КАК ШКОЛЬНИЦА АНАИТ ПОДДЕРЖАЛА ПИСАТЕЛЯ ДОСТОЕВСКОГО

Армян в Америке (Канаде, Франции, Италии – далее везде) с теми, кто недавно или на время связывают по меньшей мере слова любви и благодарности, произносят на армянском. «Джан», (непереводимо) «цавт танем», (возьму твою боль себе) «апрес» (молодец) «шноракалутюн» (спасибо). Есть кое-что еще, и тоже от души.

ПРОВЕРЕНО МНОГО РАЗ – РАСХОЖДЕНИЙ НЕ УСТАНОВЛЕНО. Тем не менее, оставаясь один на один в новой для себя стране, многим приходится согласиться с Достоевским. - Есть три вещи, которых боится большинство людей: доверять, говорить правду и быть самим собой, - отмечал классик. Последнее, оставаться самим собой, пожалуй, самое трудное.

Давным-давно, приехав в США впервые, записал слова Михаила Гуткина, тогда известного в Америке ведущего русского радио «Народная волна». -Двадцать лет назад, - делился сокровенным радиоведущий, - когда я приехал сюда, очень хотел быть американцем. Хотел, чтобы ничто не напоминало о моем происхождении. Но со временем я понял, что это неправильно. Меня здесь никогда не будут считать стопроцентно своим. Да и я себя не чувствую полным американцем. Я смотрю на многие вещи по-другому, не по-американски...».

Достоевский остался бы доволен - Михаил Гуткин сказал правду. Не американский взгляд на вещи еще не делает из Гуткина антиамериканца, просто взгляд другой и очень полезен для тех, кто спешит заказать билеты на самолет в один конец.

Смогут ли разъехавшиеся после начала спецоперации в Америку, Италию, Грецию или ту же Армению граждане России переделаться в американцев, итальянцев, греков, армян, не ощущать себя чужими, а быть как все? На словах – да, на деле - долгое время нет.

Из пережитого. Первое, что осознаешь спустя несколько месяцев жизни на Западе даже с оплаченным обратным билетом в кармане, это то, что ты здесь, как ни крути, не свой. По правилам входившей в те времена в силу толерантности этого могут тебе не показывать, держать при себе, но ты чувствуешь – теплоообмена с истинно американским окружением нет. Спиной чувствуешь, потому всегда настороже.

И пусть свербит не меньше оттого, что сегодня и на своей земле ты, бывает, тоже вроде как чужой, но дома помогает эффект родных стен. Не в смысле домика с подстриженным газоном с цветной открытки, а именно очага, от которого всегда тепло. В зарубежных реалиях долгое время думать можно разве что о пристанище, пусть даже из чистого золота с серебряной окантовкой, но это, все равно, не очаг. Уха из селедки не варится.

Деталь, подмеченная во время последней поездки в США, штат Мичиган. Звездно-полосатых полотнищ у дверей домов поубавилось. Недавним владельцам этих домов невтерпеж было сказать округе: смотрите, мы такие же как вы, мы те же американцы… Теперь же, когда родители-первопроходцы по тем или иным причинам ушли, оставив дома детям, младшее поколение, уже от рождения с американским паспортом в кармане, по армейской терминологии «деды», в дополнительных мерах подтверждения своей преданности флагу под окном нуждаются меньше. Они уже свои среди своих, и это меняет дело.

ЕЩЕ ИЗ ПОДМЕЧЕННОГО. ЧЕМ ЧАЩЕ И СТРАСТНЕЕ ПЕРЕСЕЛЕНЦЫ В ДАЛЬНИЕ КРАЯ ругают свое прежнее отчество и прежний политический строй, тем яснее становится: ругают не потому, что так нестерпимо ненавидят (большинство состоялось как в профессиональном, так и в чисто человеческом плане как раз в то время и при том строе), а чтобы в лишний раз подчеркнуть правильность переезда: вот, мол, от чего сберегли себя и будущее своих детей. «Лиц иностранного происхождения», как называет их The Washington Times, по оценкам газеты, сейчас в США (легальных и нелегальных в одном котле) 46,2 миллиона - это 14,2 процентов населения страны.

Приток людей мог бы быть полноводнее, если бы периодически не давали о себе знать антиимиграционные настроения. Цитата в подтверждение сказанного. Еще Авраам Линкольн, шестнадцатый президент США, о своих оппонентах говорил так: «Если им передать в руки власть, то вместо: «Все люди созданы равными», они напишут: «Все люди созданы равными, за исключением негров, иностранцев и католиков». За прошедшее время оппонентов у Линкольна стало больше, и это трудно не заметить.

Но вот о чем американские СМИ пишут меньше. Около восьмидесяти процентов американцев считают ситуацию в экономике удручающей, а две трети утверждают, что президентство Байдена ещё сильнее раскололо страну. Те, у кого есть возможность, собираются на выход, кто не может, сожалеет, но, но ничего сделать не может… Сачок накрыл бабочку!

Из совсем новенького. За последний год резко подскочило число обеспеченных американцев, покупающих паспорта других стран. Большинство боится общей политической нестабильности и не хочет находиться в эпицентре возможной анархии, понимая, что в случае очередной волны уличных беспорядков и распада социального порядка станут первой целью любых погромщиков.

- Тренд на взлёт эмиграции из США проявился ещё в 2020 году, - напоминают американские СМИ - тогда число отказывающихся от американского гражданства стремительно выросло. Спустя годы, люди начинают осознавать – это была не удача, это была блесна с крючком.

В преддверии выборов-2020 богатые американцы массово переезжали в Латинскую Америку, пытаясь там пересидеть послевыборную нестабильность. Сейчас США быстро приближаются к новому электоральному циклу, который усугубляется экономическим кризисом и угрозой ядерного конфликта. Нынче одним из главных центров притяжения состоятельных эмигрантов из США становится Новая Зеландия, где они скупают земли, надеясь пересидеть возможный апокалипсис.

…Из сочинения, отмеченного на конкурсе школьных работ учеников эмигрантов. «Я родилась в Армении - это прекрасная страна, где живут прекрасные люди. Я приехала в Америку недавно, вначале очень скучала по прошлой жизни, потом появились новые друзья. Конечно, США теперь моя страна, но я никогда не забуду Армению. Я принимаю только часть заграничной жизни, мне не нравятся многие ее проявления, например, американские кинокомедии, от которых не смешно.

Сохранить культуру своего народа, это очень важно. Наши предки жили по своим законам, отмечали свои праздники, пели свои песни, и я хочу сохранить это для себя и своих, детей…». Анаит Казарян, пятнадцать лет, в год написания сочинения училась в десятом классе.