КАКУЮ ВЫГОДУ ИЗВЛЕКЛА ТУРЦИЯ ОТ УЧАСТИЯ В КАРАБАХСКОЙ ВОЙНЕ?

Во время последней карабахской войны Турция сыграла активную роль в деле поддержки Азербайджана. Несмотря на то, что в публичной сфере турецкая сторона представляла свою поддержку Баку в терминах солидарности и братства, Анкара, благодаря своему активному участию в конфликте, может получить существенные военные, политические и экономические выгоды.

Внутриполитический контекст

Для турецкого руководства на протяжении последнего времени успехи во внешнеполитической сфере становятся фактором, который подпитывает легитимность нынешней турецкой власти.

ТАКОГО РОДА ПОДПИТКА ОСОБО ВАЖНА СЕГОДНЯ, так как экономическая и социальная ситуация в стране ухудшается, а девальвация турецкой лиры, которая существенно снижает платежеспособность населения, устанавливает новые антирекорды.

Проблема укрепления легитимности власти для президента Эрдогана важна по ряду причин, одна из которых – возможные проблемы Анкары в отношениях с Вашингтоном после победы на президентских выборах в США Джозефа Байдена. Другая причина - настрой президента Эрдогана провести в 2021 году досрочные президентские и парламентские выборы (очередные запланированы на 2023-й) для того, чтобы обеспечить свое переизбрание в период, когда достигнутый рейтинг позволяет ему это сделать. В этой связи активное, публичное и агрессивное участие Турции в карабахской войне является важным фактором укрепления легитимности президента Эрдогана, так как Азербайджан Анкарой и турецким обществом воспринимается как ближайший союзник.

Однако, в том, что Анкара настолько активно откликнулась на просьбу Баку о помощи, сыграли решающую роль не только указанные факторы. С Азербайджаном и его ресурсами связаны более глубокие и долгосрочные интересы Турции.

“Отуречивание” победы

2020 год стал прорывным, с точки зрения развития турецко-азербайджанского энергетического сотрудничества. Именно в этом году фактически было завершено строительство Трансанатолийского газопровода (TANAP). Формально он был открыт в 2018 году, однако на протяжении последних двух лет шли работы по достройке его инфраструктуры.

В ТЕКУЩЕМ ГОДУ ТАКЖЕ БУДЕТ ЗАВЕРШЕНО СТРОИТЕЛЬСТВО Трансадриатического газопровода (TAP), который свяжет TANAP с Европой и позволит Азербайджану наладить прямые поставки природного газа на территорию Европейского Союза через территорию Турции. Июльское обострение на армяно-азербайджанской границе в азербайджанской и турецкой прессе было интерпретировано как хорошо спланированная акция Армении и ее союзников по получению лучших географических условий для будущего удара по TANAP.

Нельзя сказать с полной уверенностью, насколько безоговорочно в Азербайджане поверили в эту версию, но само событие и вызванные им протесты внутри страны создали для власти Ильхама Алиева прямую угрозу. Именно тогда азербайджанская сторона признала для себя безальтернативность быстрого решения карабахской проблемы, что и бросило ее в объятия Анкары.

То, что решение о войне и участии в ней было принято после июля, можно увидеть на примере сбитых осенью армянской стороной турецких беспилотников “Байрактар”, сыгравших ключевую роль в последующей победе Баку. Большая их часть - это видно по маркировке иностранных комплектующих - была произведена в августе-сентябре и, следовательно, поставлена в Азербайджан именно в этот период. Кроме того, до июля не было информации о том, что азербайджанская сторона планирует вооружиться турецкими БПЛА, а все аналогичные программы были связаны с Израилем.

Активное включение Турции в процесс подготовки к войне и характер этого процесса говорят о том, что Анкара “продала” свою помощь Азербайджану «пакетно». Иначе, с точки зрения военной эффективности, нельзя объяснить согласие Баку пустить на свою территорию наемников из Сирии. Вреда от такого решения для Азербайджана было больше, чем выгоды. Что касается Турции, то она на территории Сирии и в своих лагерях беженцев проводила вербовку боевиков практически открыто, даже не пытаясь скрыть, кого и для чего вербует. Этого нельзя сказать о вербовке боевиков для войны в Ливии, которую Анкара проводила в максимально закрытом режиме.

ДЕЛАЯ ТАКОЕ “ПАКЕТНОЕ” ПРЕДЛОЖЕНИЕ БАКУ, ЭРДОГАН решил ряд ключевых задач, что позволит Турции в послевоенном Азербайджане стать доминирующим игроком. В рамках “пакетного” соглашения Анкара:

1. ПОСТАВИЛА в Азербайджан беспилотники, управление которыми осуществляла силами своих военных ввиду невозможности подготовки в короткий период азербайджанских кадров, чем привязала к себе Азербайджанскую армию, по сути, разделив с Баку победу над Арменией;

2. ПЕРЕБРОСИЛА в зону конфликта исламских боевиков, которые подчинялись только турецким командирам. Присутствие этого контингента делегитимизировало азербайджанскую власть в глазах Запада, что достаточно важно, с точки зрения блокирования Ильхаму Алиеву возможности отклонения от турецкой линии;

3. ВЗЯЛА на себя обязательства по обеспечению безопасности Азербайджана в условиях повышения риска, связанного с присутствием боевиков в зоне конфликта и вероятности соответствующих контрмер России и Ирана;

4. ПОЛУЧИЛА в азербайджанском обществе имидж гаранта безопасности и участника победы, что уже делает перспективу отхода Ильхама Алиева от турецкой линии в глазах населения нелегитимной.

Первые экономические выгоды

Уже в августе, когда началась активная подготовка Азербайджана и Турции к будущей военной операции в Нагорном Карабахе, в турецко-азербайджанских экономических отношениях наметились существенные изменения. Речь идет о резком росте поставок азербайджанского газа в Турцию.

ИМПОРТ ГАЗА В АВГУСТЕ 2020 ГОДА ВЫРОС НА 34,2% и составил почти 1 млрд. кубических метров. Надо отметить, что, с формальной точки зрения, никаких оснований для такого быстрого скачка поставок не было, так как потребление газа в Турции “замерзло” ввиду экономического кризиса. К примеру, импорт российского газа в Турцию в текущем году сократился на 5,5%.

Хотя формально никаких договоренностей о снижении цены азербайджанского газа для Турции не фиксировалось, можно предположить, что Анкара добилась использования какого-то варианта схемы «газ в обмен на «байрактары»». В данном случае, “байрактары” - условное понятие, в которое можно включить другие вооружения или же оплату услуг наемников. Так или иначе, именно в августе начался резкий рост поставок азербайджанского газа в Турцию, и эта тенденция, если она сохранится в течение ближайших месяцев, может отодвинуть Россию как основного поставщика газа для турецкой экономики на второй план.

Данную тенденцию можно было бы считать ситуативной, если бы осенью Турция не начала выступать с заявлениями, которые говорят о том, что она гарантировала себе низкую стоимость азербайджанского газа для поствоенного периода. Уже в сентябре министерство энергетики Турции заявило, что срок четверти контрактов на поставку газа в Турцию истечет до конца 2020 года, и Анкара будет обновлять их только в новой логике – “старомодные контракты уже невозможны”. Согласно подходам турецкой стороны, поставщики природного газа, если они хотят обезопасить свое место на турецком рынке, должны “быть более гибкими, с точки зрения ценообразования”. Надо отметить, что турецкая сторона эти заявления адресовала России, так как никаких проблем с азербайджанскими контрактами у нее не было, а третий поставщик природного газа - Иран - не обременен долгосрочными контрактами с Турцией. Такого рода поведение Анкары может быть обусловлено только одним - у нее есть гарантии низкой цены азербайджанского газа, что дает ей возможность начать новый раунд переговоров с Россией и, может быть, с Ираном, но уже по краткосрочным контрактам.

В ТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ В РЕЗУЛЬТАТЕ ВОЙНЫ, СОПРОВОЖДАЕМОЙ вовлечением исламистов, турецких специалистов, и ударами по гражданским и религиозным объектам, был серьезным образом подпорчен (не без турецкого участия) имидж Баку в Европе, куда по трубопроводу TAP должен идти азербайджанский газ. Сегодня уже в греческой прессе активно обсуждаются вопросы отказа от покупки газа у Баку. Надо отметить, что для Европы это даже не «моральный» вопрос - потребление газа в ЕС сокращается, а это делает необходимость покупки его у Азербайджана минимальной. В результате синергии этих “моральных” и объективных причин есть шанс, что весь азербайджанский газ замкнется на Турции, что сделает позиции последней по ценообразованию и иным вопросам более прочными.

Надо отметить, что появились и другие признаки того, что Азербайджан начнет делиться с Анкарой и другими своими активами. В конце октября руководитель турецкого филиала Государственной нефтяной компании Азербайджана “Socar Turkey Enerji AS” Заур Гахрамов заявил о планах компании продать часть своей доли в крупнейшем турецком терминале Socar-Aliaga. Азербайджанская сторона владеет 70% терминала, остальная часть принадлежит американской группе “Goldman Sachs”. На строительство самого терминала Азербайджан потратил порядка 500 миллионов долларов, что было достаточно оправданной инвестицией, т.к. терминал является доходным, а с учетом перспективного роста его загруженности, он станет еще более привлекательным. Практически все финансовые аналитики, в том числе американские, оценили планы Азербайджана продать доходный актив странными, однако с учетом особой активности ближайших к Эрдогану турецких инвесторов в регионе Измира (где и находится терминал), можно предположить, что Баку планирует уступить свою долю именно ближайшему окружению турецкого президента. Вероятность такого развития высока, с учетом того, что внешнеэкономическая активность Эрдогана часто связана именно с его семейными и дружескими интересами.

Военная база

Другой важнейший ресурс, который получила Турция в результате своей поддержки Баку – институционализация турецкого военного присутствия в Азербайджане. 17 ноября турецкий парламент одобрил решение Реджепа Тайипа Эрдогана об отправке турецких военных в Азербайджан для участия в российско-турецкой мониторинговой группе.

ОДНАКО ЭТО ВСЕ ВТОРИЧНЫЕ ВОПРОСЫ, ТАК КАК В ТОМ проекте решения, который турецкий президент направил в парламент и который был одобрен, есть ссылки на документы, говорящие о более широком понимании турецкой стороной миссии своих военных. Дело в том, что для отправки миссии для участия в мониторинговом центре у Эрдогана не было формальной необходимости представлять проект решения в парламент: турецкие военные и так находятся на территории Азербайджана на законных основаниях и могут быть привлечены к мониторингу путем согласования такого участия с российской и азербайджанской сторонами. Но вместо этого в проекте решения для аргументации отправки войск делается ссылка на “Соглашение о стратегическом партнерстве и взаимопомощи”, которое подписано между Турцией и Азербайджаном в 2010 году.

Ссылка на данное соглашение опасна, так как этот документ содержит элементы, повторяющие Устав НАТО. Например, в статье 2 соглашения говорится, что в случае вооруженного нападения на одну из сторон другая сторона будет оказывать ей поддержку в соответствии со статьей 51 Устава ООН о самообороне, включая «использование военных средств и возможностей». Статьи 7 и 8 касаются координации военного командования и военной техники, инфраструктуры и материально-технического обеспечения в совместных военных операциях и т.д.

Тем самым ссылка на соглашение и получение дополнительного мандата от парламента не входят в функционал мониторингового центра. Это - формализация более широкого присутствия турецкой армии на территории Азербайджана. Турецкая армия тем самым может начать заниматься вопросами и деятельностью, выходящими за рамки мониторинга и координации. Тем самым речь идет о создании на азербайджанской территории полноценной военной базы Турции, что для Анкары является важным и существенным достижением.

Аналитическая группа общественной организации “Джавахкская диаспора России”