примерный бюджет каждого спектакля у нас был двадцать миллионов рублей. А один из любимейших моих спектаклей, который мы выпускали "на коленке" в Доме актера и который играли потом 15 лет, - его бюджет составлял 300 долларов. Я в принципе готов, могу работать в любых условиях. Должен сказать, что работаю всегда с очень хорошей командой художников - сценографов, по костюмам, по свету. И часто бывает, что актеры смотрят какие-то поты в соцсетях и думают - вот я сейчас приеду, и тут же выстроятся такие декорации… Хотя те же дорогущие художники, были случаи в Москве, работали на каких-то проектах вообще бесплатно. Опережу ваше возражение - я понимаю, что долго эксплуатировать свои дружеские связи не могу. Но дело ведь не всегда в деньгах. Мне сейчас очень нравится эта ситуация, когда меня не связывает с людьми этого театра общая биография. Очень важно не принюхаться и не потерять свежесть восприятия. Когда есть общее желание и цель, то оно обычно складывается.