БЫЛ ЭВО…

В метрическом документ он записан как Эверт, в каждодневном общении – Эрик, в семейно-дружеском кругу - Эво. Так было короче и проще. Однажды с друзьями, молодыми и не очень умными, взялись писать себе эпитафии. Он написал: «Был Эво и нет его». Получилось и коротко, и просто.

ТЕПЕРЬ ЭВО НА САМОМ ДЕЛЕ НЕТ. Жизнь, которую он прожил, короткой не назовешь (восемьдесят два года не шутка)  да и простой тоже. Об этапах большого пути по понятиям трудовой книжки  говорить не стану – иначе получится сухой некролог. Тогда о чем?

Наверное  о том, что нас, одноклассников,  однокурсников, однолеток, по большому счету «однодумов», с каждым годом становится меньше, а теперь уже осталось совсем ничего.

Точнее, друг Турик (Артур Киракосян), друг Кайц (Роберт Кайцуни) и я. Это, если брать по самому узкому кругу и вести исчисление с 1957 года, а у меня с Эво дружба началась еще раньше, со школьной скамьи.

Эво часто говорил: «Я умру раньше всех». Время от времени приходилось напоминать – чего тянешь? Левик (Левон Казарян), Фан (Эдуард Маркаров), Виг (Виген Карапетян) уже ушли, кто остался на трубе?  Ну, давай же…Он отшучивался, жизнь продолжалась, нам было хорошо.

 Не верьте словам «устал жить, надоело, пора собираться…».  Лукавство. Во-первых, решаем не мы, решается свыше, во-вторых,  если исключить мотивированные самоубийства, жить хочется всем, всегда и почти в любом состоянии, пока оно не переходит в плодо-овощное беспамятство.

Эво любил жизнь, и это тот случай, когда любовь была взаимна. Мы, хоть, бывало, и ругались, и расходились-сходились, любили Эво, а когда знаешь друга больше семидесяти лет, даже не скажешь за что.

Наверное, за то, что был Эво. А теперь его нет. Очень жаль.