ЕСЕНИНСКИЙ МОТИВ В СЕРДЦАХ АРЦАХЦЕВ

16 июля в культурно-деловом центре «Дом Москвы» в Ереване состоялся музыкально-поэтический вечер «Знакомый ваш Сергей Есенин», посвященный 130-летию одного из самых ярких и значимых фигур русской поэзии XX века.

 В рамках мероприятия состоялся показ спектакля о жизни и творчестве Есенина в постановке режиссера Саргиса Шогунца. Роль поэта сыграл актер театра и кино Арман Матевосян, разносторонне передав яркий, но противоречивый образ поэта, его эмоциональный, порой буйный нрав, и воплотив на сцене эпизоды насыщенной страстями, любовью, грустью, печалью и сомнениями жизни Есенина в непростой период истории (Первая мировая война, революции) – время, которое отразилось в его творчестве через темы тоски, одиночества и внутренних конфликтов. Зал искренне сопереживал герою, не скрывая своих эмоций.

Но особо хочу остановиться на одном эпизоде, напрямую, быть может, не касающегося самого музыкально-поэтического вечера. В зале рядом сидело много представителей интеллигенции Арцаха. И когда актер проникновенно произнес: «Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!» Я скажу: «Не надо рая, Дайте родину мою», я осязаемо почувствовал, как многие из присутствующих в зале моих соотечественников невольно содрогнулись, встрепенулись.

Да, сегодня арцахцам как воздух нужна родина, они не ищут хорошей, беззаботной жизни в Армении, не ищут «рая» ни здесь, ни за ее пределами, как это пытаются представить некоторые недоброжелатели и не совсем порядочные люди. Они не собираются отказываться от своей родины, а, как классик в свое непростое время, лишь просят, требуют – у мирового человеческого сообщества и у «рати святой»: «Дайте родину мою», верните нам наш дом. И везде, будь то временное пребывание в арендуемом жилье, нахождение в переполненном транспорте, на оживленной улице или на культурном мероприятии, типа этого музыкально-поэтического вечера, они, несмотря на улыбку на лице, остаются наедине со своим горем и тяжелыми думами, инстинктивно ища что-либо обнадеживающее, слова понимания, сочувствия, поддержки. Увы, в сегодняшней нашей грустной реальности такого позитива очень мало, почти не встретишь. А потому приходится искать его в прошлом, в воспоминаниях, в высказываниях и поступках деятелей предыдущих эпох, в том числе классиков литературы.

После этой цитаты из знаменитого стихотворения Есенина я невольно перенесся мыслями в блокадный Степанакерт. Стоял жаркий июль 2023 года. Небольшой, не совсем приспособленный для театральных постановок обветшавший зал степанакертского Дома культуры был переполнен. Нечем было дышать в тесноватом помещении, но зрители старались не пропускать ни единого слова молодых актеров Степанакертского русского драматического театра, игравших поэтический спектакль в постановке художественного руководителя театра Жанны Крикоровой «Во весь голос» по произведениям Владимира Маяковского – поэта, который всю свою жизнь отчаянно искал ответы на вопросы о человеческой справедливости, любви, войне, смерти и смысле жизни. Именно эти экзистенциальные вопросы тогда волновали мучавшихся уже восьмой месяц в блокаде-осаде арцахцев. Это был последний спектакль, который театр сыграл в блокадном Степанакерте накануне сентябрьского масштабного нападения азербайджанской армии под видом «локальной антитеррористической операции» и изгнания народа со своей многовековой родины. Молодые актеры пытались ответить со сцены на эти вопросы, прибегая к помощи классика. В их голосах звучали боль и протест против несправедливости и жестокости. Сцена превратилась в своеобразный мост между эпохами, где через Маяковского зритель получил возможность по-своему услышать эхо карабахской трагедии, где поэзия была не просто искусством, а живым откликом на боль народа. Многие аналогии, проведенные между временем, в котором жил великий русский поэт, и нашими днями были настолько очевидными, что зритель в течение всего спектакля находился в невероятном напряжении, и многие не в силах были сдержать своих слез. Актеры же сумели передать не только всю трагичность ситуации, но и ту, пусть и очень хрупкую, надежду, которая еще теплилась в душах людей, несмотря на бесчеловечную, безжалостно сжимающую в своем смертельном кольце все живое блокаду.

Увы, случилось то, что случилось. Поэзия оказалась бессильна, а мир глух к боли и трагедии арцахцев. Голос поэта, смешанный с голосом Арцаха, обращенным к, казалось бы, бездушной Вселенной, увы, остался без ответа.

И сегодня, когда на карабахской земле нет коренного армянского населения, когда обездоленные арцахцы рассеяны по всей Армении, для них любая возможность собраться вместе и поддержать, подбодрить друг друга, дорогого стоит. В новых реалиях, есенинские трагические мотивы по-новому откликнулись в сердцах арцахцев, спектакль нес для них особую смысловую нагрузку, арцахцы воспринимали боль и душевные муки поэта, пропуская через себя и переосмысливая всю информацию исходя из собственного трагического опыта, ибо они поняли, что человеческая боль не может быть локальной. Она общая и нельзя оставаться равнодушным к боли других, ибо тем самым рискуешь навлечь беду на самого себя.