АРМЯНСКИЕ ЛИКВИДАТОРЫ ПОСЛЕДСТВИЙ АВАРИИ НА ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АЭС: 39 ЛЕТ СПУСТЯ

С момента аварии на Чернобыльской атомной станции прошло 39 лет. В числе ликвидаторов последствий аварии было около 3 тысяч наших соотечественников – военнослужащих, атомщиков, строителей, представителей других профессий. Корреспондент Новости Армении – NEWS.am побеседовала с президентом Общественной организации «Союз Чернобыль Армения» Геворгом Варданяном о событиях тех уже далеких дней и проблемах, с которыми ликвидаторы сталкиваются сегодня. 

Авария

 В ночь на 26 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции проводились испытания турбогенератора. Испытания завершились страшной трагедией, безопасно заглушить реактор не удалось. В 1 час 23 минуты мск на энергоблоке произошел взрыв и пожар. Авария стала крупнейшей катастрофой в истории атомной энергетики: была полностью разрушена активная зона реактора, здание энергоблока частично обрушилось, произошел значительный выброс радиоактивных материалов в окружающую среду. 

Просим соблюдать спокойствие, организованность и порядок…

27 апреля, когда уже определялись масштабы происшедшего, был эвакуирован город Припять. В последующие дни эвакуировано население 10-километровой зоны вокруг ЧАЭС. Всего в течение мая 1986 года из 188 населенных пунктов в 30-километровой зоне отчуждения вокруг станции были отселены около 116 тыс. человек. Жителям рекомендовалось брать с собой лишь самые необходимые вещи и немного еды, соблюдать спокойствие, организованность и порядок при проведении временной эвакуации.

 Радиоактивному загрязнению подверглось более 200 тыс. кв. км - территории Украины, Белоруссии и России. На разных этапах ликвидации последствий аварии были задействованы: около 30 тыс. человек из разных ведомств для дезактивационных работ, 340 тыс. военнослужащих, 18,5 тыс. работников органов внутренних дел, свыше 7 тыс. радиологических лабораторий и санэпидстанций, около 600 тыс. ликвидаторов со всего бывшего СССР принимали участие в тушении пожаров и расчистке.

Путь в неизвестность

Геворг Варданян – один из тысяч ликвидаторов. В далеком 1986 году Геворг проходил срочную службу в одной из республик Прибалтики. 

«В один «прекрасный» день меня позвали и сообщили, что отправляют в командировку по очень важному заданию. Куда едем, не сказали. Но нас воспитывали так: Если позвала страна, надо было ехать и решать поставленные задачи.

В назначенный день мы выехали. Конечно, в поезде я интересовался пунктом назначения. Ответ был, что на месте выяснится. Так мы приехали в украинский населенный пункт Тетеревка. Там было много автобусов, люди в белой одежде и головных уборах, и это выглядело очень необычно. Странную экипировку объяснили тем, что «люди едут на работу».  Потом на автобусах доехали до КПП, там проверяли документы. Здесь все были в противогазах, респираторах, в защитных костюмах. Тут все стало понятно. Ведь даже несмотря на секретность и до нас дошли слухи про катастрофу на Чернобыльской атомной станции. На КПП проверили документы, мы въехали в зону».

 Почти год в Чернобыле

В зоне катастрофы Геворг пробыл 11 месяцев. 

«Доехали до города Чернобыль. Военная часть разместилась в бывшей школе-интернате. Надо было все обустроить, вынести детские кровати, установить военные койки. Я занимался вопросами поставок продовольствия. Получал продукты, организовал кухню. Через 10-15 дней пошел поток – врачи, водители, строители, радиологи. Люди разных специальностей работали круглосуточно, чтобы снизить опасность, грозившую всему миру, всему человечеству. Не щадя себя, осознавая опасность, строили саркофаг, чтобы сократить выбросы. Многие отдали свои жизни, еще больше человек пожертвовали здоровьем.  

Обычно солдаты проводили в зоне 1-2 месяца. Я пробыл 11 месяцев. Последние 3-4 месяца меня перевели дальше от места аварии, в поселок Иваньков. Здесь я нес службу в должности коменданта гостиницы, где останавливались посещавшие зону высокопоставленные чиновники. 

Видел многое. Получившие большую дозу облучения падали в обморок, начиналось кровотечение. Их отправляли в госпиталь, и об их дальнейшей судьбе мне не известно. Как вы знаете, многое хранилось под строгим секретом. У меня тоже были многочисленные проблемы».

Что чувствовали ликвидаторы перед лицом опасности

 «Был ли страх? Когда въехали в зону 30-километровую зону отчуждения, самым странным было полное отсутствие гражданских. Не было людей, совсем не было. Окна домов заколочены крест-накрест, как в фильмах про войну. Мы постоянно напряженно работали, времени размышлять и анализировать свои чувства не было. Да, все переживали, но где-то очень глубоко в душе, и знали, что это долг, и надо его выполнить с честью.  Я не знаю ни одного случая, чтобы отказывались выполнить задание, каким бы сложным и опасным оно ни было.

В респираторе работать было сложно. И некоторые, не выдержав, снимали его, а это значило еще больший риск заражения радиационной пылью. В военной части мы находились в обычной форме. Но почти каждый раз, когда шли в столовую и там осматривали с дозиметром, приходилось возвращаться, принимать в душ и переодеваться. Наверное, страха мы не чувствовали еще и потому, что были очень молодыми, многого не понимали. У радиации нет ни цвета, ни запаха. Только щелчки дозиметра придавали наглядность опасности. Многие вообще не знали, с чем идет борьба».

Сколько человек из Армении принимали участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС

С 1986 по 90 гг из Армении было командировано около 3 тысяч человек, военных и гражданских. Это солдаты, сотрудники ААЭС, строители. Всего более 3 тысяч ликвидаторов.

«Сейчас много желающих попасть в зону отчуждения вокруг ЧАЭС. Когда понимаешь серьезность проблемы, ехать туда желания не возникает. Позже я искал по интернету здание нашей части, но не нашел. Сейчас почти все там разрушено, возможно, потому, что доза радиации была высокой».

Сколько сейчас ликвидаторов проживает в Армении и как обстоят дела со статусом участника?

 «Точных данных о числе ликвидаторов в Армении нет. Многие уехали, иных нет в живых. По неподтвержденным данным, около 700-800 человек остаются в Армении. Что касается статуса, то с 2016 г действует комиссия по выдаче документа, подтверждающего статус. Около 200 человек получили статус, остальные в процессе. 

Но не все в состоянии приехать, представить документы. Да и документы есть не у всех. Почти 40 лет прошло, а проблема не решена.

Некоторые не хотят обращаться, потому что имеют степень инвалидности. Речь о ликвидаторах, которым еще при СССР был придан статус, приравненный к статусу инвалида отечественной войны.  То есть государство признало, что они заболели при выполнении воинского долга. 

Сейчас участникам ликвидации последствий аварии на ЧАЭС очень важно иметь документ, чтобы воспользоваться бесплатной медицинской помощью, получать в территориальных поликлиниках медикаменты». 

Куда ликвидаторы могут обратиться за медицинской помощью?

«После 1986 г в Армении открылся Институт радиологии, который впоследствии переименовали в Центр лучевой медицины. Много лет персонал центра изучал и оказывал помощь участникам ликвидации последствий чернобыльской аварии, получившим разные дозы облучения. Врачи накопили огромный опыт, работа велась в сотрудничестве с ВОЗ, получали и изучали информацию о подходах в лечении последствий облучения, применяемых в других странах. Потом центр переименовали в Национальный ожоговый центр, а наше отделение после пандемии коронавируса ликвидировали, объяснив это тем, что пациенты могут обращаться в профильные учреждения. Считаю, что необходимо восстановить отделение. Это важно и для медицины, ведь велось многолетнее наблюдение за пациентами. Ежегодно в отделении помощь получали несколько сотен человек, врачи знали всех, знали истории болезней, буквально по именам знали больных. Для Армении подобные исследования и существование центра представляют особое значение, не будем забывать, что и у нас есть АЭС. Население также должно быть информировано об опасностях, методах защиты, правилах безопасности. 

Хочу отметить, что помимо проблем с медицинской помощь, Союз окажется на улице в прямом смысле слова. Дело в том, что мэрия Еревана решила не продлевать договор, согласно которому офис Союза располагался во втором корпусе муниципалитета. Обращения в мэрию, правительство, Министерство труда и социальных вопросов пока результатов не дали».

Ощущают ли ликвидаторы внимание государства?

«Могу сказать как от своего имени, так и от имени остальных парней – когда ты делаешь что-то для своей страны, это превыше всего. 

 Твоя семья, дети, окружение знают и ценят.  К сожалению, сейчас находятся люди, которые говорят – не ехали бы в Чернобыль, не делали бы. Это неправильный подход.  Во-первых, тогда это была наша общая родина. А во-вторых, прийти на помощь это долг каждого порядочного человека. Вспомните, какую помощь оказали Армении страны и организации после разрушительного Спитакского землетрясения. 

Каждый должен на личном примере воспитывать детей, учить любви к родине, нации. И люди должны ощущать – они не забыты. Наши сыновья и дочери тоже должны видеть, что государство никого не забывает. Есть ветераны ВОВ, афганцы, ликвидаторы, участники Арцахских войн. Наш святой долг помнить всех и воздавать каждому по заслугам».  

В одном из парков Еревана есть памятная доска, на месте которой планируется установить памятник жертвам Чернобыльской и других ядерных катастроф. Когда планируется установить памятник?

«Есть проект памятника, он утвержден мэрией в 2016 году. Правительство пообещало помочь с установкой, но потом все осталось на бумаге. Я неоднократно говорил. Нам не деньги нужны, а память. Если кто-то хочет помочь, может поставить памятник от своего имени и сделать достоянием народа. Ведь это памятник не только отдавшим свои жизни при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской станцию, но жертвам и пострадавшим в результате Чернобыльской и других ядерных аварий и катастроф. Память в первую очередь нужна живым».