Скажи в свое время, что Пашинян останется одним из последних диктаторов Европы, народ лег бы со смеху. Но когда это было! А ведь не представитель царского рода, не член Политбюро. Простой и незатейливый был иджеванец, пока не дорвался до власти. Власть же — это самый сладкий и веселящий наркотик в мире.
ДО ТОГО, КАК СТАТЬ ДИКТАТОРОМ, ЕМУ ПРИШЛОСЬ ПОКОНЧИТЬ С ФЕОДАЛЬНО-КЛЕРИКАЛЬНЫМ РЕЖИМОМ В АРМЕНИИ, ну а дальше все пошло по хорошо известному истории сценарию. К примеру, после крушения старого феодального порядка в результате Первой мировой войны, на европейском небосводе появилось целое созвездие вождей-диктаторов. Ататюрк в Турции, Антанеску в Румынии, Пилсудский в Польше, Хорти в Венгрии, Франко в Испании, Салазар в Португалии, Муссолини в Италии, Гитлер в Германии, Сталин в России.
Правда, калибр у Пашиняна в разы мельче. Примерно, как у Ежова. В. Тополянский в книге «Сквозняк из прошлого» дает яркий портрет «железного наркома», обиженного природой человечка ниоткуда. Чье имя для эпохи массового террора стало нарицательным. «Всю свою бесцветную жизнь маленький нарком играл, — пишет Тополянский. — Физический инфантилизм, сопровождавшийся задержкой психического развития, вопиющее невежество, интеллект и эмоции ребенка не давали ему отличить свои выдумки от реальности, и на основании этих выдумок он карал, карал, карал».
Если расширить географию и выйти за границы Европы, то придется сожалеть, что Пашинян не негр. Тогда бы он мог смело претендовать на уровень злодейства Мабуту Сесе Секо, диктатора Заира прошлого столетия, который за 32 года деспотизма прикарманил пять миллиардов долларов и утопил страну в крови.
На худой конец, Никол Воваевич спокойно занял бы в сознании просвещенного мира почетное место Жан-Беделя Бокассы, тирана Центральноафриканской Республики, который называл себя императором и 13-м апостолом, а сам любил купаться в роскоши и есть соотечественников. В буквальном смысле.
Мы здесь не будем в очередной раз перечислять репрессии и беззакония пашиняновского режима по отношению к Армянской Апостольской Церкви, священнослужителей и политических оппонентов. Читатели обо всем этом, конечно, хорошо осведомлены. Как говорится в заявлении национального гражданского объединения «Айакве»: «Сформировавшийся в Армении диктаторский режим, превратив правоохранительную систему в обслуживающий его волю инструмент, продолжает политические репрессии.
ПРАВЯЩИЙ РЕЖИМ ПРОЯВЛЯЕТ ОСОБЕННО ВОЗМУТИТЕЛЬНОЕ ОТНОШЕНИЕ К АРМЯНСКОЙ АПОСТОЛЬСКОЙ СВЯТОЙ ЦЕРКВИ, ведя себя не менее жестоко, чем большевики и младотурки. Режим, выполняя заказы врагов армянского народа, пытается разрушить нашу Церковь. С момента обретения независимости в Республике Армения не было такого количества политзаключенных. Этот факт свидетельствует о переходе правящего режима от диктаторской системы к открытому необольшевистскому тоталитаризму».
Добавим, что об установившемся в стране тоталитаризме свидетельствует не только наличие беспрецедентного количества политзаключенных.
При всех различиях тоталитарных доктрин их общей чертой является утверждение тождественности Власти и Государства. В статье «Фашизм» Итальянской энциклопедии (1932 год), которую редактировали теоретик фашизма Джованни Джентиле и Бенито Муссолини, говорилось: «Фашизм утверждает Государство как истинную необходимость для индивидуума… Так как для фашиста все заключено в Государстве, и ничто человеческое или духовное не существует и тем более не представляет ценности вне Государства».
А теперь вспомните рассуждения Пашиняна о государстве как высшей ценности, заменяющей даже Родину. Согласитесь, мы имеем дело с повторением один к одному, фактически дословным цитированием классиков тоталитаризма.
Обожествление государства как орудия всеобщего блага — это и есть основной признак тоталитаризма, который скреплен верой в государство как абсолютную власть — божественную, всесильную, вездесущую и всеблагую. Это означает, что государство обладает неограниченной силой и властью по отношению к каждому члену общества. При этом предполагается, что нет и не может быть такой области частной жизни, которая была бы недоступна государственному регулированию. Вот что методично вбивает в головы граждан Пашинян.
Или возьмем сказки последнего о «Четвертой Республике». Почему они вдруг появились? Все очень просто. Все тоталитарные режимы склонны считать себя всегда находящимися в начале «нового мира» или «новой эры». Первым признаком такого позицирования могут служить календари, учреждаемые вождями. Пришедший к власти Муссолини тут же скомандовал ввести новое летосчисление от 1923 года. Именно в этот год он создал свою партию. Большевики в России завели для себя двойной счет- общепринятый в христианском мире и тот, что стал отмеряться с октября 1917 года и был рассчитан до дня победы мировой революции.
Из такого футуризма в обществе должны были рождаться чувства новизны, открывшейся перспективы счастливого будущего. Вообще доверие к грядущему – одна из самых поразительных примет тоталитарных культур, мотивирующая массовый энтузиазм, необъяснимый для стороннего наблюдателя.
ЕСТЬ У ГАНСА ХРИСТИАНА АНДЕРСЕНА ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ РАССКАЗ «КАЛОШИ СЧАСТЬЯ». Там живущий в Копенгагене советник юстиции Кнап очень сильно хотел попасть в рисуемое королем счастливое будущее. И вот однажды случилось чудо: вместо своих калош советник надел «калоши счастья», которые и перенесли его в это будущее.
«Это ужаснейшая минута в моей жизни!» — говорил себе советник Кнап после всего нескольких часов пребывания во «времени своей мечты». Но тут, на счастье Кнапа, «калоши счастья» свалились с его ног — и советник вернулся в презираемую им Данию XIX века.
Если бы Пашиняна и его окружение можно было бы в принудительном порядке обуть в «калоши счастья», они, может, поняли бы, что представляет собой их так называемая «Четвертая Республика». Но, увы, «технического описания» «калош счастья» великий сказочник Андерсен нам не оставил.
Еще одним признаком тоталитаризма является приватизация реальности. В тоталитарном режиме, в котором мы сегодня живем, нет проблемы с тем, что есть правда. Правдой является то, что таковой считает Пашинян. С сомневающимися и отрицающими борются отнюдь не спорами, а репрессиями.
Как говорил герой Оруэлла, «свобода — это возможность сказать, что дважды два — четыре. Если дозволено это, все остальное отсюда следует». У нас сегодня это не дозволено. «Однако вновь и вновь в истории наступают времена, когда человека, посмевшего заявить, что дважды два — четыре, наказывают смертью», — писал Камю в своей «Чуме». Судя по всему, эти времена в Армении при Пашиняне уже наступили. Правда, смертью у нас наказывают еще не всех, но тюрьма гарантирована.
Важнейшей особенностью тоталитаризма является отмена всех законов. И вовсе не случайно, что в тоталитарной Армении сегодня возник правовой беспредел. Нормы права не имеют никакого значения: власть Пашиняна не правосудие осуществляет, а устраняет политических оппонентов, руководствуясь указаниями вождя.
Аналогичная ситуация наблюдалась и при большевиках. Тогда не хватало только универсального инструмента для борьбы с теми, кого назовут врагами. Он не замедлил появиться. 6 декабря 1917 года Совнарком обсудил этот вопрос и записал в постановлении: «Поручить т. Дзержинскому составить особую комиссию для выяснения возможности борьбы с нежелательными элементами путем самых энергичных революционных мер». Так была создана ВЧК. Чем СНБ, СК, прокуратура при Пашиняне отличаются от ВЧК? Абсолютно ничем. Сегодня фраза «Как знать? Дни наши сочтены не нами» имеет тот смысл, что дни наши сочтены Пашиняном и его янычарами.
Поведение действующего тоталитарного режима непредсказуемо и никакими закономерностями не управляется. Кроме, пожалуй, одной: чего бы самого отвратительного от него не ждали, режим всегда может доказать, что способен поступить еще хуже. Конечно, государство существует не для того, чтобы сделать жизнь раем. Но ведь оно существует для того, чтобы жизнь не превратилась в ад. А сегодня она именно в ад и превратилась.
