ПРОЩЕ ХВОСТ ПРИДЕЛАТЬ

В старом анекдоте про бордель для улучшения положения дел рекомендовалось менять не мебель, а девочек. Судя по всему, Пашинян решил действовать именно по этому рецепту, объявив в Анкаване о своем намерении пойти на серьезные кадровые изменения, чтобы усилить свою команду до очередных парламентских выборов 2026 года. Видимо, более перспективного способа укрепления шатающейся, как старый забор, власти у вождя не нашлось. Ну что ж, хотя бы это...

ПРИ ПРЕЖНЕЙ ВЛАСТИ, КОГДА МЕНЯЛИ МИНИСТРОВ, МАРЗПЕТОВ И ДРУГИХ высокопоставленных должностных лиц, граждане обычно глубокомысленно рассуждали, пойдет ли это на пользу Армении, улучшит ситуацию в той или иной сфере? При Пашиняне иллюзии очень быстро испарились. Теперь телодвижения власти истолковываются по-бытовому просто: это их борьба за собственное богатство и благополучие, близость к фараончику и могущество.

Малообразованные, но бойкие, равнодушные к рефлексиям, но чуткие к веяниям, они быстро заселяют новые начальственные коридоры. Вкус к молотьбе языком и закромам родины не потеряют до конца жизни. Кто побесстыжее, войдет в правительство, менее удачливые застрянут на этажах пониже.

Эти личности, без исключения, проваливают абсолютно все дела. Их следовало бы не только прогнать к чертовой матери, но и судить. А они продолжают оставаться в своих креслах или пересаживаются в другие. Ну что ж, когда человек не разбирается ни в чем, он может взяться за что угодно. Вот интересно: почему если корову назвать гепардом, то бегать она от этого быстрее не станет, а вот если, скажем, какого-то Араика Арутюняна сделать руководителем аппарата премьера, то сразу поумнеет на 300 процентов? Риторический вопрос в нашем случае.

А Пашинян в окружении этих личностей чувствует себя весьма комфортно. То вице-премьера Мгера Григоряна из хлебного шарика скатает, то спикера НС Алена Симоняна с его заместителями Аршакяном и Рубиняном из пластилина вылепит, то Арарата Мирзояна из мешочка достанет, то Сурена Папикяна за веревочку потянет, то Ваге Казаряна, Армена Абазяна, Аргишти Кярамяна акварелью нарисует. А для забавы годится и бывший министр экономики Ваан Керобян: набили чучело соломенное, вынесли на плац, бравый Никол всего его штыком издырявил - и вытер пот со лба. Лидер нации, прости Господи!

При Пашиняне возвышается тот, кто сумел ему угодить. Ясно, что Сурен Папикян не стратег, не полководец, не организатор, ясно, что армия технически и морально в незавидном положении, количество наших потерь в небоевых условиях просто чудовищно, но он продолжает оставаться на посту министра обороны, - значит, сумел Пашиняну угодить.

Те же Симонян, Мирзоян, Григорян, Минасян, Вардапетян, Бадасян, Андреасян, Аванесян и другие ничем не прославились, ни одного эффективного решения, ни одного достижения, никакой пользы стране - нам не за что их хоть за что-то уважать. Но Пашинян их возвысил - значит, они сумели ему угодить.

Если они сумели ему так хорошо угодить, что держит их на ключевых постах, прощает самые ужасные провалы, то, выходит, эти провалы (губительные для страны и народа) в глазах Пашиняна значат меньше, чем их угождение.

И ВСЕ ЖЕ ВО ВЛАСТНОМ ЛАГЕРЕ ПОСЛЕ УГРОЗ ВОЖДЯ ЦАРИТ ПАНИКА. Переполошилось даже ближайшее окружение Пашиняна, даже те, которых он постоянно и публично хвалит. Почему? Ведь им-то, вроде, ничего не грозит. А все дело в том, что в действительности и здесь никто не застрахован.

Как известно, Сталин особенно любил такой прием: он давал своей жертве заверения, что ей ничего не грозит, а затем через один или два дня приказывал этого человека арестовать. Конечно, арест для несчастного был тем тяжелее, чем более уверенно он себя чувствовал. Сталин находил садистское удовольствие в том, что в тот момент, как он заверял свою жертву в своей благосклонности, он уже точно знал, какие муки ей уготованы.

Например, незадолго до ареста героя Гражданской войны Д.Ф. Сердича Сталин произнес на приеме тост в его честь, предложил выпить с ним на брудершафт и заверил его в своих братских чувствах. А принимая армянскую делегацию, Сталин осведомился о местонахождении и самочувствии Чаренца и заверил, что с ним ничего не случится, однако вскоре гениальный поэт был убит.

Окружение Пашиняна об этой черте характера хозяина отлично знает, поэтому не только опасается, но и в действительности ненавидит его.  Правда, когда они с Пашиняном - сияют, кивают, излучают восторг от его слов, полное согласие с мыслями правителя, бурное желание бежать исполнять. Пашинян привык к такой их мимике.

Но мы бы посоветовали ему потребовать у телеканалов записи заседаний НС и правительства. Он ужаснется превращению. Холодные, враждебные лица, выражающие циничное неверие. Они, похоже, расслабились, забыли о необходимости всегда быть в маске. Даже когда они аплодируют вождю, лица большинства из них остаются мертвыми. Они видят, что Пашинян их не видит. А что мы видим их (в прямом эфире) - они забыли. Оторопь берет - насколько одинаковы эти лица. Это коллективное невольное признание - что если есть у сей "команды" что-то общее, то лишь ненависть, лицемерие, пустота.

Впрочем, Пашинян изначально создавал не команду, а систему противовесов. Можно сказать, противоборств. Она не рассчитана на пользу людям и стране. Она рассчитана так, что все свои силы эти личности тратят на укрепление себя и ослабление конкурента. Выходит, создавать систему противовесов - значит, посадить пауков в банку. Противовесы обязательно должны передраться. Потому что их много, а пирог один.

А верность вождю - понятие относительное. Срок действия верности, вызываемой единственно внешними причинами, четко ограничен. Соратник предан до тех и только до тех пор, пока правитель в состоянии карать. Если он по какой-либо причине лишается такой возможности, от доселе преданного слуги можно ждать всякого.

Нет, никакими кадровыми перестановками невозможно эту власть сделать лучше. Любая попытка будет бессмысленной. Как в том старом анекдоте. У одного мужчины была некрасивая жена. Совсем то есть. И решил он ей пластическую операцию сделать. Приехали они в известный центр на консультацию к тамошнему светиле: мол, сделайте все, что сможете, за ценой не постоим. Хирург ходил вокруг дамы кругами - то так зайдет и что-то на листочке нарисует, то эдак, в конце концов поскреб лысину и говорит отчаянно: "Нет, проще хвост приделать".