ГАЗА – ЛОВУШКА ДЛЯ ИЗРАИЛЯ

27 октября министр иностранных дел Ирана Хоссейн Амир Абдоллахиан заявил в интервью американскому радио Morning Edition следующее: “Согласно информации, которой мы располагаем внутри региона, как безопасность, так и политическая система Израиля полностью разрушены”. И добавил, что израильские граждане больше не доверяют премьер–министру Биньямину Нетаньяху, и единственное, что сейчас работает в стране, – ее военная машина.

ВОЗМОЖНО, К ЭТИМ СЛОВАМ СЛЕДОВАЛО БЫ ОТНЕСТИСЬ СКЕПТИЧЕСКИ, как к тривиальному элементу пропагандистской войны, развернувшейся между двумя противоборствующими странами в мировом информационном пространстве. Однако в данном случае столь упрощенный подход к сути заявления Абдоллахина абсолютно неуместен. Традиционно иранская внешнеполитическая риторика крайне редко прибегает к категоричным формулировкам относительно успехов страны в борьбе с провозглашенными врагами, что отображает объективную и трезвую оценку Тегераном как своих реальных возможностей, так и общей картины соотношения сил в противостоянии.
         И если глава внешнеполитического ведомства ИРИ делает подобное смелое заявление, то следует отнестись к этому абсолютно серьезно.

         Так что же имел в виду Хоссейн Амир Абдоллахиан?

         Прежде всего следует заметить, что он никоим образом не отрицает способность израильской армии вести боевые действия в Газе и ее возможности достичь определенных успехов в плане ассиметричных карательных действий против палестинского освободительного движения. Израильская военная машина по-прежнему жизнестойка и сильна, и было бы верхом наивности ожидать, что она так быстро развалится и утратит коэффициент эффективности в боях против легко вооруженных хамасовцев и союзнических им организаций.

Однако вопрос в другом. Абдоллахиан намеренно подчеркнул, что ЦАХАЛ остался единственным действенным инструментом сдерживания угроз израильскому государству, тогда как в разрезе глобальной безопасности и глубинного иммунитета страны роль армии фрагментарна и представляет из себя лишь технический механизм ее внешней защиты. Суть же слов иранского министра об утрате глобальной или комплексной безопасности Израиля следует трактовать, опираясь на объективные данные, поступающие из Тель-Авива начиная с 7 октября. Данные, которые власти еврейского государства тщетно пытались скрывать и замалчивать.

Дело в том, что главным негативным последствием атаки ХАМАС стала для Израиля паника среди населения, впервые охватившая страну в подобных масштабах со дня основания этого государства. Еще никогда израильские граждане не ощущали себя до такой степени незащищенными перед угрозой террористических атак и массовых ракетных обстрелов, которые достигли почти всех уголков зажатой между морем и конгломератом враждебных государств и группировок страны.

ПО ДАННЫМ НЕЗАВИСИМЫХ ИСТОЧНИКОВ, в первый день атаки хамасовцев правительство и армия практически утратили контроль над южными районами, одновременно в госсистеме управления царил самый настоящий хаос. Первая волна мобилизации резервистов практически провалилась, поскольку ощутимая часть призывников либо по техническим причинам не смогла оперативно отреагировать на призыв, либо вовсе уклонилась от сборов.

Спустя несколько дней после палестинского вторжения в аэропортах возник коллапс из-за массового наплыва граждан, стремящихся любой ценой покинуть Израиль. По некоторым данным, вплоть до 30% населения было готово покинуть страну, и в основном это были граждане, обладающие американскими и европейскими паспортами. Отмена всех рейсов указом правительства была, таким образом, продиктована не только опасениями за безопасность полетов в условиях ракетных атак палестинцев, но и стремлением предотвратить панический исход граждан, что могло крайне негативно повлиять на морально-психологическое состояние всего населения еврейского государства.

Таким образом, главная цель зачинщиков бойни 7 октября была с лихвой достигнута. Конечно же, руководство ХАМАС и стоящие за ним силы не рассчитывали на возможность удержать захваченные израильские населенные пункты и военные объекты более двух-трех суток. Более всего их интересовал психологический резонанс от террористических акций, который по задумке должен был вылиться в страх и повальную панику среди израильтян, что, собственно, и случилось. Миф о надежной защищенности граждан рухнул в считанные часы, как и вера людей в способность военно-политического руководства на молниеносную реакцию и адекватные меры в случае беспрецедентных, масштабных вызовов со стороны многочисленных врагов.

По части же дезорганизованности властей иранский министр Абдоллахиан высказался уже напрямую. По его словам, политическая система Израиля наглядно продемонстрировала свою уязвимость, и это крайне резко проявилось именно при премьерстве Нетаньяху и его коалиционном правительстве, состоящем из радикальных политических сил и представителей ортодоксальных течений. Еще до октябрьских событий правительство испытывало большие сложности в попытках удержаться в поле легитимности. Бесчисленные инциденты коррупционного характера вкупе с радикализацией курса в отношении палестинской проблемы привели к ряду скандалов в политической верхушке страны, которые вылились в уличные протесты и акции неповиновения граждан.

КАЗАЛОСЬ, ОТСТАВКА КАБМИНА БЫЛА НЕИЗБЕЖНОЙ, и хамасовская атака в каком–то смысле остановила этот процесс. Однако наряду с этим октябрьские события еще больше углубили водораздел между властью и крайне недовольными ею обществом и оппозицией. Правда, Израилю в это тяжелое для себя время удалось консолидироваться, дабы избежать хаоса безвластия и политических склок, тем не менее все отлично понимают, что действующее правительство на практике можно квалифицировать как врио.

Нетаньяху и его министрам уже поставлена в вину масса недочетов, в том числе - утрата бдительности израильской разведки; неудача начальных действий ЦАХАЛ; проваленная дипломатическая работа с арабскими странами, повлекшая практически полную их консолидацию против Тель-Авива; излишне жесткая политика апартеида в отношении палестинского населения, во многом способствовавшая нынешнему всплеску ненависти и вызвавшая новую войну.

 Оппозиционные израильские политики и эксперты не исключают, что в дальнейшем эти обвинения могут быть оформлены в правовой плоскости и повлекут уголовную ответственность провальной власти. Поэтому теоретически Нетаньяху выгодно растягивание войны с палестинцами на длительный срок, поскольку это даст ему возможность избежать форсированной смены правительства, попытаться консолидировать общество и политическую элиту вокруг себя, и добиться своей реабилитации.

 С другой стороны, затянувшаяся война тяжелым бременем ляжет на бюджет Израиля, что напрямую и опять-таки негативно отразится на изрядно подпорченном имидже премьера. По некоторым данным, один день войны Израиля с палестинцами и его союзниками обходится Тель-Авиву в 150-200 миллионов долларов США. Если умножить эту сумму на 60 и даже 90 дней (столько, по подсчетам израильских экспертов, продлится операция в Газе и смежные с ней действия в других районах страны), то в итоге выходит колоссальная цифра, осилить которую бюджет страны может лишь за счет жесткой экономии и урезок по другим статьям.

ЕСЛИ ЖЕ ПРИПЛЮСОВАТЬ К ЭТОМУ НЕИЗБЕЖНУЮ РЕЦЕССИЮ в экономике, обвал туристического сектора, отток работоспособного населения, стагнацию в области торговли, заморозку внешних и внутренних инвестиций и т.д., то становится понятно, что еврейскому государству грозит еще и разрушение финансово– экономической безопасности, на восстановлении прежних показателей которой потребуются годы мирной жизни.

 Нетаньяху, таким образом, оказался в замкнутом круге, а вместе с ним и вся политико-административная система жизнедеятельности государства. И формальная победа над ХАМАС, кроме чисто морально-эмоционального импульса, никак не компенсирует практические потери Тель-Авива. Именно это имел в виду министр Абдоллахиан, заявляя, что безопасность Израиля обрушена.

В Тегеране более чем удовлетворены развитием событий в Израиле, недвусмысленно давая понять, что “сионистский режим” попал в искусно сооруженную “ловушку Газы”. Ведь пока Тель-Авив будет озлобленно занят карательными действиями против локальной враждебной группировки, пока будет стараться отделаться от имиджа ведущего политику апартеида  человеконенавистнического государства, пока будет восстанавливать экономику и стабилизировать пошатнувшуюся политическую систему и изматываться в ворохе экзистенциальных проблем, режим аятолл получит возможность отдышаться в нескончаемой конфронтационной гонке с еврейским государством.

Теперь в запасе у Ирана есть еще Хезболла и самое главное – драгоценное время для завершения программы по созданию ядерного оружия.