ПОЧЕМУ РОССИЯ ОТКАЗАЛАСЬ ОТ ОБОРОНЫ ХЕРСОНА?

Вопреки ожиданиям многих оптимистично настроенных российских аналитиков, Москва приняла-таки болезненное для себя решение оставить Херсон. Как известно, генерал Суровикин уже получил от Шойгу и Путина соответствующие распоряжения, и в настоящее время российские части снимаются с мест дислокации в Херсоне и переходят на левый берег Днепра, дабы занять там оборону.

ОФИЦИАЛЬНОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ ТАКОМУ РЕШЕНИЮ состоит в следующем: из-за особенностей местности и предельной уязвимости коммуникаций бесперебойное обеспечение передовых частей в районе Херсона боеприпасами и резервной силой становится проблематичной задачей, выполнять которую в условиях интенсивных обстрелов ВСУ с каждым днем все труднее.

Впрочем, как утверждают некоторые аналитики, российская армия могла бы дать жесткий бой наступающей на Херсон мощной группировке ВСУ, однако это будет стоить колоссальных жертв обороняющимся, а потому, дескать, принятое командованием и одобренное высшим военно-политическим руководством страны решение – единственно правильное с точки зрения военной целесообразности. Хотя, бесспорно, ущербное в контексте политических последствий.

Действительно, отказавшись оборонять Херсон, Россия понесла серьезные имиджевые потери, поскольку впервые с начала операции в феврале текущего года оставляет украинцам такой крупный город. Херсон – это совсем не Красный Лиман, не Купянск и даже не Изюм. Однако, если в Кремле принято такое тяжелое решение, значит, на то есть очень весомые причины, и не совсем правильно увязывать эти причины исключительно с военно-оперативной обстановкой на том же украинском фронте. Ведь, учитывая итоги проведенной мобилизации и пересмотренной тактики ведения боевых действий, российская армия, на наш взгляд, вряд ли не смогла бы противостоять под Херсоном силам ВСУ, тоже порядком потрепанным за время интенсивных и тяжелых летне-осенних боев.

Поэтому в решении Москвы нужно искать совершенно иные мотивы. Можно предположить, что кроются они в подготовке российского руководства к взрыву ситуации в так называемым мягком подбрюшье РФ. Иначе говоря, Кремль узрел опасность формирования того самого пресловутого второго фронта на юге, о котором предупреждали многие аналитики уже весной, когда известные события на Украине еще только-только закручивались.

Речь не идет о быстром и прямом нападении какой-то одной силы или коалиционных сил непосредственно на территорию России. Речь о гипотетической вспышке на сопредельных ей территориях боестолкновений между соседями, способных спровоцировать региональный пожар, который охватит зону стратегических интересов Москвы и может затем быстро перекинуться непосредственно на российскую территорию.

Такая перспектива уже сложилась в результате нагнетания конфронтационных процессов вокруг Ирана и раскачивания внутриполитической ситуации. Неформальная израильско-тюркская антииранская коалиция довела-таки вражду с Тегераном до такого накала, когда до взрыва и хаоса в регионе остался один шаг. Масса автономных и, на первый взгляд, не связанных друг с другом эпизодов складывается в единую картину, подобно пазлу. Иран лихорадит изнутри всплеском самых разных политических вирусов, начиная от националистических движений и кончая либерально-светскими революционными выступлениями, сопряженными с кровавыми столкновениями с властью.

ПАРАЛЛЕЛЬНО АМЕРИКАНЦЫ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ пускают под откос "ядерную сделку" и попутно отговаривают саудитов от попытки наладить отношения с ИРИ. И наконец, Азербайджан начинает открыто озвучивать угрозы в адрес южного соседа, не скрывая уже факт покровительства своей политики ненавистными Тегерану центрами силы.

С другой стороны, сам Иран совсем не прочь побряцать оружием и однозначно дает понять, что адекватно отреагирует на экзистенциальные угрозы своей безопасности. Армия и силы КСИР приведены в повышенную боевую готовность и подтянуты к наиболее уязвимым отрезкам границы, включая всю ее протяженность вдоль реки Аракс. И, наконец, 10 ноября подконтрольные КСИР иранские информационные ведомства опубликовали сообщение командующего воздушно-космическими силами КСИР генерала Амирали Хаджизаде о создании гиперзвуковой баллистической ракеты, способной обеспечить Ирану удары по врагам за много тысяч километров вдаль от его пределов. Генерал совершенно определенно намекает на способность своей страны вести многоуровневую и технологически передовую войну со всеми противниками одновременно.

Вернемся, однако, собственно к России. На описанном фоне конфронтации вокруг Ирана едва ли можно считать случайным экстренный приезд в Тегеран 9 ноября секретаря Совета безопасности РФ Патрушева на встречу со своим иранским коллегой. И уже тем более едва ли следует списывать на совпадение или запланированность решение президента Путина посетить 22 ноября Ереван.

Учитывая всю приведенную информацию, а также некоторые иные данные, можно заключить, что в нашем регионе ожидаются очень опасные развития, нейтрализация прямого влияния которых на Россию ныне становится для Кремля задачей номер один. Возможно, именно поэтому там отказались от обороны Херсона. Очевидно, Москве нужно высвободить часть сил и ресурсов, задействованных на Украине, дабы суметь сконцентрироваться на своих южных рубежах и не допустить трансформации "иранского взрыва" в антироссийский второй фронт.

Также весьма симптоматично, что решение Кремля отказаться от обороны Херсона было принято сразу после оглашения предварительных результатов промежуточных выборов в США, которые показали, что по итогам сложившегося нового соотношения сил демократов и республиканцев в обеих палатах резкая смена украинской политики американцами крайне маловероятна. Тем самым Россия демонстрирует Вашингтону, что вслед за отходом за Днепр она готовится законсервировать положение дел на Украине до неопределенного времени, и возможно даже, ее удовлетворит новая конфигурация линии соприкосновения, если и США сочтут ее приемлемой.

Объективно тревожные развития на юге не оставляют Москве на данный момент иного выбора.