ТИГРАНАШЕН

Все ли помнят, что на границе Армянской ССР с Азербайджанской ССР было, в частности, два анклава – островные территории: наш Арцвашен и турецкий Кярки. Арцвашен был действительно островной территорией, никак и ничего не контролирующей. Изначально это был не анклав, а выступ армянской территории; в анклав он был постепенно превращен стараниями властей Аз.ССР и при бездействии властей наших. Во время последней войны Арцвашен, несмотря на заверения, был сдан туркам. В истории этой до сих пор многое покрыто туманом.

ТУРЕЦКИЙ КЯРКИ РАСПОЛАГАЛСЯ НА ЕДИНСТВЕННОЙ АВТОДОРОГЕ, связывающей Араратскую долину и Ереван с Вайоц Дзором и Сюником, в самом удобном для разбоя и засады месте. Административно он относился к Нахиджевану. Верные своим адатам оседлавшие автодорогу турки с прицелом на будущее делали все для превращения села в опорный пункт, откуда в дальнейшем могли бы расползаться уже по долине. Оно пользовалось неслыханными для нас и обычными для экспансионистов привилегиями. Здесь был сельскохозяйственный техникум, куда приезжали учиться из Нахиджевана и других районов Азербайджана. Естественно, часть из них оставалась тут жить. Молодым семьям государство оказывало безвозмездную финансовую помощь, более того, все жители только за то, что жили в Кярки, получали от государства по 500 рублей ежемесячно (зарплата профессора была меньше) – опять же безвозмездно. Не нужно быть политиком, чтобы понять, зачем все это делалось.

Во время последней армяно-турецкой войны анклав Кярки был ликвидирован. Сначала его заселили беженцы из Аз.ССР, в основном горожане, часть которых постепенно перебралась в города. Сейчас село заселено и жителями разных областей Армении и Еревана и называется гордо – Тигранашен.

Село это… висит в воздухе. Непонятно, по какой причине, – то ли чтобы не нервировать европейские структуры, то ли чтобы не усложнять жизнь себе, наши чиновники его не признают, оно… не существует ни в каких официальных документах Армении: его нет, хотя каждый, кто едет по дороге, видит и дома, и табличку с названием, и школу. Но одно село – не государство, оно не может существовать самостоятельно, и признание для него – насущная необходимость.

Поскольку села официально не существует, жители оставлены на произвол судьбы. Им так и говорят: живите, как можете. Соответственно, один овладел участком в 60 га, другой – в 40, третьему досталась дырка от бублика. Один решил, что, поскольку власти нет, он волен делать, что вздумает, – и перекрыл улицу, расширив свой приусадебный участок. Соседу, который хочет подвести к своему дому воду, сделать это уже невозможно, потому что улица частная! В ущелье рядом с селом бьет сильный родник: поднять бы воду к селу, раздать ее сельчанам, но некому, нет власти. В итоге без воды осталась и школа. Ей по мере возможностей помогает ереванский Ротари-клуб Интернэйшнл, постепенно ремонтирует, приводит в достойный вид. Но проблему воды клуб решить не может, и школа собирает дождевую воду, чтобы работали туалеты. Она и сама на птичьих правах – по документам находится в соседнем селе, и в старшую школу дети ходят уже туда.

ВОПРОС ЛЕГАЛИЗАЦИИ СЕЛА, ЕГО ВКЛЮЧЕНИЯ В ПРАВОВОЕ ПОЛЕ АРМЕНИИ, поднимался не раз - и во всех инстанциях. О нем знают и в областном центре – Арташате, и в Национальном Собрании. Все в лучшем случае обещают, в норме – отмахиваются. Очевидно, любить армянский народ скопом, теоретически намного легче и удобней, чем жителей конкретного села, чьи проблемы надо решать не общими патриотическими фразами, а конкретными делами.

Конкретных же дел, требующих неотложного решения, более чем достаточно.

Во-первых, попросту необходимо признать физическое существование села как административной единицы, общины Араратской области. Все отговорки смешны и не выдерживают никакой критики. Всем давно ясно, что связывать предоставление административного статуса селу с решением карабахской проблемы, которая уже давно решена, как минимум глупо, если не сказать больше… Во-вторых, необходимо провести инвентаризацию села – домов, угодий, официально закрепить за людьми их участки, дать им уверенность в завтрашнем дне, а потом требовать и столь любимые нашим государством налоги. Село необходимо газифицировать, решить вопрос питьевой воды.

Затем необходимо решить вопрос учета жителей - сейчас они даже и не голосуют. При нынешних их возможностях ехать за тридевять земель на официальное место жительства, чтобы там проголосовать, – им это нужно? Тем более что на их положении это даже теоретически не может отразиться.

Необходимо решить вопрос школы. Сейчас в ней всего 19 учеников. Будет у села определенное будущее, уверенность в завтрашнем дне – увеличится и их число. Педагогический коллектив – фанатики своего дела; иные туда бы не поехали, так надо дать им возможность реализации.

Наконец или, может быть, в первую очередь необходимо взять бульдозер с ножом пошире и "экспроприировать" в пользу общины сельские улицы, чтобы по селу можно было передвигаться беспрепятственно, не утыкаясь в заборы загребущих самодуров.

Есть, естественно, целая куча и других дел – больших и малых, неважных для стороннего человека и крайне важных для самих сельчан. Часть из них они могут решить и сами, но для этого нужно, чтобы власть признала их существование - как самого села, так и дел.

Ни Тигранашен, ни его проблемы не исчезнут. Их надо решать. Как – это обязанность власти. На то она и власть, и индульгенции ей никто не даст.