"ПОЛЬЗЫ ОТ РИМСКОГО СТАТУТА НА ПРАКТИКЕ НЕ ВИЖУ, А ВОЗМОЖНЫЙ ВРЕД УЖЕ НАЛИЦО"

"Не о том говорим, на самом деле. Когда обсуждается любой международно-правовой инструмент - будь то Римский статут Международного уголовного суда, решение Международного суда ООН или Европейского суда по правам человека, то речь идет об отключении от общей темы",- заявил юрист-международник, управляющий партнер юридической фирмы "Концерн-Диалог" Арам ОРБЕЛЯН, комментируя по просьбе "ГА" ситуацию с ратификацией парламентом РА Римского статута.

"НАДО ПОНИМАТЬ, ЧТО МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ ЯВЛЯЮТСЯ инструментами международной политики и дипломатии. Соответственно, необходимо осознавать, насколько поможет Римский статут, какие инструменты он добавляет, какие положительные и какие негативные элементы проявляются",- продолжает собеседник.

По словам Орбеляна, имеет место определенное лоббирование: "Есть те, кто "за", и кто "против" статута. В основном аргументация носит политический характер, при этом звучит достаточно обосновано. Но даже если ратификация статута направлена не против России, то сам факт, так сказать, совпадение в моменте, делает процесс политически весомым в контексте имеющейся ситуации. Однако обсуждать, нужно или нет ратифицировать отдельно взятые международно-правовые инструменты, просто не имеет смысла.

На мой взгляд, ратификация Римского статута ничего существенно дополнительного Армении не даст. Если "правительство" регулярно подчеркивает, что сами не знаем, где проходят наши границы (хотя я отлично знаю, где они, или как минимум где они должны проходить), то вопрос в следующем: Римский статут предполагает юрисдикцию в определенных случаях Международного уголовного суда за преступления, предусмотренные статутом (военные преступления, преступления против человечности), совершенные на территории государств - участников. В определенных случаях, когда имеет место преступление, предусмотренное статутом, он дает право рассмотрения дела не в национальном суде, а в Гааге, в Международном уголовном суде. Такова общая концепция. Она предполагает, что одним из оснований рассмотрения дела является просьба члена-участника Римского статута о рассмотрении конкретного дела в МУС.

Теперь о том, что начали забывать. Я уже несколько раз говорил раньше, что здесь существует большая проблема конституционно-правового характера, так как каким-то странным образом Конституционный суд (КС) обошел сам себя. КС в 2004 году дал заключение о том, что Римский статут не соответствует Конституции РА. После этого, без каких-либо значительных изменений ситуации, КС при странных обстоятельствах принял обратное решение, что Римский статут соответствует нашей Конституции. Налицо внутригосударственный конституционно-правовой, очень важный элемент, который сейчас вроде как забыт, и в повестке дня выдвигается тема: можно ратифицировать статут или нет. Но такое небрежное отношение к Конституции неприемлемо.

Во-вторых, Римский статут распространяется (если мы говорим о той юрисдикции, которую я указал) на преступления, совершенные на территории Республики Армения. Это означает, что в понимании сегодняшних властей полностью исключен Арцах и достаточно спорным является, опять-таки в понимании действующих властей, наличие тех приграничных или околограничных территорий, которые оккупированы Азербайджаном.

То есть, технически получается, что ратификация ничего существенного не решит. Когда мы будем поднимать вопрос, что Азербайджан совершает международные преступления, Азербайджан или государства, которые его поддерживают, в ответ заявят, что вообще-то в конкретных случаях у МУС нет юрисдикции, тем самым подкрепляя позицию Азербайджана о том, что Арцах - это их территория.

В-третьих, у Армении есть очень много существующих сегодня инструментов, которые она не применяет. В том числе, нужно понимать, что международные преступления по законодательству большинства государств являются теми преступлениями, над которыми сами государства признают свою, так называемую, универсальную юрисдикцию. Предполагается, что юрисдикция за международные преступления не привязывается к государству. То есть, например, если где-то осуществляется геноцид, который происходит не на территории данного государства (пусть теоретически это будет РА). Граждане РА, их имущество не пострадало, то есть, прямой связи с государством нет. Но все равно у государства есть право расследовать это преступление и преследовать за него. В международных преступлениях связь с государством не обязательна: есть, так называемая, универсальная юрисдикция, инструменты которой можно было применить.

Если мы не применяем международно-правовые инструменты должным образом, совместно с инструментами дипломатическими, военными, экономическими и культурными, то чтобы мы ни делали, в итоге отдельно взятые юридические инструменты никакой дополнительной существенной пользы не принесут. Для того, чтобы увеличить количество правовых инструментов, которые можно применить, нужно эффективно использовать уже имеющиеся. О дополнительных следует задумываться, когда существующие возможности уже исчерпаны или близки к исчерпанию. Кроме того, предполагалось это или нет, (даже не хочу вникать в детали), но есть объективный факт, что ратификация статута рассматривается в России именно в антироссийском ключе. То есть, несмотря на возможные благие намерения некоторых специалистов, поддерживающих идею ратификации, на практике не вижу значительной пользы, а возможный вред (даже по надуманным причинам) уже налицо",- подытожил Арам Орбелян.