ТЕРНИСТ ОТХОД ОТ СЫРЬЕВОЙ ОРИЕНТАЦИИ

Построенный в начале 70-х годов прошлого столетия Ереванский завод чистого железа, несмотря на свое звучное название, ничего общего с чистым железом не имел ни тогда, ни сейчас.

СОВЕТСКИЕ ВРЕМЕНА ЕГО ЗАПУСТИЛИ НА БАЗЕ РАЗДАНСКОГО МЕСТОРОЖДЕНИЯ ЖЕЛЕЗА и намеревались получать здесь прямым путем чистое железо по особой технологии восстановления железной руды водородом в специальных шахтах. По какой-то причине технология не сработала, и на протяжении многих лет сюда завозили никельсодержащие стружки разных марок из Сибири, переплавляли их, а полученные болванки отправляли обратно. До сих пор на вывеске красуется первоначальное наименование - Опытно-промышленный завод чистого железа, которое не поменяли даже при приватизации предприятия в 1994 году, когда держателем контрольного пакета акций стала немецкая компания Cronimet Mining.

- Мы решили оставить все как есть, потому что многие годы предприятие было известно именно под таким названием, - пояснил в беседе с нами директор Ереванского завода чистого железа Геник КАРАПЕТЯН, занимающий свой пост уже более 18 лет, с тех пор как после 4-летнего простоя завод вновь заработал.

Наладить производство в тяжелых экономических условиях середины 90-х годов без финансовых возможностей и при закрытых границах казалось в то время практически невозможным. Однако заводу удалось приступить к новому виду деятельности, начав обработку молибденового концентрата, который в те годы полностью экспортировался из страны в виде сырья. Сегодня это, пожалуй, единственное предприятие в Армении, на котором работает больше людей, чем в советские годы: если раньше число рабочих составляло примерно 280 человек, то сейчас эта цифра перевалила за 600. Более того, здесь появились новые производственные цеха, и на всей территории завода общей площадью в 9 га вовсю кипит производственная деятельность.

Полуфабрикат или конечный продукт?

Несколько больших фур остановилось у складских помещений в ожидании выгрузки готовой к отправке продукции. Неподалеку под открытым небом "дымит" огромная многоподовая печь, в которую сверху загружается молибденовый концентрат.

САМО СЫРЬЕ ЗАВОЗИТСЯ С ЗАНГЕЗУРСКОГО МЕДНО-МОЛИБДЕНОВОГО КОМБИНАТА и уже здесь проходит дальнейший цикл обработки до стадии получения ферромолибдена и чистого молибдена. Кстати, при продаже ЗММК перед его покупателями было поставлено условие о поставке вырабатываемой им продукции исключительно местным перерабатывающим предприятиям.

Ежесуточный объем загрузки многоподовой печи на этом заводе составляет около 18 тонн, то есть порядка 700 кг в час. На одной такой печи расположено восемь подов наподобие рабочих камер, где при определенных температурах, достигающих почти 600 градусов, создаются специальные условия для обжига концентрата. В результате получается технический оксид молибдена, используемый для получения ферромолибдена и чистого молибдена.

- Ежемесячно мы получаем 260 тонн ферромолибдена плюс 60 тонн чистого молибдена и в полном объеме экспортируем эту продукцию на европейские рынки посредством немецкой компании Cronimet, с которой сотрудничаем вот уже 17-18 лет. На местном рынке наша продукция не пользуется спросом, поскольку в Армении нет и никогда не было производства стали, где в основном и используется ферромолибден в качестве легирующей добавки для придания ей особых свойств. У нас всего лишь работали литейные цеха в Чаренцаване, - пояснил наш собеседник. – Нашу продукцию часто называют полуфабрикатом, но в обработке молибдена больше никаких этапов не существует, это конечный продукт. Мы же можем построить у себя гигантский металлургический завод, чтобы потом использовать там ферромолибден при получении стали (между тем, в том же Чаренцаване компания "Аске груп" именно такое предприятие и строит. – Ред.), а затем построить танковый завод и употребить эту сталь в производстве военной техники…

Недостающие звенья

На самом деле вывоз сырьевых ресурсов является одной из самых болезненных проблем нашей экономики - тем более что в структуре экспорта продукция горнорудной промышленности с завидным постоянством занимает лидирующие позиции.

ТО, ЧТО ВЫВОЗИТЬ ГОТОВУЮ ПРОДУКЦИЮ НАМНОГО ВЫГОДНЕЕ, чем экспортировать просто сырье, понимают все. Ведь это и увеличение валовой стоимости вновь созданного продукта, и новые рабочие места, и оптимизация промышленной инфраструктуры. Поэтому, как рассказал г-н Карапетян, в Армении был разработан проект по переработке медного концентрата, однако все анализы и расчеты показали, что его реализация у нас в стране практически невозможна.

Дело в том, что в Армении нет требуемых объемов производства медного концентрата. Для сравнения: медно-молибденовый комбинат в Польше производит более 500 тыс. тонн меди в год, у нас же совокупный объем едва достигает 40-45 тыс. тонн. При таких объемах, по словам г-на Карапетяна, производство по переработке медного концентрата становится бессмысленным. Возможно, эти объемы и возрастут после того, как будет задействовано Техутское месторождение, но все равно достичь нужных масштабов явно не удастся, считает промышленник (по этому поводу существует и противоположная точка зрения. – Ред.).

Но даже если запасы руды превысят ожидаемые показатели, встанет второй, не менее актуальный вопрос: куда девать серную кислоту, вырабатываемую в огромных количествах при переработке меди? Речь идет о тысячах тонн, которые в условиях закрытых дорог транспортировать из страны фактически невозможно (и на сей счет имеется иное мнение, заключающееся в том, что потребителей серной кислоты можно найти и на внутреннем рынке – та же техутская обогатительная фабрика, а также ЗАО "Ванадзор-Химпром". – Ред.). Этот проект обсуждался на самых разных уровнях, правительство даже пыталось привлечь иностранных специалистов, чтобы разработать технологию, которая позволила бы обрабатывать медный концентрат без получения серной кислоты в качестве побочного продукта. Увы, пока все усилия были напрасными, и не известно, удастся ли все-таки найти оптимальный вариант, позволяющий перерабатывать медный концентрат.

Не пример для подражания

Вернемся, однако, к "чистому железу". Признаться, после того как я побывала во всех производственных цехах завода под громыхание машин и жар печей, у меня появилось странное ощущение то ли гордости, то ли просто радости за то, что даже в этих сложных условиях у нас еще остаются предприятия, способные не только выживать, но и развиваться. Казалось бы, они должны находиться на особом счету у государства - тем более что их не так уж и много. Но, оказывается, вопрос сейчас не столько о поддержке со стороны государства, а о том, чтобы оно попросту не тормозило нормальную деятельность завода.

- САМАЯ БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА У НАС УПИРАЕТСЯ СЕГОДНЯ В ВОЗВРАТ ПЕРЕПЛАТ ПО ЛИНИИ НДС, которые возникают в ходе экспорта нашей продукции. Этот вопрос вроде бы решился, после того как многие хозсубъекты выразили свое недовольство по этому поводу. Но вот опять все возвращается на круги своя, поскольку на протяжении уже 2-3 месяцев нам не возвращают деньги. Общая задолженность госбюджета перед нами перевалила за полтора миллиарда драмов, а это немалые средства, учитывая то, что ранее мы заказали дорогостоящее оборудование и теперь вынуждены взять кредит под 12-13% годовых, чтобы расплатиться с поставщиком. А завтра мы не сможем выдавать зарплату, потом - закупать сырье, и снова придется брать кредиты. Разве это нормально? – вопрошает директор Ереванского завода чистого железа. – А ведь государство должно служить примером в плане добросовестного выполнения всех своих обязательств в рамках закона. Если же оно не выполняет свои обязанности на должном уровне, то для простого гражданина это просто служит сигналом к тому, что и ему тоже можно не соблюдать свои обязательства…