"РУССКИЙ ТЕАТР УМЕЕТ И СТАВИТЬ, И ИГРАТЬ"

Ереванский государственный русский театр им. Станиславского открывает уже 76-й театральный сезон. Для ведущего актера театра, заслуженного артиста РА Фреда ДАВТЯНА, совмещающего в одном флаконе творческие искания с постом директора, сезон окажется повышенной трудности. По традиции с небольшим опозданием Русскому театру предстоит торжественно отметить 75-летний юбилей, а это программа, гости из-за рубежа, затраты финансов и нервной энергии. А еще премьеры и рядовые спектакли с десятками проблем, в решении которых, впрочем, за последние пятнадцать лет артист-директор, по собственному признанию, вполне поднаторел.

- Фред Миричевич, хотя у Александра Григоряна есть железное правило всегда улыбаться и ни на что не жаловаться, но, насколько мне известно, открытие сезона у вас было нелегким.

- Действительно, он начинался достаточно трудно, поскольку по разным причинам - кто-то ушел на более прибыльную работу, кто-то уехал из страны – из театра ушли несколько актеров. И эту брешь надо было закрывать. С середины августа, как только вернулись из отпуска - мы подсчитали – пришлось сделать целых двадцать два ввода на большие и маленькие роли чуть ли не во все спектакли, и, слава богу, театр нормально открыл сезон 14 сентября. Сейчас идет интенсивная работа, скоро Александр Самсонович выпустит новый спектакль по пьесе Островского "На бойком месте" - первой премьерой у нас будет русская классика.

- За последние годы мы привыкли, что главные проблемы в театре не творческие, а финансовые и уход актера – ничто по сравнению с уходом спонсора…

- С нами это произошло. "Армавиа" и ВТБ банк, наши давнишние и верные партнеры, вынуждены были от нас отказаться. То, что произошло с "Армавиа", мы все знаем, а головной офис ВТБ на год вперед начисто закрыл любые спонсорские программы, и театр оказался в достаточно тяжелой ситуации. Но мир ведь не без добрых людей, не без отзывчивых людей, которые, узнав об этом, с первого же момента протянули руку помощи. Я не могу не отметить и гражданскую, и чисто человеческую позицию главы ЮКЖД, нашего дорогого Виктора Ивановича Ребца, который поддержал нас в очень сложный период. И сегодня можно сказать, что театр снова крепко стоит на ногах. Виктор Иванович обещал поддержать какими-то мероприятиями и юбилей театра. Так что сотрудничество, которое началось совсем недавно, взаимно интересно для обеих сторон, и, надеюсь, будет развиваться и приобретать все новые формы и форматы.

- Вот мы говорим - спонсорство, но оно ведь подразумевает какую-то выгоду и для финансирующей стороны. А что можно сегодня взять с театра?

- Ну, наверное, что-то мы все-таки можем. Недавно было предложение организовать для ЖД выставку, такую панораму развития железнодорожного дела - макеты старых паровозов, фотографии. Театр с удовольствием пойдет на это – предоставим "нашу территорию" для двухдневного вернисажа. На всех наших афишах и баннерах значится логотип ЮКЖД. Но дело не только в обязательствах перед партнером. Подчеркиваю: с большим удовольствием мы говорим о том, что нашелся вот такой – в первую очередь человек, который любит театр вообще и полюбил наш театр в частности. Действительно, сегодня к покровительству искусству больше применим термин "меценатство", чем "спонсорство". А меценатство подразумевает определенное мировоззрение, растворенную в крови культуру. Виктор Иванович Ребец ходит в театр не только в премьерные дни по нашему приглашению, но и на рядовые спектакли – с женой, друзьями, коллегами. Я вот говорил о наших пиарных обязательствах, но он со своей стороны так активно рекламирует Русский театр в кругу своих коллег и близких, что еще не известно, кто кому больше делает пиара, – мы ему или он нам. Чтобы так относится к искусству, надо обладать определенной ментальностью, в наше время и в определенной среде, к сожалению, редко встречающейся. Мы очень благодарны компании ЮКЖД и ее руководителю лично.

- А в каком формате театр будет отмечать свою славную дату?

- Думаю, в ближайшие две недели формат 75-летия будет определен окончательно. Вот буквально на днях мы с Александром Самсонычем вылетаем в Ригу, где Русский театр отмечает свое 130-летие, и не только праздничным вечером. При поддержке их культурного руководства они проводят конференцию, на которую приглашены все худруки и директора русских театров. Наш юбилей может стать вечером с традиционным капустником, а может – спектаклем, соответственно празднично аранжированным. Во-первых, с Министерством культуры мы должны уточнить дату – в принципе речь идет о последней декаде ноября. Это разгар театрального сезона, и все будет зависеть от возможностей наших гостей. Мы хотим пригласить актеров, которые работали у нас десятилетиями, художественных руководителей других русских театров стран СНГ, видных деятелей российского театра. Естественно, хотелось бы видеть в числе наших гостей и первое лицо нашего государства - президента Сержа Саргсяна, который очень много делал и делает для нашего театра и, насколько мне известно, его юбилей тоже не оставит без внимания. Так что мы будем "защищены и обеспечены".

- Кстати, об "обеспечены и защищены". Все твои сосидельцы по директорскому креслу продолжают рыдать над злосчастными уложениями Минфина о госзакупках. Как тебе работается в их свете?

- Возможно, эти уложения и правильная вещь в масштабе экономики страны. Но в чем вся беда? Не учитывается специфика нашей работы, которая все-таки, извините, творческая. Представь: художник-постановщик требует у меня панно, состоящее из ста лоскутов разной материи. На каждый лоскут я должен объявлять тендер! Это же триллер! Или за неделю до премьеры режиссера посетила муза, и, может, правильно посетила, и ему срочно понадобился для мизансцены торшер. А я ему вынужден заявлять: подожди, уважаемый, пока я объявлю тендер, потом буду ждать до тридцати дней, пока обнаружится тот, кто предложит минимальную цену, да пока мы это оформим, да пока купим… Можно успеть к сотому спектаклю, если постараться. Люди не понимают, что они имеют дело с творчеством, что госзакупка – это никак не применимо к деятельности арт-организаций. Конечно, то, что премьер "возвратил" нам бестендерный миллион драмов, о котором столько говорилось, в какой-то мере облегчило ситуацию, но есть масса "но". Опять же - хотим мы этого или не хотим, все сводится к закону о театре, точнее, к его отсутствию. Те государственные институты, с которыми мы имеем дело, как они могут ориентироваться, не имея закона? А мы стоим именно "вне закона". На это накладывается незнание специфики творчества и приводит, особенно директорскую деятельность, к одному беспрерывному кошмару. Причем, когда составляешь грамотные послания, а еще лучше объясняешь при личной встрече, люди, бывает, понимают. И лишний раз убеждаешься, насколько все было бы проще и правильнее, если бы с нами встречались и консультировались. Вот, кажется, все компьютеры закупили, все программы запустили – вроде дело должно было упроститься, ан нет. Количество писанины увеличивается с каждым днем. Бумажная пирамида, под которой ты рискуешь быть погребенным. Катастрофа! Это реально мешает реальной работе.

- В стране начала действовать программа поэтапного технического переоснащения театров. Вы в этой очереди где стоите?

- Представь себе, в ближних рядах. Недавно были у министра культуры, и Асмик Степановна очень обрадовала нас тем, что в очень обозримом будущем на первом этапе театру поменяют свет. Работать будут те же специалисты, которые работали в Национальном оперном. Это не может не радовать, потому что действительно вся наша техническая база находится просто в катастрофической ситуации . Каждый раз удивляешься, каким чудом "это" еще работает! Запчастей достать невозможно - они давно изъяты из производства. Это работает исключительно благодаря "человеческому фактору" - наши народные умельцы могут перековать утюг в мотор, и на том стоим. И если нам решат вопрос света, это просто счастье. Должен подчеркнуть: все, что обещалось театру государством, всегда выполнялось. А на следующем этапе запланировано заменить звук и механизмы сцены. Если это случится, театр будет модернизирован, это не может не отразиться на качестве спектаклей. А ведь мы умеем и ставить, и играть.

- А у тебя не бывает чувства, что административное руководство театром происходит за счет творчества? Все на фестиваль – играть и расслабляться, а тебе – организовывать выезд сорока человек и грузов.

- Большей частью бывает так, что вожу труппу и играю, часто главную роль. При этом общаюсь с рабочими, отвечаю за декорации, свет и прочее. Вообще-то я уже привык к сверхнагрузкам. Вопрос не в этом. Пусть сегодняшнее директорство никому не кажется сахаром. Сегодня быть директором театра очень сложно и ответственно, а моментами просто больно. Но, если это твой дом, если ты относишься к театру именно как к своему дому, – это твои семейные проблемы и ты обязан их решать как хозяин, как старший брат. Мне, наверное, в какой-то мере легче – я знаю все проблемы и беды коллектива изнутри, знаю всю подноготную театра. А в последние годы пришлось изучить и его "внешнюю политику". Это хороший пятнадцатилетний опыт – целостный и ценный. Пришлось научиться быстро и точно разбираться в любой проблеме, будь она творческая или производственная. И не думаю, что это в ущерб творчеству. В свои пятьдесят лет сыграл больше ста главных ролей. Из них четыре-пять могу назвать по-настоящему любимыми. Я никогда не хотел играть Гамлета, но очень хотел - Ричарда Третьего, даже, может быть, Отелло. Но, как бы ни ругали современную драматургию, когда встречается – а, слава богу, встречается – что-то стоящее, что по своей квинтэссенции, отклику на сегодняшние боли пронизано током, это захватывает всерьез. Не меньше, чем Ричард. Вместе с Александром Григоряном как директор театра и как артист, я сегодня много ищу – вот эту острейшую современную пьесу, с ярко выписанными персонажами. Мы, кажется, нашли – такую, к которой надо приступать очень ответственно и во всеоружии, промаха быть не может. Это пьеса Кравченко "Родина". Она в портфеле театра, и к весне начнется работа. Вот в этой пьесе я бы очень хотел быть занят.

- Скоро премьера Островского – спектакль, в котором у тебя ведущая роль. А каких еще спектаклей ждать от Русского театра в новом сезоне?

- Пьеса "На бойком месте" мало ставилась. У нас она пойдет под названием "Все на продажу". Я играю роль хозяина трактира, который всех цинично облапошивает, крутит-вертит всей фабулой и ситуацией. Все на продажу – жену, любовь, все что угодно. Этот персонаж как бы основной проводник этой линии. К сожалению, этот мир очень близок дню сегодняшнему. Я живу в этом городе, хожу по этим улицам, бываю свидетелем, а порой приходится быть участником таких взаимоотношений. Так что параллелей и прототипов долго искать не приходится. После Островского Гоар Трдатян начнет работать на нашей сцене над Лоркой. Новый в нашем театре режиссер, свежая краска, новый почерк – посмотрим, что из этого выйдет. К Новому году выпустим новый детский спектакль -"Царевна Несмеяна", такая музыкальная сказка. Дальше, скорее всего, будет "Ромео и Джульетта" - это мечта совсем молодого режиссера. Пусть пробуют. И меня очень волнует "загруженность" нашей малой сцены. Как правило, мы выпускаем на ней в сезон один-два камерных спектакля. Но этого, на мой взгляд, недостаточно. Мы тяжелой ценой заполучили эту сцену и просто так ее сдавать не собираемся. Так что премьеры там просто обязаны быть чаще. Наш театр не привык ограничиваться плановыми тремя премьерами в год. У нас их всегда четыре-пять, если не больше. Ведь постоянно пополняющийся репертуар - это школа и тренинг для артистов, которые без простоев переходят из одной пьесы в другую, это проба пера для новых режиссеров и, конечно, постоянная заинтересованность зрителя.