БРИЛЛИАНТЫ МАДАМ ПЕТУХОВОЙ - ВДОХНОВЕНИЕ МОНКС

Ровно сто лет назад Ильф и Петров придумали историю про бриллианты мадам Петуховой, зашитые в стул, и родился роман "12 стульев" - культовое произведение юмора и сатиры.

История, придуманная через сто лет Министерством образования, науки, культуры и спорта Армении, каким-то чудесным образом тоже уперлась в стулья, и стала если не романом, то анекдотом. Впрочем, только в виде первой реакции. На деле новые инициативы МОНКС в очередной раз подтвердили тезис: никогда не было так плохо, чтобы не могло стать еще хуже. Если продолжить параллель, у Ильфа с Петровым глава про аукцион - а именно его придумало министерство - называлась "Экзекуция".

НАЧНЕМ С ДАЛЬНЕГО КРАЯ. ДАВНО ПРОШЛИ ВРЕМЕНА, когда уничтожение Министерства культуры, создание МОНКС-монстра и отсутствие культурной политики в стране вызывало возмущение. С тем, что где-то там сидят несколько десятков чиновников с КПД, стремящимся к нулю, и на госсодержании, как и со всем на свете, смирились - сидят, ну и враг с ними, лишь бы работать не мешали. Но где там! Монксозавры нет-нет, да и вспомнят, что они - реформаторы, и какую-нибудь очередную гадость непременно придумают!

Год начался с оцепенения наших театров. Договора, а в принципе почти типовой договор, который подписывают ежегодно театры с главным культурным ведомством, претерпел ряд изменений и оказался кабальными условиями, они же - условия, несовместимые с жизнью. Финансовый план, количество зрителей, заполняемость зала - все подобные показатели, требующие от очагов культуры зарабатывания денег и ничего больше, взлетели до таких высот, что не долетишь, будь ты трижды Икар. К тому же, в договоре запахло цензурой - за "смотрящим" закреплено право импровизировано прийти на спектакль, и если вдруг непонятно что и непонятно кому не понравится, просто закрыть его.

Руководители театров возмутились. Собрались и решили всем директорским миром отказаться от подписания "бумаги о крепости". Потом, как положено, нашлись те, кого прессанули или уговорили - единство рухнуло. Тем более, что все просто: не подпишешь договор, коллектив не получит зарплаты... Словом, теперь остались отдельные, особо отчаянные, все еще пытающиеся доказать, что они - не верблюд, что артисты - не диск, который можно включать по кнопке, и что вообще договор входит в противоречие со многими законами.

Но энтузиазм, прости Господи, министерства культуры на генерирование инициатив на этом не закончился. Сюрприз превзошел все ожидания - аукцион!

АУКЦИОН ВМЕСТО "БЕЗНАДЕЖНО УСТАРЕВШЕГО" ТЕНДЕРА. Закупки и все с ними связанное - от закона до процедуры - многие годы являлись головной болью учреждений культуры. Вопросы решает не Минкульт, а Минфин, которому нет никакого дела до специфики сферы. До сих пор все - от аппаратуры до специфического реквизита и туалетной бумаги - покупалось через тендер. Арт-народ фыркал, но привык. Поставщики, способные обеспечить какие-то серьезные вещи, более ли менее известны, и если подробно и точно описать параметры того, что тебе нужно... И с этим научились разруливать.

" - Десять стульев из дворца. Ореховые. Эпохи Александра Второго. В полном порядке. Работы мебельной мастерской Гамбса. Василий, подайте один стул под рефлектор"...

Вряд ли в МОНКС читают романы, скорее кино насмотрелись. Так или иначе, в какую больную голову пришла эпохальная идея с аукционом, неизвестно. Зато происхождение ассоциации с "12 стульями" объяснить легко. Первым под сомнительный эксперимент попал театр "Амазгаин", которому необходимо приобрести стулья, они же кресла зрительного зала, для своего нового помещения.

В антракте какой-то очередной премьеры деятели театра острили на тему "12 стульев" искристо - разобраться в правилах аукциона с первой попытки было затруднительно. Тем не менее, в сухом остатке: учреждение культуры выставляет параметры того, что ему необходимо приобрести. Дальше в онлайн режиме происходит аукцион, в котором, называя вещи своими именами, может принять участие кто ни попадя. Даже если речь идет об оборудовании или технике - о том, что должно послужить много лет. В аукционе на стулья для "Амазгаин" задействовались более десяти участников. Аукцион, как вы понимаете, на понижение - кто сделает за минимальную цену. Увлекательно, как в компьютерной игре!

"- Двести, раз. Двести, в четвертом ряду справа, два. Нет больше желающих торговаться? Двести рублей, гарнитур ореховый дворцовый из десяти предметов. Двести рублей - три, в четвертом ряду справа"...

У "Амазгаина" есть деньги, но нет стульев. И в таком раскладе еще долго не будет. Победитель аукциона исчез в неизвестном направлении. Упился азартной игрой и слился. Теперь надо брать паузу, снова собирать бумажки, готовить новые торги. И так - еще сто раз...

"Наши бриллианты, наши, наши, наши!" Об этом кричал весь его организм. "Наши!" - кричала печень. "Наши!" - подтверждала слепая кишка. Все это вибрировало, раскачивалось и трещало под напором неслыханного счастья. Стал виден поезд, приближающийся к Сен-Готарду. На открытой площадке последнего вагона стоял Ипполит Матвеевич Воробьянинов в белых брюках и курил сигару. Эдельвейсы тихо падали на его голову... Он катил в Эдем".

Упали ли эдельвейсы на голову МОНКС? Обнаружили ли они бриллианты мадам Петуховой? Достигли ли Эдема, в очередной раз гадя учреждениям культуры и не давая нормально работать? Наверное. Ведь именно этой благородной цели со всей очевидностью призвано служить Министерство... и культуры.