ПОЧЕМУ ТАК МНОГО ПЕССИМИЗМА, АМЕРИКА?

Эта неделя началась с сообщения об апокалипсисе, которое не имело ничего общего с тем фактом, что чемпионат мира по футболу завершился. Утром в понедельник вашингтонские инсайдеры, проснувшись рано утром, ознакомились с бюллетенем Playbook, который сослался на другой бюллетень (он предназначен для клиентов инвестиционной фирмы SouthwestSecurities) под названием "Уикенд хаоса". "Слишком много происходит всяких событий, все слишком широко распространено и слишком серьезно для того, чтобы рынки могли это игнорировать в течение долгого времени, - отмечается в нем. - На пороге нашего дома постоянно присутствует угроза терроризма". В статье, опубликованной на первой полосе газеты WallStreetJournal, звучит тот же сигнал тревоги: "Обама вынужден иметь дело с дугой нестабильности, аналога которой не было с 1970-х годов".

УДИВИТЕЛЬНОЕ ОТНОСИТЕЛЬНО ЭТОЙ СТАТЬИ СОСТОИТ НЕ В ТОМ, что для ее написания потребовались усилия двух журналистов. Удивительным было то, что в качестве доказательства апокалипсиса, происходящего один раз в жизни одного поколения, приводится мнение главного алармиста страны Джона Маккейна: "Сенатор Джон Маккейн (республиканец от штата Аризона) в интервью телеканалу CNN в воскресенье заявил о том, что мир находится в состоянии такого разброда, которого он не видел за всю свою жизнь".

Весьма шокирующее заявление для человека, родившегося в 1936 году, - человека, в течение жизни которого прошла Вторая мировая война и который (не будем этого забывать) был военнопленным во Вьетнаме. Что касается заголовка, то давайте вспомним все то нестабильное, что произошло с начала 1970-х годов: ирано-иракская война, продолжительная война Израиля за свои границы, гражданская война в Ливане, развал Советского Союза (с его огромным ядерным арсеналом), сопровождавшийся кровопролитием распад государства под названием Югославия, окончание апартеида, геноцид в Руанде, взлет Китая, падение Японии, серьезные проблемы в Йемене и Пакистане, события 11 сентября 2001 года, американская агрессия в Ираке и Афганистане, российская - в Грузии, нарковойны в Мексике и Колумбии, арабская весна - список можно продолжить.

Пройдя через все это, Америка осталась неповрежденной и по большей части здоровой. А что касается предполагавшихся глобальных последствий всех этих событий (демократическая Россия и Ирак, грязные атомные бомбы, падающие на наши торговые центры), то многие из них так и не произошли. Более того, мы уже забыли о том, что когда-то полагали, что они возможны. И тем не менее на фоне меняющихся поколений мы продолжаем смотреть на небо, будучи уверенными в том, что оно падает, и, кроме того, мы, безусловно, знаем, как именно оно упадет.

Постоянное ожидание апокалипсиса является чем-то вроде характерной американской черты. Соединенные Штаты были образованы как ответ на коррупцию и хаос в Европе. Пуритане верили в то, что их "город на холме" будет новым Иерусалимом. Идея относительно того, что небольшая группа людей обладает уникальным доступом к ужасной истине, отмечает Энтони Графтон, профессор истории Принстонского университета, восходит непосредственно к книге "Откровение Иоанна Богослова". Подобные мучительные ожидания наступления тысячелетнего царства относятся к периоду Первого великого пробуждения, когда люди верили в то, что Христос вернется на Землю и первой остановкой на его пути будет Америка.

В XIX ВЕКЕ, КОГДА АМЕРИКА БЫЛА ЗАНЯТА ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЕЙ, на Европу одна за другой обрушились революционные войны. "Создавалось впечатление, что буйствующие толпы пытаются захватить Европу", - отмечает Питер Шулман, преподаватель американской истории в Западном резервном университете Кейза. Америка с тревогой наблюдала за Европой; апокалипсис происходил непосредственно по другую сторону океана. "По крайней мере в XIX веке американцы часто рассматривали события за границей как оправдание своего собственного проекта или как угрозу для него", - говорит Шулман. "Ближе к дому апокалиптический язык использовался для подготовки к грядущей гражданской войне, - подчеркивает Графтон. - В этом случае это было вполне оправданным".

Однако чаще всего наше использование языка апокалипсиса является просто проявлением большого самомнения: каждое поколение считает, что оно является свидетелем уникальной и уникальным образом углубляющейся степени хаоса. "Каждое поколение из числа знакомых мне было почти убеждено в том, что тем или иным образом все движется к катастрофе, - говорит Тиа Колбаба, специалист по истории Византии, преподающая историю религии в Ратгерском университете. - Я подозреваю, что существуют такие периоды в истории, когда люди думают, что все развивается по восходящей, но в таком случае всегда возникают разговоры о том, что это конец культуры и конец всего, что можно назвать хорошим с момента ну, скажем, - она делает паузу, – Катона-старшего, который считал, что греческие влияния в Риме означают конец Рима". Катон-старший умер в 149 году до нашей эры; упадок Рима, по общему признанию, произошел на 450 лет позднее. "Эта другая сторона относительно упадка, - говорит она. - Если вы возьмете достаточно продолжительный период времени, то люди, предсказывающие его, всегда будут правы".

В ранней современной Европе, по мнению Графтона, люди также постоянно предсказывали наступление конца света. В 1584 и 1604 гг., например, из-за особенно впечатляющего сближения Юпитера и Сатурна было принято считать, что на Земле возникнет достаточно большая неразбериха. Обычно до катастрофы дело не доходило, хотя один французский историк астрологии начала XV века сказал, что конец света наступит в 1789 году. Это была не просто стандартная озабоченность одной из предшествующих современной эпох по поводу астрологически предсказываемого апокалипсиса. Геополитические проблемы также лишали людей сна. В то время, в XV и XVI столетии, турки были на подъеме. Они захватили Константинополь и пару раз едва не захватили Вену. Вся Европа окажется под властью сарацинов, и всем придется принять ислам - таковы были предсказания в тот момент.

ВСЕ ЭТО НА САМОМ ДЕЛЕ НЕ СЛИШКОМ ОТЛИЧАЕТСЯ ОТ СОВРЕМЕННОЙ ДУГИ НЕСТАБИЛЬНОСТИ. Мы видим кризис там, где мы сами того хотим. В 1956 году, вспоминает Графтон, существовали опасения относительно того, что проигрыш на выборах Эдлая Стивенсона Эйзенхауэру будет означать конец западной цивилизации. (Самому Графтону в то время было всего шесть лет, и поэтому он считает, что разговоров об этом, скорее всего, было предостаточно, если они так запечатлелись в его сознании). Существовал также страх по поводу того, что распространение черно-белого телевидения будет означать наступление конца культуры, да и комиксы были не лучше. В то время Вьетнам оказался под властью коммунистических орд, а еще происходило разрушение американских городов. "Согласно предсказаниям того периода, разрушения городов должны были продолжиться и все они должны были выглядеть, как Детройт", - отмечает Графтон.

Противоположным вариантом по отношению к страхам, кризисам и апокалипсису является, конечно же, контроль. Но пока XXI век доказал, что контроль представляет собой сомнительное, если не сказать донкихотское, предложение. И даже в том случае, если апокалипсис действительно происходит, он не всегда оказывается настолько плохим событием. Кроме того, он и не выглядит так, как мы его себе представляли. Проигрыш Эдлая Стивенсона в конечном итоге ничего особого не изменил, а комиксы превратились в искусство. (В Британской библиотеке в настоящее время проходит крупнейшая выставка комиксов.) В Америке происходит ренессанс городов, а Детройт оказался исключением, а не правилом. "Потому что нам просто не дано понять, как будут развиваться события, - говорит Графтон. - Я не могу себе представить, чтобы какой-то ученый муж мог предсказать в тот момент, когда война во Вьетнаме подходила к концу, что мы будем в дружеских отношениях с Вьетнамом и эта страна будет использовать относительно дешевый труд для своего продвижения вперед".

Это совсем не означает, что все всегда будет хорошо и оснований для беспокойства нет, по крайней мере в Соединенных Штатах самый плохой вариант не всегда является наиболее вероятным. Однако нам нравится верить в нашу уникальность, в то, что именно мы являемся тем поколением, которое находится на пороге Армагеддона, и именно мы пытаемся контролировать его последствия с помощью наших сумасбродных и неточных предсказаний. "Мы действительно весьма напуганный народ", -подчеркивает Шулман.

ЮлияИОФФЕ, TheNewRepublic, США

http://www.inosmi.ru/world/20140717/221721205.html#ixzz37htugnZJ