«ВСЕ ЕСТЬ ЯД, И ВСЕ ЕСТЬ ЛЕКАРСТВО»

В интервью «ГА» заведующий Лабораторией пурификации, сертификации и стандартизации физиологически активных веществ Института физиологии НАН РА, кандидат биологических наук Армен ВОСКАНЯН говорит об исследованиях, результаты которых будут иметь практическое значение.

- Г-н Восканян, какими исследованиями вы занимаетесь?

- Мы работаем по нескольким направлениям, но все они связаны с исследованиями физиологически активных веществ, в том числе ядов. Сначала мы изучали свойства пчелиного яда, а потом перешли на яды змей – как привозные это яды различных видов кобр, так и яды местных видов - кавказской гюрзы и армянской гадюки. И этим исследованиям мы уделяем особое внимание.

- Какие задачи ставятся при изучении ядов? Предполагается, что они найдут практическое применение?

- Мы исследуем возможности использования ядов в качестве обезболивающих препаратов, изучаем их взаимодействие с другими веществами, в частности, с таурином – серосодержащей кислотой, которая образуется в организме человека и грызунов, обладает противотоксическим действием и может на 30% снижать токсичность яда гюрзы при укусе. То есть до получения медицинской помощи пострадавший может принять таурин, чтобы ослабить действие яда.

Еще одно направление проводимых нами исследований связано непосредственно с мозгом. Люди, далекие от биологической науки, полагают, что мозг практически полностью состоит из огромного количества нейронов – специализированных клеток, которые принимают, обрабатывают, хранят и передают информацию с помощью электрических и химических сигналов. Но половина клеток мозга нейронами не является. Это глиальные, то есть вспомогательные клетки нервной ткани, выполняющие защитную и иммунную функции. Они как бы склеивают всю систему нейронов и контролируют, не произошло ли чего-то, представляющего угрозу для мозга.

- О каких опасностях идет речь?

- Может начаться местный или генерализованный воспалительный процесс, например, если где-то лопнул небольшой сосуд, то есть произошел геморрагический инсульт. С точки зрения медицины, он не представляет особой опасности, но при этом происходит повреждение мозга. Излияние крови даже из мелкого сосуда в паренхиму – ткань мозга - чревато тем, что нейроны могут погибнуть. В организме существуют разные виды тканей. Например, мышечная или сердечная ткани – более прочные, а паренхима достаточно уязвима, но играет очень важную роль. Дело в том, что нейроны не могут сами питаться через капилляры, и то, какое питание и в каком количестве они получают, определяют специальные клетки - астроциты.

-То есть в мозгу существуют, если так можно выразиться, подчинительные связи?

- Не стоит перегружать читателя специальной терминологией в популярной публикации, поэтому постараюсь представить происходящие процессы доступно. В живом организме действует система, создающая барьер между кровью и любым органом, то есть не все, что присутствует в крови, может попасть в какую-либо ткань, тем более, в мозг. Специальные клетки астроциты, о которых мы уже говорили, контролируют, что может попасть в нейрон в качестве питательного вещества, а что нет, в противном случае может произойти катастрофа. Тут важную роль играет также микроглия - резидентные иммунные клетки мозга, которые реагируют на патогены и повреждения. В случае опасности микроглия активизируется и выделяет определенный класс веществ, которые в одном случае могут усиливать воспаление, в другом - активизировать определенные вещества, чтобы они, если так можно выразиться, разобрались в проблеме. Микроглия может поляризоваться на «плохую» и «хорошую», наша задача – выявить механизмы, позволяющие использовать микроглию не для поддержки воспалительного процесса, а для борьбы с ним, чтобы возникший воспалительный процесс не имел негативных последствий. Ведь если он становится хроническим, это может способствовать развитию таких нейродегенеративных заболеваний, как болезни Альцгеймера и Паркинсона. То есть эти исследования направлены на предупреждение этих заболеваний.

- Уже получены какие-то результаты в плане разработки лекарственных препаратов с использованием ядов?

- Да. Как я уже говорил, одно из направлений наших исследований связано с изучением свойств ядов и разработкой обезболивающих препаратов. Существуют специальные методы, позволяющие оценить, какую боль испытывает экспериментальное животное. Человека можно об этом спросить, узнать, где болит и насколько сильно. Есть специальная шкала, позволяющая разграничить степень боли на слабую, сильную, нестерпимую. Животное, а мы работаем с грызунами, на интересующие нас вопросы ответить не может, поэтому применяются специальные методики, определяющие степень боли по поведению животного. Мы вводим вещество, вызывающее боль, а потом наши противоболевые препараты и по поведению животного определяем, насколько этот препарат эффективен. На такой разработанный нами препарат получен армянский патент. А также мы уже отправили данные по этому препарату в Корнельский университет и получили предложение подготовить необходимую документацию для получения панамериканского патента.

- Что входит в состав вашего препарата?

- Эфирное масло душицы или орегано (это разные названия одного и того же растения) и малые дозы яда гюрзы. Отмечу также, что масло орегано, растущего в Армении, обладает особыми свойствами. Мы исследовали эфирное масло армянского орегано и того же растения, произрастающего в Турции, Греции и Италии, они существенно отличаются. В состав эфирного масла армянского орегано входят обезболивающие вещества, а орегано, растущее в других странах, обладает сильным антибактериальным действием. И эти особенности могут эффективно использоваться при создании новых препаратов. Яд гюрзы, обитающей в Армении, также имеет свои особенности.

- То есть очень токсичный яд гюрзы обладает обезболивающим действием?

- Известный врач, философ и естествоиспытатель эпохи Возрождения Парацельс говорил: «Все есть яд, и все есть лекарство. И только доза делает яд лекарством, а лекарство ядом». И с этим нельзя не согласиться. Как показывают результаты исследований, в малых дозах ядовитые вещества действительно могут оказывать благотворное действие. В больших количествах яд убивает, а в очень малых может лечить. Яд гюрзы в большой дозе вызывает сильнейшую боль, а в малой обладает обезболивающим действием, и болевой импульс доходит до мозга более слабым. Что касается эфирного масла армянского орегано, то там содержатся два вещества, которые действуют на кожные клетки, а те в свою очередь выделяют вещества, ослабляющие боль. То есть в разработанном нами препарате яд гюрзы ослабляет болевой импульс, а действие эфирного масла орегано способствует выделению в организме веществ, по своим свойствам близким морфину. В результате наш препарат обладает хорошим обезболивающим действием, в частности, он хорошо помогает при болях в суставах. Причем мы разработали как препарат для внутреннего введения, так и крем. Проведено сравнительное исследование нашего препарата с такими широко используемыми лекарствами, как диклофенак и анальгин. Мы предлагаем заменить эти препараты на наш, который не дает привыкания, как например, морфин, но обладает сильным обезболивающим действием. А поскольку мы выиграли новый грант и скоро получим новое оборудование, то у нас появится возможность исследовать непосредственно нейронные механизмы передачи болевых импульсов к мозгу. Важно понять, на каком этапе можно блокировать эту передачу.

- Наверное, разработка обезболивающих препаратов связана с изучением самой боли…

- Разумеется. Поэтому мы исследуем и нейропатическую, и обычную боль, которые существенно отличаются. Обычная боль возникает при том или ином повреждении – физическом, термическом или химическом. Это наружные повреждения или повреждения внутренних органов, и тогда нейроны предупреждают об этом. В отличие от обычной нейропатическая боль возникает в результате патологического возбуждения самих нейронов. В этом случае повреждающего агента нет, его невозможно убрать, поэтому бороться с нейропатической болью труднее. Нейропатические боли возникают при диабете, химиотерапии, при процессах, повреждающих саму нервную систему, которая в этом случае не сигнализирует о повреждении, а сама генерирует боль. Поэтому в случае нейропатических болей не имеет смысла использовать обезболивающие средства. Снять эту боль могут только препараты, восстанавливающие поврежденные нейроны. Препараты, которые восстанавливают нейроны и их мембраны, существуют и могут значительно ослабить или полностью снять нейропатическую боль. То есть в случае обычной боли нейроны – это, скажем так, кабели, через которые передается болевой импульс от периферии, то есть информация о повреждении. А в случае нейропатической боли сам нейрон генерирует импульс боли, независимо от того, есть ли повреждающий реагент.

- То есть ваш обезболивающий и противовоспалительный препарат не может использоваться при лечении нейродегенеративных заболеваний, возникающих в результате повреждения или гибели нейронов?

- Исследования поляризации микроглии, таурина, эфирных масел и ядов - очень перспективные и востребованные направления. Тут возникает много интересных идей. И недавно мы представили на грант Комитета по науке Армении очень интересную программу, которая включала продолжение изучения свойств нашего препарата, планировалось проведение важных исследований. Но получить грант нам, к сожалению, не удалось, поскольку один из рецензентов, которому доверили оценку нашей работы, оказался не только некомпетентным, но даже явно не дочитал рецензируемый материал до конца. В результате грант мы не получили. Известно, что Комитет по науке, который финансирует исследования, очень перегружен, однако жаль, что он не всегда может обеспечить профессиональное рецензирование. Вследствие этого очень важные результаты мы получим значительно позже. Но, разумеется, по мере возможностей, мы будем продолжать наши исследования и, не исключено, что, изучая специфические особенности местных растений и ядов змей, обитающих в Армении, обнаружим их особые свойства, которые будут использоваться при создании препаратов более широкого спектра действия.