ОТ АРИЙСКОГО ПРОСТОРА ДО АЗЕРБАЙДЖАНСКОГО МИФА

На днях в новой серии по ориенталистике (Yerevan Series for Oriental Studies) вышла в свет книга известного востоковеда Гарника АСАТРЯНА "Этническая композиция Ирана: От Арийского простора до Азербайджанского мифа".

По словам самого проф. Г.Асатряна, идея книги выкристаллизовалась как результат его многолетних исследований и основанных на них семинаров по иранской этнологии на факультете востоковедения Ереванского государственного университета. Издание включает разделы по проблемам, сегодня особенно актуальным в силу определенных политических процессов. Тема "азербайджанского меньшинства" в Иране и его численности, вопросы тюркофонии, провоцирования сепаратистских настроений в этой стране и создания искусственных идентичностей, история формирования тюркоязычного этноса на Южном Кавказе, проблемы, касающиеся курдов, белуджей, гуран, татов, арабов и т.д.

По ходу обсуждения основного круга вопросов затронут также ряд "эзотерических" сфер, касающихся данной тематики, в том числе иранское восприятие этнодемографии и идеи государства, проблема валидности применения по отношению к современному Ирану таких общеизвестных терминов и определений, как "многонациональный", "большинство", "меньшинство" и т.д. Интересно, но многие устоявшиеся клише и понятия, вплоть до этнических обозначений, при ближайшем рассмотрении в иранском контексте оказываются не более чем иллюзорными понятиями, лишенными реальных очертаний.

Чтобы получить более или менее объективное представление об этнической композиции Ирана, надо проследить весь исторический путь формирования народонаселения этой страны с древнейших времен до настоящего времени с учетом всех сопутствующих факторов – антропологических, языковых, культурных, религиозных и т.д. Без комплексного сравнительно-исторического подхода к проблеме любые суждения об Иране в этом ключе не могут выходить за рамки профанных рассуждений или попыток целенаправленного политического манипулирования.

Было время, - отмечает Г.Асатрян, - когда об иранской этнологии писала только востоковедческая элита. Это было уделом корифеев, высшим пилотажем в исторической науке, требующим кроме всего прочего глубоких познаний в индоевропейской компаративистике, древних культурах и религиях, текстах на языках давно покинувших историческую арену народов. Теперь же иранская этнология стала расхожим объектом письменных упражнений не только авторов из заинтересованных или ангажированных кругов, но и – что весьма прискорбно – представителей академических сообществ, находящих эту сферу привлекательной для самовыражения, но не имеющих необходимой подготовки".

В обширном предисловии автор останавливается и на некоторых тревожных тенденциях сегодняшнего дня, в частности на том факте, что тюркомания все больше и больше захлестывает околонаучный интеллектуальный бомонд России. "Мало того, - указывает автор, - что скифы, сарматы… объявляются тюрками… Уже делаются попытки провозглашения идеи о тюркской природе самого русского народа… Можно не сомневаться, что надвигающаяся мифологема о "тюркскости" русских станет еще одним знаковым элементом программы по размыванию Русской идеи, стоящей на пути геостратегических целей Запада по отношению к России… В этом плане так и напрашивается параллель между паниранизмом – сугубо культурным явлением, обращающим мыслящего иранца к своим глубинным, доисламским корням, и пантюркизмом, действующим крайне воинственно исключительно в политических целях. Так что тенденция "тюркизации" Русской идеи – не случайная типологическая параллель со все усиливающимися претензиями на тюркское происхождение многих иранских этносов, в том числе и ныне исчезнувших. Такое явление, как "скифщина" становится объектом тюркизации отнюдь не случайно – она ведь уже неотделима от Русской идеи, пусть лишь на эмоциональном уровне – "Да, скифы - мы…"

Одна из наиболее интересных глав книги – раздел о так называемом "азербайджанском меньшинстве" в Иране. Откуда взялось, например, 30-миллионное "азербайджанское меньшинство" в Иране и какое отношение оно имеет к народу закавказской республики, если она была создана и названа Азербайджаном совсем недавно? И, наконец, из кого состоит "персидское большинство", противопоставляемое "азербайджанскому" и прочим "меньшинствам", если в Иране нет ни одного человека, причисляющего себя к этому призрачному "большинству"?

Многие ложные пропагандистские клише, исподволь внедряемые в сознание людей, – технологические детали общего плана по осуществлению "азербайджанского проекта", разработанного далеко за пределами региона и преследующего цель фрагментации Ирана и исторически необоснованного передела границ на всем пространстве Передней Азии.

Эти и многие другие вопросы, относящиеся также к курдам, белуджам, гуранам, арабам, обитателям Прикаспия, могут быть объективно освещены не путем волюнтаристского деления населения Ирана на "этносы" и "народы", на "большинство" и "меньшинства", а лишь посредством всестороннего диахронического обзора этнодемографических реалий.

Труд Г.Асатряна, затрагивающий наиболее актуальные вопросы иранской этнологии, – попытка подобного комплексного взгляда на предмет. В этом смысле он может быть полезен и в плане разработки методологических основ для исследования народонаселения Ирана и региона в целом.

Книга "Этническая композиция Ирана" представляет интерес не только для мыслящего читателя, интересующегося проблемами этнодемографии и их политическим преломлением, но и как важный научный и аналитический материал, без знания которого невозможно объективно оценить историческую и современную картину региона.

На фоне недавнего обращения в Госдеп США конгрессмена Дана Роробахера относительно необходимости поддержать борьбу за независимость Южного Азербайджана (северо-западных провинций Ирана) и возможности объединения с Азербайджанской Республикой – абсурдного и крайне циничного, по сути, факта – подобное научное издание, расставляющее многие точки над i, видится более чем актуальным.