КАЮЩИМСЯ ПО ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ ПРОЩЕНИЯ БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО

Общественного взрыва, который приведет к падению режима, больше всех боится не Пашинян. Куда сильнее боятся его однопартийцы и ближайшие приспешники. Если Никол теоретически будет иметь возможность отсидеться в каком-нибудь бункере, а потом, при содействии известных нам послов, добраться до самолета или вертолета, чтобы благополучно улизнуть, то остальным такая радужная перспектива не светит.

ЕСЛИ НИКОЛ ЛИЧНО ПОЛУЧИЛ ГАРАНТИИ БЕЗОПАСНОСТИ от тех же самых послов для себя и своей семейки, то соучастникам его грязных дел никто не станет помогать спасать свои шкуры. Согласитесь, к чему Кристине Квин и Госдепу США беспокоиться за безопасность Ваагна Алексаняна, Андраника Кочаряна и им подобных? Скажем, Гнела Саргсяна, который своей пропагандистской похабщиной не оставил себе ни единого шанса без опаски выйти во двор собственного дома, когда Пашиняна и след простынет?

Зачем Кристине Квин и Госдепу спасать Сасуна Микаеляна, Овика Агазаряна, Арпи Давоян или Гагика Мелконяна? Уж эти персонажи точно никак не пригодятся США или Канаде для формирования вокруг Пашиняна когорты политических изгнанников-"прогрессистов", продолжающих "идеологическую борьбу из-за океана с захватившими власть в Армении националистическими силами". Едва ли их безмозглый треп и неотесанные физиономии подойдут CNN или канадской NTSC для придания истинно благородного, одухотворенного имиджа армянскому либерализму, обретшему пристань на берегах "свободного континента".

В конце концов, самолет Пашиняна - это не Ноев ковчег, вместивший все разнообразие животного мира, начиная от слонов и кончая бурундучками. Туда может забиться 50-60, от силы 100 особей, да и то лишь тех, которых сам он сочтет нужным забрать с собой, естественно, с согласия все той же госпожи Квин. И, кстати, не факт, что эти 50-60 или 100 человек будут представлять исключительно высветившийся в публичном поле цвет ГД. Отнюдь. Есть для четы Пашинянов люди куда важнее партийных сливок.

Это, к примеру, носители тайн варчапетовских офшорных счетов, посредники в его переговорах с Эрдоганом и Алиевым по совместному разрушению армянской государственности, хранители самых сокровенных семейных тайн и даже, очень может быть, личный стилист госпожи Эрато.

Так что, с учетом всего сказанного, места на будущий рейс разобраны, а цена на оставшиеся пустоты в проходах и в сортире взвинчена до предела. За то, чтобы пробраться на борт, начнется самая настоящая грызня: кто преданнее Николу, кто его любит крепче всех и кто преклонится перед ним ниже всех.

9 мая ряд гэдэшных депутатов и те, кто 6 лет толпился у властной кормушки, заменили свои сетевые профили на фотографии "вождя" и снабдили их записями о его легитимной избранности. Дескать, мы тебе верны, как прежде, и останемся таковыми до скончания веков.

Странно было бы ожидать от этих персонажей иной реакции на происходящее. И не потому, что все они головы готовы положить на алтарь пашиняновской борьбы. Просто они банально хотят заручиться милостью своего гуру, дабы последний не оставил их наедине с народным гневом и неминуемым правосудием.

НО ВСЕ ОНИ ДО ЕДИНОГО, ОДНИМ МАНОВЕНИЕМ ПАЛОЧКИ, разуверятся в своем мессии, как только поймут, что они не включены в число пассажиров его "ковчега избранных". Более того, данные субъекты уже хорошо понимают это, просто крысиный инстинкт пока еще диктует им, не теряя последних пузырей надежды, держаться вместе, сбиться в дрожащую стаю и внушить прежде всего самим себе чувство сплоченности. На самом же деле этого чувства нет и в помине.

Достаточно было архиепископу Баграту просто назвать имена Торосяна и Рустама Бакояна, как в ГД разразилась паника. Засуетилась все: и те малочисленные счастливцы, которым места рядом с убегающим "телом" гарантированы, и те, которые знают, что им не позволено будет даже уцепиться за шасси. Первые яростно негодуют из-за возможного предательства вождя революции и ее ценностей, вторых терзают сомнения: а не пора ли послать вождя ко всем чертям и спасать свою шкуру?

Примечательно, что все эти годы недоверчивость и подозрительность Никола к своему окружению стали притчей во языцех. Говорят, у него выработалась настоящая фобия на этой почве, посему нет ни одного человека - ни из числа старых соратников, ни из числа новых, - которому он доверял бы на все сто. Возможно, Пашинян просто хорошо знает собственных соратников, поскольку сам же сколотил вокруг себя команду из разного рода политических и моральных отбросов, отъявленных пройдох и уличных бездельников.

Однако вопрос в том, что недоверие и подозрительность в данном случае - это палка о двух концах или улица с двусторонним движением. Едва ли сама разношерстная команда Никола питает к нему безоговорочное доверие. Едва ли постигшие его натуру до мозга костей соратники не знают, что он всегда готов обмануть, обвести вокруг пальца, кинуть кого угодно и когда угодно. Даже самых близких друзей, даже членов собственной семьи. И сделает это тем более не колеблясь, если речь пойдет о спасении собственной, персональной шкуры.

Но даже при этом не хочется призывать его команду одуматься как можно быстрее и бросить своего бесноватого идола. Напротив, желательно, чтобы эта команда обожглась как можно сильнее, осознав в последний момент свою тупость, ничтожество и грошовую цену. Хочется, чтобы никто из них не имел ни малейшего повода ссылаться и оправдываться тем, что "одумался" за день, час или даже минуту до того, как взлетел в воздух николовский самолет.

Кающимся по обстоятельствам, а не по убеждениям и не по совести, прощения быть не должно. Они заслуживают того, чтобы получить наказание сполна, и они его получат. Никол все равно уберется именно тем путем, что описан выше. Если не сегодня, так завтра или через месяц-другой. Оставив отработанный материал своей исторической авантюры отвечать за содеянное.