ЕСЛИ ЗАВТРА ВОЙНА…

Ни один нормальный человек войны не хочет, армяне - нормальные люди, и тоже не хотят. Но, хочешь-не хочешь, а к крутым поворотам судьбы надо быть готовым, и сразу же вопрос: если вдруг начнется, насколько люди смогут обезопасить себя от гибели, а государство помочь им в этом?

ВОПРОС «ЕСЛИ ВДРУГ…» ВОЗНИКАЕТ НЕСПРОСТА. Свидетельств опасности войны много, одно из самых свежих и самых выразительных: оперативная связь между министрами обороны Армении Суреном Папикяном и его азербайджанским коллегой Закиром Гасановым прервана. Так сказано в официальном сообщении армянского военного ведомства: уже больше трех месяцев министры не разговаривают друг с другом, а были ли какие-либо контакты до того – об этом ничего не известно.

Необходимость подобной связи еще в ноябре 2021 года объяснил премьер-министр Армении Никол Пашинян, заметив, что она помогала улаживать конфликтные ситуации и инциденты на армяно-азербайджанской границе. Теперь, стало быть, помочь не может.

Между тем сейчас как раз то время, когда развязывать узлы наощупь не получится, а положение в армяно-азербайджанском приграничье, не говоря уже об азербайджано-карабахском, оставляет желать лучшего, и это еще мягко сказано.

Что в результате? После прилетов снарядов с той стороны восстанавливается инфраструктура, ремонтируются дома, которые можно отремонтировать, а на месте тех, которые нельзя, строятся новые. Правда, потерь среди мирного населения (в данном случае речь о Армении) не было, но правда и в том, что жители близко стоящих к границе городов и сел находятся под постоянным прицелом.

В этом смысле картина повторяет израильский сюжет с той только разницей, что в случае чего израильтянин может за пятнадцать секунд укрыться в бомбоубежище, а армянин не сможет. Дело никак не в резвости ног, проблема в отсутствии заранее подготовленных и надежно обустроенных укрытий.

Не надо думать, будто речь идет о каких-то сложно-сочиненных инженерно-технических сооружениях, строительство которых требует больших физических усилий и серьезных финансовых затрат. Ничего подобного. В Израиле под каждым домом есть подвал (как и у нас), он же бомбоубежище (у нас не так), а если тревога застала кого-то на улице, по всем поселкам расставлены небольшие бетонные строения-укрытия (чего у нас тоже нет).

Кроме того. Почти во всех странах мира, независимо от того, стучится им в дверь война или нет, разработан комплекс мероприятий по защите населения от беды.

У швейцарских дверей такой угрозы нет уже очень-очень давно, однако... Семьдесят пять процентов жителей этой избравшей непорочный нейтралитет страны уже к 1981 году были обеспечены полностью оборудованными убежищами и сто процентов по меньшей мере - временными убежищами. При этом надо бы знать, что «качество швейцарских убежищ еще более впечатляющее, нежели их количество».

А еще. Закон Швейцарии устанавливает обязательную подготовку для «выполнения долга защиты и обеспечения» всех мужчин-швейцарцев в возрасте от двадцати до сорока лет (исключая военных и призывников). Женщины в возрасте от двадцати лет могут проходить подготовку добровольно.

ВЕРНЕМСЯ ВНОВЬ В ИЗРАИЛЬ, ГДЕ СНАРЯДЫ, БОМБЫ И ПУЛИ чуть ли не в порядке вещей. Из рассказа Елены, жительницы приграничного израильского города Модиин.

- Сирена означает, что на город летит ракета. У меня есть полторы минуты, чтобы спрятаться, и это роскошь: в Сдероте (это прямо на границе С.Б.) у людей всего пятнадцать секунд.

Дома у нас одна из комнат укреплена, чтобы служить бомбоубежищем. Именно туда мы уходим и уносим младенца. Когда сирена застает нас дома, закрываем дверь и окно. Вообще это обычная комната, служащая нам кабинетом и спальней для гостей, но у нее толстые стены, бронированная дверь и железная штора на окне снаружи. В домах позже 1990 года постройки такая комната есть в каждой квартире.

- В более старых домах, - продолжает Елена,- убежища обычно расположены в подвале. Если нет возможности добежать до него, то люди выходят на лестничную клетку, спускаются на нижние этажи или выбирают в квартире место, наиболее далекое от окон и внешних стен.

Как видим, опыт израильтян вполне подходит и для наших приграничных городов и сел, но почему только приграничных? Что имеем в Ереване, Гюмри и других крупных городах страны? В Ереване есть метро, оно в годы Второй мировой (как в Берлине и Лондоне) спасало москвичей. Правда, тогда в Москве не было подземных переходов. Сегодня в Ереване есть и метро и переходы под землей. Но этого мало.

В пятидесятые годы к детской железной дороге в Разданском ущелье ереванцы большей частью приходили по тоннелю – сооружение не только для проезда, но и защиты, в том числе и химической. Есть наверное, в столице кое-что еще, о чем знают в МЧС, но никому пока не говорят и правильно делают.

Из опыта Второй мировой. Сделанные на скорую руку, но зато многочисленные бомбоубежища для населения почти в каждом дворе оказались правильным делом. В Ленинграде, к примеру, при крайне интенсивных бомбардировках и артобстрелах случаи прямого попадания авиабомб в здание с подвальным бомбоубежищем были редки, из них только около двадцати закончились тяжёлыми повреждениями.

Из американского блокнота. Штат Мичиган это вам не Техас, Канзас или Оклахома, где торнадо, как у нас дожди в октябре. Тем не менее, малейшее подозрение на то, что всесокрушающий атмосферный вихрь может добраться до Мичигана, заставляет власти штата по сто раз на дню предупреждать население об обязанности ждать оповещения, после чего - бегом в подвал, где запас и воды, и еды, и медикаментов. Все учтено.

Оповещение классическое – ревет сирена. Но часто не по делу, а исходя из «если завтра война» и одновременно учебно-профилактически - чтобы чувство опасности не притуплялось.

В Ереване с недавних пор уличные ходики каждый Божий час отбивают не только время, а и одновременно играют музыку. Но ощущение тревоги почему-то не исчезает.