ИРАН И АРАБСКИЕ МОНАРХИИ МОГУТ НАЙТИ "ОБЩИЙ ЯЗЫК"

Первый вице-премьер правительства Кувейта глава МИД шейх Сабах аль-Халид ас-Сабах совершил визит в Тегеран. Он передал руководству страны послание с предложением о налаживании сотрудничества с государствами, входящими Совет сотрудничества арабских государств Персидского залив (ССАГПЗ), включая и Саудовскую Аравию. Напомним, что казнь шиитского проповедника в Саудовской Аравии в начале 2016 года спровоцировала дипломатический кризис на Ближнем Востоке. После того как разъяренная толпа разгромила саудовское посольство в Тегеране, Эр-Рияд, а следом Бахрейн и Судан разорвали отношения с Ираном.

Но сейчас Кувейт предложил Ирану "начать откровенный диалог", который, похоже, будет ориентирован на выстраивание будущих отношений. Если же говорить о недавнем прошлом, то тут череда сплошных кризисов. До момента подписания в Вене соглашения между Ираном и "шестеркой" по ядерной программе ССАГПЗ заявлял, что диалог с Ираном вряд ли вообще возможен из-за его "вмешательства во внутренние дела своих стран и стремления к доминированию в регионе", имея в виду поддержку антиправительственных настроений в Бахрейне, хуситов в Йемене, президента Башара Асада в Сирии и "Хезболлы" в Ливане. Еще в августе 2015 года Иран предлагал начать прямой диалог между Тегераном и столицами ССАГПЗ.

Тогда Иран поддержали Катар и Оман, Кувейт занял позицию "ни за" и "ни против". Саудовская Аравия, Бахрейн и ОАЭ выступили против, уверяя своих партнеров в том, что Иран "ведет подрывную работу в рядах ССАГПЗ". Но парадокс в том, что большинство арабских стран, в особенности Саудовская Аравия, позиционирующие себя в качестве главных союзников США и Запада в регионе, начиная с момента вооруженного вторжения США и их союзников в Ирак в 2003 году, стали терять свое прежнее региональное влияние. На определенном этапе геополитическое соперничество на Ближнем Востоке стало перемещаться в сторону противостояния Турции и Ирана. Бывали моменты, когда Турция, где начался религиозный ренессанс, и где власти стали отказываться от идейного наследия Кемаля Ататюрка, стала претендовать на роль лидера суннитов, а Иран — шиитов, хотя "битва между шиизмом и суннизмом" упаковывала все же исторически сложившееся геополитическое противоборство. В таком положении Саудовская Аравия и ее союзники, пользуясь своими немалыми ресурсами, пытались определять политику Ближнего Востока "чужими руками", чтобы разрубить "шиитскую дугу от Бейрута до Тегерана". Но сначала так называемая "арабская весна", затем кризис в Сирии, выступление хуситов в Йемене, которые принадлежат к шиитской секте зейдитов и которых прямо или косвенно поддерживает Иран, подписание Тегераном с "шестеркой" соглашения по ядерной программе и его выход из-под режима санкций, изменили соотношение сил в регионе: стало падать влияние Турции, стал укрепляться Иран.

Появление российских ВКС в Сирии стало тяжелейшим ударом по репутации Саудовской Аравии в арабо-мусульманском мире. Более того, пришедший в 2013 году к власти при поддержке саудитов президент Египта ас-Сиси стал налаживать сотрудничество с Россией и занял сторону Дамаска. В свою очередь Турция после некоторых внутриполитических катаклизмов стала не только налаживать отношения с Россией и Ираном, но вступила с этими странами в альянс на сирийском направлении, программа ССАГПЗ фактически оказывается в изоляции, что толкает его на принятие конкретных мер по изменению ситуации.

Администрация нового президента США Дональда Трампа еще только формируется и никто толком не знает какую политику она будет осуществлять на Ближнем Востоке. Правда, ранее Трамп заявлял, что намерен вести борьбу с ИГИЛ (структура, запрещенная в России). При таком подходе Эр-Рияд и его союзники могут оказаться под общим ударом не только Запада, где, кстати, устоялось мнение, что "именно Саудовская Аравия способствовала укреплению ИГИЛ и "Аль-Каиды" (структуры, запрещенные в России). Другой вариант: Трамп пойдет на обострение отношений с Ираном и будет использовать Саудовскую Аравия в качестве главного противовеса в регионе, втягивая ее в новую региональную эскалацию с непредвиденными последствиями.

На наш взгляд, смещение позиций ССАГПЗ в сторону Ирана диктует как раз реальная политика, нежели идеология. Россия, Турция и Иран заявили о стремлении сохранить целостность Сирии, что устраивает или должно устраивать Саудовскую Аравию, поскольку налаживание сотрудничества с Ираном снимает для нее массу серьезных геополитических и, возможно, конфессиональных проблем. К тому же она получает шанс интегрироваться в политико-дипломатический процесс и по сирийскому урегулированию, который инициировали Россия, Иран и Турция. Потому что, как пишет турецкая Star gazete, "все идет к тому, что через открытую США дверь на Ближний Восток вошли и могут еще войти страны, которые не стесняются наступая на ноги таких своих давних друзей, как Турция и Саудовская Аравия и многое потом будет касаться не только Сирии или Ирака, кстати, арабских стран".

К тому же возможная сделка Тегерана с ССАГПЗ придает Ирану особую роль в альянсе с Россией и Турцией, маневренность в выстраивании отношений с администрацией Трампа, который может попытаться объединиться с Москвой в борьбе против ИГИЛ (структура, запрещенная в России). В то же время нормализация отношений между странами Персидского залива и Ираном способна придать устойчивость переговорам по Сирии, вовлечь в них все заинтересованные стороны, включая и Саудовскую Аравию. Поэтому послание дружбы, привезенное главой МИД Кувейта президенту Рухани, было встречено в Тегеране позитивно. Там его явно не ждали. Как сообщают иранские информационные агентства, стороны признали "фактор общих вызовов" и намерены действовать дальше вместе. Посмотрим, что из этого выйдет.

REGNUM