КОНФИСКАЦИЯ НЕЗАКОННОГО ИМУЩЕСТВА ИЛИ ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЕ?

Закон «О конфискации имущества, имеющего незаконное происхождение» не имеет никакого отношения к борьбе с коррупцией, правовому государству, конфискации незаконного имущества, под этот закон может подпасть любой гражданин РА, владеющий имуществом, будь то квартира, машина, денежные средства, золотые украшения, превышающим 50 млн драмов, сказал в интервью программе «Объектив» на youtube-канале Aysor TV управляющий партнер юридической фирмы «Концерн-Диалог», специалист по международному праву Арам ОРБЕЛЯН.

«ТАК НАЗЫВАЕМЫЙ ЗАКОН «О КОНФИСКАЦИИ ИМУЩЕСТВА, ИМЕЮЩЕГО НЕЗАКОННОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ» не имеет никакого отношения к борьбе с коррупцией, правовому государству, конфискации незаконного имущества. Само название закона вызывает вопросы. Речь, в частности, об определении «незаконное», поскольку нужно дифференцировать незаконное от преступного: преступное связано с каким-то преступлением, а незаконное – это имущество, приобретение которого не могут обосновать законными доходами. Казалось бы, раз не могут обосновать законными доходами, значит, имущество незаконное. Однако, учитывая правоприменительную практику, с формулировкой возникают серьезнейшие проблемы, - сказал Арам Орбелян. - Если посмотреть на терминологию, используемую в других странах, то наиболее часто используется «механизм конфискации без обвинительного приговора» или «механизм  гражданско-процессуальной конфискации», в обоих случаях отсутствуют какие-либо квалификации в отношении имущества. Поскольку никто, конечно, не против конфискации незаконного имущества, однако самая большая проблема в том, чтобы доказать, что это имущество незаконное. И весь смысл судебного разбирательства именно в том, чтобы подтвердить или опровергнуть, совершил человек преступление или нет. Никто ведь не против того, чтобы правонарушитель был наказан, однако необходима процедура для выяснения этого».

По его словам, если логика строится лишь на том, мол, мы знаем, что данное имущество данного человека незаконное, это не подлежит обсуждению, и нам просто нужна процедура для конфискации этого имущества, то это становится уже не просто проблематичным, но и вовсе противоречащим Конституция РА. «А потому делается попытка размазать все это с использованием терминов «незаконное имущество», «Антикоррупционный суд». То есть если дело о конфискации незаконного имущества передали в Антикоррупционный суд, сразу же создается впечатление борьбы с коррупцией и как следствие конфискации имущества. Но когда в суде возникает вопрос, что в период, который рассматривает суд, скажем, в 1993 или в 1996 году, когда было нажито данное имущество, ни данный человек, ни его родители, окружение никаких государственных должностей не занимали, никакого отношения к госаппарату не имели, и вообще, впервые этот человек занял государственную должность спустя много лет, то в ответ слышим: «какое это имеет значение». То есть очень важно понять, о чем речь: имеющийся и действующий у нас механизм  не имеет никакого отношения ни к борьбе с коррупцией, ни к конфискации незаконного имущества, ни к правовому государству», - сказал Орбелян.

По его словам, под этот закон может подпасть любой гражданин РА, владеющий имуществом стоимостью более 50 млн драмов. «Термин «олигарх», часто используемый, когда говорят об этом законе, избитый. Речь же на самом деле об имуществе, превышающем 50 млн драмов, а в центре Еревана цена большинства квартир превышает эту сумму… Причем не имеет значение, когда и за сколько была приобретена квартира. Впрочем, речь не только о квартире, но и о машине, денежных средствах, золотых украшениях, словом, речь в целом об имуществе, превышающем 50 млн драмов. Если человек владеет таким имуществом и есть уголовное дело, это, согласно прокуратуре, является основанием для того, чтобы начать изучать происхождение имущества, начиная с 90-х годов. Математические упражнения сводятся к следующему: данные налоговых органов не сохранились, посчитаем в среднем», - сказал Орбелян.

«ЕСЛИ ЗАДАЧА – В ПЕРЕСМОТРЕ ПРОЦЕССА ПРИВАТИЗАЦИИ, ЧТО ДЛЯ МЕНЯ НЕЛОГИЧНО, то можем назвать процесс «пересмотр процесса приватизации», разработать схему, по которой будет происходить пересмотр, – скажем, с начала 90-х до 2000-х, но тогда нельзя проверить двух, а пятерых оставить без внимания, нужно будет проверить всех до единого. Все это вызовет серьезнейшие проблемы в плане стабильности, экономики, инвестиционной среды, но это будет хотя бы логичным. В противном же случае… Под этот закон может подпасть любой гражданин РА, владеющий имуществом в более чем 50 млн драмов, независимо от того, занимал он государственную должность или нет, и в отношении которого имеется оперативная информация, согласно которой данное лицо имеет незаконное имущество. Причем изучают не только его имущество, но и его родственников и его окружения, доходят до 90-х годов, требуют факты, подтверждающие законность происхождения имущества. Но так как налоговое законодательство РА в тот период только формировалось, возникла проблема с сохранением архивов, произошло изменение курса валюты, собственники, скорее всего, не смогут доказать законность происхождения имущества и столкнутся с проблемой конфискации», - сказал Орбелян.

По его словам, послушать представителей прокуратуры, правительства, так этот закон направлен не против личности, а против имущества. На самом же деле это направленный исключительно против личности процесс с той лишь разницей, что человек сам не подвергается уголовной ответственности, его лишают имущества. «Это направленный исключительно против личности процесс, потому что изучение начинается не по части имущества, а по части личности, которой принадлежит имущество, - сказал Орбелян, отметив, что, кто бы что ни говорил, но фактически этот закон имеет обратную силу, хотя в законодательстве РА четко обозначены сроки давности исков. – И потом, кто сказал, что имущество, не подтвержденное законными доходами, должно отойти в госбюджет, а не в бюджет, скажем города Капана? Какой-либо правовой нормы, оговаривающей право собственности государства на незаконное имущество, не существует.

В отношении имущества в законодательстве РА существуют производства, самым типичным примером из которых является получение права собственности на имущество в силу приобретательной давности. В случае же с незаконным имуществом никаких норм о праве собственности государства на это имущество нет, но государство, согласно этому закону, конфискует данное имущество. Если конфискует, то и получает право собственности, но вот вопрос: на каком основании конфискует? С тем же успехом я, как гражданин, собрав необходимую информацию, могу обратиться в суд, заявив, что данный человек владеет незаконным имуществом, конфискуйте это имущество и передайте мне право собственности на него. Понятно, что это невозможно, потому что подобного механизма не предусмотрено, точно так же как нет механизма возникновения права собственности прокуратуры или РА. Казалось бы, говорю о теоретических вопросах, но каждый из этих теоретических вопросов является частью фундамента… И я надеюсь, что в удовлетворении большинства исков суды откажут».

По словам Орбеляна, проблема в том, что авторы закона взяли разные модели и смешали в одну кашу. «Приведу пример на машинах. «Мерседес», «БМВ», «Лексус», «Роллс Ройс» - хорошие машины, у одной мотор хороший, у другой – система управления, у третьей – руль, у четвертой – коробка передач и т.д. Но если все это смешать в одну кучу, получим Франкенштейна, это не будет работать. В случае с нашим законом о конфискации незаконного имущества приблизительно аналогичная ситуация. Складывается впечатление, что приехали разные международные эксперты и каждый внес что-то от себя. Причем следует учесть, что есть и очень плохие международные эксперты, которые, как нередко шутят юристы, являются очень хорошими экспертами в том, чтобы быть экспертами.

Очень важно, чтобы эксперты, которые помогают процессу, реально представляли наше законодательство, в которое должен укладываться этот закон. Последний не только не адаптирован к нашему законодательству, но и представляет собой огромного Франкенштейна. Предполагаю, некоторые из тех, кто писал этот закон, имели в виду именно перераспределение имущества 90-х. В законе есть очевидные нарушения, очевидные противоречия, очевидные пробелы, причем не один-два, а множество, которые вызывают проблемы, в чем, кстати, уже признается и прокуратура. По моей оценке, если все же вердикты судов будут не в пользу граждан, то решения по большинству дел в международных инстанциях будут против Армении», - сказал Арам Орбелян.