ТАК ЕМУ, НАРОДУ, И НАДО!

Плюньте в глаза тому, кто скажет, что Пашинян закоренел в грехе, губит страну и народ, потерял связь с реальностью, не умеет признавать ошибки и не способен к эволюции. Плюньте ему в глаза еще раз, когда он скажет, что эту личность надо просто гнать в три шеи с премьерского кресла, потому что раньше рак свистнет, чем Пашинян покраснеет от стыда и почувствует боль в том месте, где у обычных людей бывает совесть. Плюньте ему в глаза! - не Николу, а его злоязычному недоброжелателю.

О, нет! Желание служить народу и добиться процветания страны, совестливость, душевная тонкость и правдивость - вот по каким признакам вы безошибочно узнаете Пашиняна, когда вдруг встретите его на улице. А когда он откроет рот, вы поразитесь и глубине анализа.

КАК, НАПРИМЕР, СЛУЧИЛОСЬ ЭТО ВО ВРЕМЯ ПОСЛЕДНЕГО ЗАСЕДАНИЯ ПРАВИТЕЛЬСТВА, когда премьер в очередной раз уверенно перевыполнил план по словоизвержению - и очень содержательным человеком себя показал. То есть просто энциклопедия отечественной жизни. Сплошное пиршество ума и интеллекта со всех сторон.

И на холод в своей резиденции пожаловался, и предсказал, что граждане семь дней будут есть свиной окорок и наверняка отравятся, и про налоги что-то брякнул... Театр абсурда в высшей и последней своей стадии. Мир Даниила Хармса ожил. Ионеско кусает локти и плачет от зависти. Это, братцы мои, галлюцинация такой крепости, что, действительно, поздно пить боржоми.

Но больше всего мне понравилась запись, которую Пашинян поместил на своей странице в Facebook, вернувшись с заседания правительства: "Я уверен, что ни один лидер Армении официально и неофициально не посетил столько населенных пунктов, сколько я. Многие связали это с возможностью внеочередных выборов. Имеют ли мои визиты и встречи отношение к выборам?

Я буду чувствовать себя ужасно плохо, если люди будут говорить, что я езжу в села или марзы от выборов к выборам. Разговаривать с людьми - мой долг, люди - мои работодатели, и я должен делиться с ними, отвечать на их вопросы. В этом суть демократии".

Ну да! Время от времени Пашинян действительно впадает вдруг в странное экстатическое состояние, когда ему обязательно следует обратиться к народу, пообщаться с ним. По всей видимости, такова печальная особенность государственной службы: всякий кропотливый пастырь, опекающий свое стадо, должен подавать ему указующие знаки. В противном случае стадо растеряется, оголодает, перестанет покрываться шерстью и нести яйца. Поэтому всякий разумный правитель обязан нет-нет да и сделать рукою повелительный жест, произнести отеческое назидание, задать провинившимся трепку или же запечатлеть благодарственный поцелуй на бледном челе подобострастного подданного.

Малоудачное государственное строительство всегда вызывает сильнейший соблазн мессионизма, что и демонстрирует Пашинян в ходе  своих визитов в села и марзы, войдя в образ пророка. Проповедовать можно разное (строго говоря, что угодно), но заканчивается это всегда одинаково: благодарные слушатели миссионера съедают. Не потому, что вкусный, а исключительно ради того, чтобы он наконец замолчал. В Армении каннибализм никогда не практиковался, и пророков здесь просто побивали камнями. Рано или поздно подобное случится и с Пашиняном, но пока он в роли пророка чувствует себя довольно уверенно.

Это раньше он, вылезая из лимузина в каком-то селе и видя встречающих его с хлебом и солью молодых девушек, не знал, как поступить. Судорожно пытался сообразить, что делать с этим хлебом, с этой солью, с этими девушками... Что во что макать?

ТЕПЕРЬ ВСЕ ПО-ДРУГОМУ, ПАШИНЯН В ЭТОЙ РОЛИ ОСВОИЛСЯ. Застать Его врасплох просто невозможно. Его спрашивают о том, потеряют ли свои дома после делимитации границы - Он выступает с проповедью о пользе капельного орошения. Труженики села жалуются Ему, что не могут продать собранный урожай - Он отвечает без запинки, полностью в материале. Увлеченно рассказывает об опасностях, исходящих от Декларации о независимости и необходимости принятия новой Конституции. Один из сельчан спрашивает у Него: как жить, если азербайджанские позиции находятся в паре сотен метров от нас? Он говорит ему: встань и иди платить налоги, и все будет по слову Моему. Ему ли не знать народ Свой?

Хорошие времена настали, правда? Для Пашиняна, я имею в виду. Можно не стесняться, бесконечно врать и заниматься гипнозом. Феноменальной способностью красиво врать Пашинян наделен с детства. Говорят, когда маленький Никол объяснял, почему он опоздал на занятия или же не выполнил домашнее задание, послушать его собиралась вся школа. Правда, никто ему, естественно, сегодня не верит. Потому что невозможно верить личности, которая так и не выполнила ни одного своего обещания и что ни день меняет позицию (разумеется, всякий раз из принципиальных соображений, из чего же еще?).

Ну а погружение народа в гипноз Пашиняну весьма выгодно. Ведь человек, находящийся в глубоком гипнозе, может наслаждаться рыбной ловлей посреди комнаты, загорать на солнышке, растянувшись на кровати, рвать с пола невидимые цветы или с наслаждением слушать пение соловья в помещении, где полная тишина. Взрослого человека можно превратить в шестилетнего ребенка, молодую женщину перевоплотить в глубокую старуху, и она будет брести, едва передвигая ноги.

И самое главное - загипнотизированный народ не будут волновать ни его собственная судьба, ни будущее страны, которую Пашинян продает по частям с немалой выгодой для себя под вывеской "переговоров", торгуясь с покупателями. Как Рабинович из старого анекдота, показывающий дом, который собирается продать супружеской паре, и предлагающий:

- Давайте поступим следующим образом: вы назовете сумму, за которую хотите приобрести дом, мы от души посмеемся, а потом поговорим о деле.

Находящемуся под гипнозом народу можно не рассказывать никаких подробностей о сделках и договоренностях с врагом. Ему сообщают только готовые решения - и хватит с него. Пусть верит, что лучше принятых Пашиняном решений на свете ничего быть не может.

Один из героев писателя Андрея Платонова говорил: "Без меня народ неполный". То же говорит своим "работодателям" и Пашинян во время посещений сел и марзов, добавляя, что попрощаться с народом не может, ибо идти ему некуда.

А возвращаясь из поездок в свою резиденцию, подходит к зеркалу, внимательно себя осматривает и удовлетворенно думает:  "Так ему, народу, и надо!"