...И НАСТУПИТ ГОД ПРОЕКТОВ ЖИЗНИ!

"Глазами клоуна" - так называется великий поствоенный роман лауреата Нобелевской премии Генриха Белля. В период между двумя мировыми войнами в Европе стал популярным весьма неожиданный жанр - портреты клоунов. Не политиков, не богатых заказчиков, не прекрасных дам пишут представители нового искусства. Они пишут лица шутов под толстым слоем белил. Пикаcсо, Руо, Кес Ван Донген, Бюффе - все они рисуют растерянного человека, стоящего на круглой, как земной шар, и пустой, как пустыня, арене. Этот человек вообще-то должен, как предписано шутам историей культуры, говорить нам правду и нас смешить, но ему нестерпимо грустно...

АРМЯНСКАЯ КУЛЬТУРА ПРОЖИЛА ПЕРВЫЙ ПОСЛЕВОЕННЫЙ ГОД. Армянская культура прожила второй год в ковидной пандемии. Армянская культура прожила и пережила трагедию и беду со всеми вместе - с Арменией и армянами. В этих условиях, когда все "вопреки" и ничего "благодаря", можно парадоксальным образом констатировать: год оказался для культуры успешным. Он оказался успешным для армянского искусства. И не только потому, что порой нечеловеческим усилием оно явило нам замечательные достижения. Сотни премьер, концертов, выставок, презентаций - и не только в стране, но даже в этом охваченном пандемией мире, за ее пределами. Не раз и не два в разных точках мира армянские артисты выходили на сцену настаивая "мы есть - мы будем!" И не раз и не два бесконечно рукоплещущие залы им верили. Год оказался успешным потому, что пришло осознание.

Кажется, никогда в обозримом благополучном прошлом под рефрен "культура - наше все" армянская культура не осознавала с такой глубиной и ясностью свое место и предназначение. Более того, она осознала свою реальную значимость. "Грустный клоун" вдруг пронзительно ясно увидел, что не только он, но и его публика брошена на произвол судьбы. Увидел, что, когда, казалось, потеряно все, жизненно необходимо сохранить душу. Он отставил в сторону грусть. Он понял, что значит "ответственность", и впрягся в работу. Он придумал и реализовал сотни программ, которые мы всю дорогу называли терапией. Он разрывался между раненой Арменией и опаленным Арцахом. Неожиданно пришла самостоятельность - в отсутствие единой государственной культурной политики. Потому что в оруэлловском "1984", в котором мы все оказались, нет Министерства культуры. Есть только Министерство мира, которое занимается войнами, Министерство правды, которое занимается дезинформацией, и Министерство любви, которое ведет тотальный террор населения...

Во времени, в котором единственно победившей культурой стала cancel culture, "культура исключения", современная форма остракизма, при которой человек или целые группы людей подвергаются травле и уничтожению за "неправильные" убеждения, во времени, в котором зашкаливают ненависть и ложь, в котором подлость и предательство стали полезнее ума и благородства, у культуры не осталось выбора. Либо объявить "автоканселлинг", либо осознать, что она и есть начало начал, стать реставратором растоптанных нравственных канонов, традиций, национального самосознания, чести и достоинства - всего того, из чего состоит большая и имманентная для нации этика. Ведь все это неожиданно и трагически исчезло. И не то чтобы армяне враз стали плохими... Как заметил когда-то Сергей Довлатов, "просто сказались тенденции исторического момента. Так что упаси нас Бог от пространственно-временной ситуации, располагающей ко злу..."

Чтобы выйти из этой пространственно-временной ситуации, располагающей ко злу, армянская культура должна стать флагманом, взять власть в свои руки.

Когда некоторые граждане подменяют законотворчество криком и пассионарность считают аргументом, наступает власть толпы. Наступает власть всех теоретиков небытия, спекулянтов, деконструкторов, методологов, манипуляторов. Наступает власть тех, кто сегодня вдобавок к прочим прелестям упорно стремится сделать из целой нации идеологических перебежчиков - возлюбить тех, кто эту нацию сто лет назад резал, а вчера массово сжигал "Байрактарами" и фосфором.

ПОЭТОМУ СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ВЛАСТЬ КУЛЬТУРЫ! Не только для того, чтобы воспитывать новое, здоровое поколение, - не случайно в последнее время в фокусе культуры дети оказываются чаще, чем обычно. Не только для того, чтобы сеять разумное, доброе, вечное, что она и делает. Власть культуры требуется, чтобы напомнить человеку, каждому армянину: нельзя передоверять политику или обществу то главное, что доверять им никак нельзя. Это главное называется достоинством. Достоинство не бывает общим. Общественный энтузиазм может подмять все, но достоинство - в любви, в дружбе, в творчестве, в патриотизме - понятие сугубо индивидуальное. А когда отдаешь в общий котел свою честь, как того требуют наши необольшевики, сгорает не только честь, с ней вместе сгорает то, что ты обязан был уберечь, но не сберег.

Срочно требуется власть культуры! Чтобы прежде, чем мы снова научимся мечтать, случилась эта яркая, как вспышка, минута. Минута, в которой мы увидим себя такими, какие мы есть настоящие. И зададимся вопросами - кто мы? Чего мы хотим? К чему мы стремимся? Почему личные амбиции и выгоды некоего властного негодяя или многих властных негодяев суть общие ценности для всех нас? Почему мы вдруг забыли про иные ценности, которые вели нас, армян, сквозь тысячелетия?

Судя по прошедшему году, армянская культура, как и все мы, слишком дорого заплатившая за осознание своего места и предназначения, готова выполнить свою миссию. И будут появляться фильмы и спектакли, будут написаны книги, будет звучать музыка, которые выведут нас на путь, - путь к себе.

Пусть в новом году на нашем пепелище возникает как можно больше новых творческих проектов - проектов жизни!

На руинах еще вчера благополучного мира снова и снова появляется грустная фигура клоуна и задает нам все тот же простой вопрос: а вам не кажется, что любить друг друга естественно?