"СВОБОДНЫЕ ДЕМОКРАТЫ" ПРЕДСТАВЛЯЮТ АЛЬТЕРНАТИВНУЮ ПОЛИТИКУ", -

- Вы получили несколько предложений о сотрудничестве. Чем обусловлен ваш выбор, учитывая, что партия "Свободные демократы" не самая популярная политическая сила?

- Я не ставил перед собой задачу любой ценой получить депутатский мандат. В этом смысле все четыре предложения, заверяю, были достаточно привлекательными, но получается, что я рассмотрел более рискованное. Причина в принципиальности моих подходов, взглядов. Я не могу занимать первые проходные места в списках политических сил, с которыми мы кардинально расходимся в позициях. К примеру, я не представляю себя в списке партии, которая голосовала за членство Армении в ЕАЭС. Есть много задач, касающихся равноправности армяно-российских отношений, нейтрализации ряда потенциальных угроз, которые исходят из нерешенности карабахской проблемы, из формы правления государства. Во всех этих вопросах у нас со "Свободными демократами" хотя бы в плане программ противоречий никогда не было - ни в 2012-м, ни сейчас. Конечно, мы все сделаем, чтобы победить, но если уж потерпим поражение, то хотя бы не отклонившись от собственной линии.

- Но кандидат в премьер-министры от "Свободных демократов" Грант Багратян, если не ошибаюсь, не был против членства Армении в ЕАЭС, по крайней мере его отношение не было столь радикальным...

- До публикации нашего списка Грант Багратян заявил в эфире отечественных телеканалов, что он за выход из ЕАЭС, что он отрицательно относится к этому союзу и что Армении делать там нечего. В 2014-м, когда парламент голосовал за вхождение страны в ЕАЭС, если мне не изменяет память, г-н Багратян отсутствовал и не мог голосованием выразить свою позицию.

Соглашусь с тем, что раньше позиция Багратяна в данном вопросе не была столь категоричной. Факт в том, что люди, способные мыслить и анализировать, не могут не заметить, что от этого союза Армения не только ничего не получила, но во многом даже ухудшила свои показатели, что констатировали международные организации. Хотя при вступлении нам говорили об обратном, в частности, об ожидающемся в короткие сроки колоссальном эффекте открытия перед РА 170-миллионного рынка. Кроме того, есть и другие проблемы: очевидно, что Азербайджан использует ЕАЭС - посредством Беларуси и Казахстана - в качестве рычага влияния на Армению в вопросе карабахского конфликта. Как специалист по безопасности, я утверждаю: если ЕАЭС из возможности превратился в еще одну площадку влияния на нас, то нужно выйти из этого союза. Подчеркну, речь идет отнюдь не о прекращении армяно-российских отношений. И экономические вопросы, и вопросы безопасности построены на отношениях двусторонних, а не многосторонних. Беларусь, Казахстан, Кыргызстан в этих многосторонних отношениях даже не хотят уважать чувствительные для нас вопросы. Следовательно, нужно от этих тяготящих нас рычагов освободиться, но не во вред армяно-российским отношениям. Последним это даже пойдет на пользу. Так что положение о выходе Армении из ЕАЭС будет в программе "Свободных демократов".

- Вы думаете, что это положение привлечет избирателей? Судя по публикуемым периодически соцопросам, большинство нашего народа за тесную дружбу с Россией...

- Наш народ хочет мира, безопасности, сдерживания Азербайджана. И если нашему народу не предлагается альтернативы по решению этих задач, по принуждению Азербайджана к миру, сохранению мира в регионе, то, конечно, народ сам будет пытаться находить решение в традиционных представлениях о том, что без России нам нет спасения. Повторюсь, выход из ЕАЭС не означает конец армяно-российским отношениям. Наша безопасность построена на двусторонних договорах. Это договор о дислокации в Армении 102-й российской базы и большие договоры 1996 года о стратегическом партнерстве и сотрудничестве и основанное на них военно-техническое и иное сотрудничество.

На самом деле ОДКБ и ЕАЭС нужны не Армении, а России. И если за счет ущерба даже собственному суверенитету наша страна обслуживает интересы своего стратегического партнера, то она за это должна что-то получать. Я не говорю, что мы ничего не получаем. Да, у нас есть "Искандеры". Но мы должны получать столько, сколько нужно для обеспечения нашей безопасности. Если это не так, то мы должны найти диверсифицированные пути и взять то, чего нам недостает. В частности, компонент политической безопасности, механизм, укрепляющий нашу политическую безопасность, которая не менее важна, чем военная. Так что нельзя сказать, что, кроме как с Россией, народ себя не видит. Наш народ очень прагматичен, он хочет мира, и если ему объяснить, как ты будешь обеспечивать этот мир, сдерживать Азербайджан, чтобы он не имел возможности развязать новую войну, то, будьте уверены, люди проголосуют за. В конце концов, это проблема политических сил: если они до сих пор альтернативы не представляли, нельзя обвинять народ.

- Вы это и имели в виду, говоря, что "Свободные демократы" предлагают альтернативную политику?

- Да, в том числе. Но позвольте не раскрывать всех карт, поскольку впереди презентация нашей предвыборной программы. Отмечу лишь, что практически нет задачи, которая осталась бы без внимания.

- Создалось впечатление, что конкуренты, в том числе коллеги по лагерю, проявили к вам равнодушие. И вы сами решили поддеть их. Агрессивней всех оказалась реакция блока "Царукян". Почему вы столь активно боретесь с ним, считаете самым главным своим конкурентом или хотите привлечь внимание к себе?

- Отнюдь. Блок "Царукян" мы не считали и не считаем своим конкурентом. Просто есть одно обстоятельство, которое периодически будет приводить к подобным ситуациям. Дело в том, что список "Свободных демократов" - единственный (пожалуй, сюда можно прибавить еще и блок "Елк"), потенциал которого в плане альтернативного концепта весьма велик. Не скажу, как мы это сделаем, но степень свободы в представлении альтернативной повестки у нас куда больше, чем у всех остальных участников предвыборной гонки. Потому что мы никогда не были во власти, не несем ответственности за нынешний политический курс, никогда не говорили, что страна идет в верном направлении. Мы с нашей альтернативной платформой, желая того или нет, противопоставляем себя остальным, выступаем, так сказать, в качестве белой вороны. Так что основная причина нападок блока "Царукян" с его популистской, практически нереализуемой концепцией кроется в том, что они осознали: мы - политическая сила с серьезным потенциалом. Не со столь серьезными финансовыми ресурсами, но с более серьезной стратегической мыслью. Впрочем, я все же надеюсь, что предвыборная кампания пройдет цивилизованно.

- Надеетесь? Но уже сейчас каждая из сил в той или иной форме заявляет, что только она не контролируется властями, самостоятельна и опирается на идеологию...

- Черный пиар, приправленный бестактностью и неблаговоспитанностью, ни к чему хорошему не приведет. Руководствующаяся им политическая сила обречена на провал, на уход и возвращение, на закрытие и открытие политической страницы. Виноваты в этом не мы, а их же противоречивое поведение, которое не оставляет места для политики.

- Оппозиции не только не удалось объединиться в широкий фронт, но уже сегодня она борется между собой, оставляя не лучшее впечатление на избирателя и забывая, что после таких предвыборных баталий возможные поствыборные альянсы также не прибавят доверия людей.

- Да, такой пример имеется: в ходе выборов в ОМС Никол Пашинян и Эдмон Марукян критиковали друг друга, теперь они объединились, и это используется против блока "Елк". Но выводов сделано не было. Самвел Бабаян, заявляя сегодня, что все уже договорились с властями о процентах, выходит, не думает о том, что если блок ОРО каким-то чудом преодолеет 7-процентный барьер, то наверняка пожелает сотрудничать. С кем они будут сотрудничать, с теми, кто, по Бабаяну, уже договорился с Сержем Саргсяном? То же касается блока "Царукян", который обвиняет "Свободных демократов" в том, что мы получаем от властей деньги за негативные посты про них в социальных сетях. Что, если они после выборов решат по какому-то вопросу сотрудничать с нами, с теми, кому, согласно этому блоку, платила власть за негативные посты? Трудно представить такую недальновидность. Согласен, общественность, все это видя, презирает и уровень политической дискуссии и культуры, и сами политические силы и приходит к выводу: если эти хуже, чем нынешняя власть, зачем ее менять?

- Все, что вы сказали, касается и "Свободных демократов". С кем в поствыборный период вы сможете подружиться, чтобы получить возможность влиять на принимаемые решения?

- Важный вопрос, но отмечу лишь принципы. Если речь идет о векторе развития страны, то мы будем сотрудничать с теми политическими силами, программы, идеология которых сопоставимы с нашими. Но если ты хочешь решить задачу, в которой идеологические разногласия не важны, то ты должен быть открыт для сотрудничества со всеми. Такой опыт был у нас с Анаит Бахшян в "Наследии" в бытность нашу депутатами. Были вопросы, которые мы решали вместе даже с коллегами из РПА или из других фракций. Потому что считали, что вопрос нужно решать и именно таким образом.

- А конкретнее?

- Политические силы еще не опубликовали свои программы, но, думаю, с блоком "Елк" возможно наше сотрудничество. Не с блоком же "Царукян" или с ОРО нам сотрудничать. В первую очередь потому, что это блоки личностей, которые собрали вокруг себя людей, рвущихся спасать страну. Вот когда опубликуют еще и программы спасения, тогда посмотрим, насколько сопоставимы они с нашей программой, какие задачи вместе с ними мы сможем решить. Так или иначе, мы не исключаем сотрудничества в том или ином вопросе ни с одной силой, включая РПА.

- Некоторые силы называют обещания о премьерстве Карена Карапетяна после 2018 года трюком властей и стремлением обвести народ вокруг пальца. Каково ваше мнение? И раз уж речь зашла о премьере, выдержит ли Грант Багратян - ваш кандидат в премьеры - конкуренцию с Карапетяном, учитывая, что он уже был премьером и годы его правления не ассоциируются с чем-то положительным?

- Все премьеры находились на этой должности ровно столько, сколько они выполняли функцию, которая была нужна партии власти. Когда данный премьер переставал решать поставленную перед ним задачу, РПА меняла кандидатуру. Когда завершится эпоха Карена Карапетяна, сказать трудно. Ясно одно: сколь бы ни говорили, что вслед за ним 7 тысяч человек пополнили ряды РПА, он не имеет своей собственной сильной опоры. Поскольку Карапетян лишился возможности возглавить пропорциональный список РПА, очевидно, что он продолжает оставаться премьером, зависящим от политической воли Сержа Саргсяна. При этом я склонен думать, что Серж Саргсян все еще не исключает своего премьерства.

Что касается Багратяна, то лучше всего он сам ответит на этот вопрос. В ходе предвыборной кампании ему придется объяснить, почему он лучше, чем Карапетян. Я лишь отмечу, что в последний период его премьерства был зафиксирован экономический рост, началась практически с мертвой точки реанимация экономики. Что предпочтет общественность (результаты Гранта Багратяна или ожидания от Карена Карапетяна), покажут выборы.