ОН ОСТАВИЛ НАМ СВОЙ СКАЗОЧНЫЙ МИР

Его не стало в самом конце мая, о чем, к сожалению, узнала буквально на днях. В лице Эдуарда Варданяна армянское изобразительное искусство, Академия художеств Армении потеряли одаренного высоким мастерством неутомимого, принципиального художника, замечательного педагога, удивительно доброго, светлого человека. Для всех, кто его знал, он был образцом интеллигента, человеком, дарящим другим свет правды, чистоты, благородства, образованности, порядочности, бескорыстного служения избранному делу. Было в нем что-то очень доброе, соединение таланта и характера, ума и совести, доброжелательности к людям и требовательности к себе. Заслуженный деятель культуры Армении, профессор, педагог от Бога Эдуард Варданян был из тех людей, которых немного, но этим немногим обязаны многие.

СУДЬБЫ ХУДОЖНИКОВ ПРИХОТЛИВЫ. ОДНИ СКЛАДЫВАЮТСЯ СРАЗУ И НА ВСЮ ЖИЗНЬ. Другие определяются годами долгих поисков, обнаруживая себя как будто незаметно. Преданные служители своего дела для широкой публики они до времени остаются в тени. К таким художникам относился Эдуард Варданян. Хотя в художественную жизнь Армении он вошел в середине 70-х годов минувшего века и активно участвовал в экспозициях за рубежом, наиболее полно он раскрылся широкому зрителю лишь в 1999 году, когда состоялась его первая большая персональная выставка в Доме художника Еревана. Его живописные полотна, изысканные по своей колористической культуре, бесстрашные в кажущейся простоте, раскрывали многоцветный и духовно богатый своеобразный мир. В них он в образной художественной форме талантливой кистью воплощал свое понимание всего земного и вечного, того, что выработал, осмыслил и выстрадал за свою жизнь.

Картины его афористичны, емки, живительны. Они несут в себе квинтэссенцию жизненной мудрости, необходимой нам, и вместе с тем имеют смысл и ценность сами по себе - как явление природы. Живопись Варданяна – искусство поэтическое, обращенное к человеческому сердцу, пробуждающее скрытые в человеке внутренние силы. Кажется, что он нес в себе огонек, передаваемый из одного поколения в другое, из века в век, и немыслим вне контекста родной культуры, как немыслим самый прекрасный аккорд вне всей полноты гармонии.

…РОДИЛСЯ И РОС ЭДУАРД В СУРОВОМ ТАЛИНЕ, ПРИРОДА КОТОРОГО отличается удивительными контрастами. Верность и любовь к родному краю были воспитаны в нем с детства. Этот край наложил отпечаток на его характер и взгляды. Его живопись – плод его характера. Психологические, культурные и иные многими поколениями выношенные традиции еще с ранних пор были для него воздухом духовного формирования. В этих местах, в самом воздухе витала поэзия, что также способствовало формированию и становлению его личности. К рисованию он пристрастился рано: рисовал людей, виды гор, каменные водохранилища. В дальнейшем его яркие детские воспоминания перешли в живопись, простое детское увлечение превратилось в профессию, предопределенную ему свыше, и этот божественный дар он как святыню достойно и бережно нес по жизни.

 Это природное призвание помогло ему, минуя училище, поступить в Художественный институт. Учился у прославленного педагога и яркого художника Ара Бекаряна, ставшего для него путеводной звездой, той недосягаемой вершиной, к которой он шел своим неповторимым путем – целенаправленно, без шатаний и колебаний, не поддаваясь модным соблазнам, свободно и легко. На третьем курсе педагога и его воспитанника связывала уже крепкая дружба.

Воспитанию вкуса, широких взглядов на различные явления мировой культуры, овладению навыками профессионального мастерства во многом способствовали и другие признанные мастера – Эдуард Исабекян, Анатолий Папян. Огромное влияние на него оказала и мать, которая очень любила литературу, много читала и привила эту любовь сыну. Через всю жизнь пронес он воспоминание и искреннее чувство благодарности к своим педагогам и родителям, служившим для него нравственным примером. Он стал художником, следуя тайне своей натуры и национальному духу.

Варданян никогда не шел навстречу мнениям, моде или временной конъюнктуре. Терпение, упорство и художническая честность – вот что укрепляло его талант. Подчеркивая честность, подразумеваю под этим способность отказаться от сделок с совестью, на которые с легкостью идут иные мастера в стремлении быть во что бы то ни стало оригинальным. Конечно, банальна, казалось бы, рекомендация быть самим собой. Но если вдуматься, это ценнейшее качество человеческой натуры. В его картинах сказочное и реально жизненное образуют какой-то причудливый сплав, где есть странные и мистические персонажи, но живут они по законам реального мира, словно являются естественной его частью. Некоторые его работы похожи на ночные сны, но там нет кошмара. И это естественно, ведь как сказал поэт: «Во сне глаза души сверкают…». Глядя на его картины, устремляешься в мир идеальных образов, вдохновенной фантастики, в сказочно-прекрасные миражи, в наивно пеструю праздничность привольной жизни. В его произведениях переплетаются конкретные черты реальной действительности и лирической мечты о такой жизни, в которой ничто не угнетает человека, ничто не омрачает чистоты его помыслов и чувств.

Картины Э. Варданяна непереводимы на язык логического мышления. Он прибегал к символическому языку не от игры в примитив. Просто рассказывал о жизненной ситуации на своем языке. Наивность этих композиций - кажущаяся, скорее перед нами романтическое стремление увидеть мир глазами чистого и мечтательного детства, трактовать жизнь как светлый праздник, где все сказочно, волшебно, где самые простые вещи могут обрести неожиданную и согревающую душу красоту.

В ЖИВОПИСИ ВАРДАНЯНА, КАК И В ПРИРОДЕ ЕГО КРАЯ, КОТОРОМУ ОН ОСТАВАЛСЯ верен до конца жизни, очень сильны мотивы первозданности, исходных нерушимых начал, которые лежат в основе человеческого бытия. В ней сливаются и возвышенный дух древних мистерий, и могучая выразительная сила восточного язычества, и красочная, напевно-сказочная стихия национального фольклора – словом, многое из того, с чем глубоко соприкасалась наша культура в ходе своего многовекового развития.

 Рассматривая одну за другой работы разных лет, убеждаешься, как был он далек от суетной моды, от художников, ищущих актуальности, а иногда и причастности к злобе дня, и как полногласно перекликался с классическими традициями. Он придавал своим композициям сказочное звучание, так что о какой-либо конкретной повествовательности, связанной с актуальными тематическими задачами, и речи быть не могло. Они выглядят как поэтическое напоминание о том, какую доброту, прелесть и человечность таит в себе спокойная близость к природе. Это драгоценно для нас, порядком издерганных психологическими перегрузками окружающей жизни.

Особое место в творчестве занимала и портретная галерея художника, где мы видим самых ярких представителей армянской культуры – кинорежиссера Сергея Параджанова, прозаика Мушега Галшояна, поэтов – Грачья Ованесяна и Паруйра Севака, художников – Ара Бекаряна, Анатолия Папяна и других. Это личности, и к каждой из них он нашел свой ключ для раскрытия образа. Остро схватывая индивидуальное своеобразие облика портретируемого, художник убедительно передал характерные черты своих моделей, запечатлел то, что составляет сущность личности, а свободная живописная манера усилила пластическую выразительность образа.

…Я снова мысленно переношусь в мастерскую художника в Малатии, вижу его невысокую коренастую фигуру. Из-под изломанных густых бровей горящими углями сверкают глаза, удивительно добрые и чистые. Здесь, в тиши мастерской, он творил свой мир, полный чудес и откровений. И этот сказочный мир, воплощенный в его полотнах, останется с нами навсегда.