ПЕСНИ ПЕРВОЙ ЛЮБВИ

Несанкционированное вторжение сотрудника органов внутренних дел в дела музыкальные ожидаемого противодействия со стороны музыкального мира не встретило. Даже наоборот. Вано Мурадели, один из маршалов советских композиторов, подобное вмешательство одобрил. "Не знаю, товарищ старший лейтенант, дослужитесь ли вы до генерала, но композитор из вас, думаю, получится. И неплохой".

СЧАСТЛИВУЮ СУДЬБУ ОФИЦЕРУ МИЛИЦИИ ПОЗЖЕ ПРЕДСКАЖЕТ И ВЕЛИКИЙ АРАМ ХАЧАТУРЯН. Ко времени, когда он это сделает, страна уже начнет слушать и петь песни, которые невозможно не слушать и не петь. Песни Алексея Экимяна. Композитора от Бога, генерала по званию и счастливого человека по судьбе. Несмотря ни на что, все равно счастливого.

В мае нынешнего года ему исполнилось бы 80 лет. А не стало Экимяна в пятьдесят пять. Всего-навсего ...

Человеку, не посвященному в тайны музыкальных историй советских композиторов (а автор определенно из непосвященных), трудно понять, почему одни песни подхватывались с пол-оборота и набирали силу, а другие бесследно растворялись в эфире Всесоюзного радио.

Ответить на вопрос поможет простенький эксперимент: сейчас автор приведет строчки одной из экимяновских песен, и если читатель продолжит их по памяти, то вот вам и ответ.

"Не надо печалиться,

Вся жизнь впереди,

Вся жизнь впереди,

Надейся и жди..."

Если вы поймали себя и на том, что уже не просто слушаете, а еще и напеваете, то вопросов больше нет. Остаются соображения.

Можете ли вы, уважаемый читатель, представить, чтобы поэты Расул Гамзатов, Виктор Боков или, скажем, Ашот Граши написали стихи (по нынешнему тексты) типа "с неба звездочка упала прямо милому в штаны..." или наподобие "зайка моя...", не говоря уже о "пуси-муси, тря-ля-ля...", а композитор Экимян переложил такое на музыку? Песен он написал более трехсот - на русском, армянском, украинском и ни одной "муси-пуси"...

Экимяна исполняли Офелия Амбарцумян, Ованес Бадалян, Лусине Закарян, Рубен Матевосян, другие неповторимые певцы Армении, России, Украины, но если бы я вдруг назвал их звездами, то поставил бы вровень с передовиками сегодняшнего телевизионного производства. Как вам в роли современной "певички-звезды" Людмила Зыкина? Или Нани Брегвадзе? Или Вахтанг Кикабидзе? Об этом и речь...

НЕСОВПАДЕНИЕ СТРОГОЙ ГЕНЕРАЛЬСКОЙ ФОРМЫ С ГЛУБОКО ЛИРИЧЕСКИМ СОДЕРЖАНИЕМ КОМПОЗИТОРА так или иначе, рано или поздно, вольно или невольно должно было поставить его перед выбором. И он был сделан в пользу музыки. Не могу знать, как сильно проиграла от этого борьба с преступностью, но музыка выиграла точно.

По практикуемым в советские времена меркам генеральские погоны Экимян получил чуть ли не в юном возрасте, а это, согласитесь, пример справедливого отношения власти к офицерам с нетитульной фамилией. Правда, вспоминают сослуживцы Экимяна, истории известны случаи, когда, отстаивая свое мнение, генерал чрезмерно горячился и, показывая характер, сильно заступал за субординационную грань. "Ничего страшного, - говорили сослуживцы. - Когда вы готовите яичницу, тоже ведь, можете сказать, что яйца ведут диалог со сковородкой..."

Из воспоминаний Владимира Илларионова, генерала, тогда первого заместителя начальника Главного следственного управления МВД СССР: "В Алексее Гургеновиче поражали глубина оперативного мышления, творческая манера работы, особенно при выдвижении и проверке версий. Он обезвредил не одну бандитскую группировку, всегда лично выезжал на место происшествия, проявлял чудеса оперативной выдумки..."

- Что помимо увлеченности музыкой ускорило отставку Экимяна? -  спросил я генерала.

- Зависть. Недобрый спутник ярких, талантливых людей.

Тот же вопрос Воскану Галустьяну, опять же генералу, тогда заместителю начальника управления кадров МВД СССР.

- Если вспомнить, как он жил, то в голову приходят правила суфийского самоограничения. Это когда аскетизм основывается не на том, чтобы ничем не владеть, а на том, чтобы ничто не владело тобой. Его угнетала зависть не блещущих ни умом, ни талантами чинодралов, владевших лишь двумя основополагающими позициями: в нужном месте и в нужное время вытягиваться во фрунт и заглядывать в глаза вышестоящим товарищам. Ни в том ни в другом Экимян не нуждался. И вот что важно заметить: уйдя из милиции, он никогда не говорил дурных слов в адрес своих завистников.

Логику причинно-следственной связи улавливается? Если нет, дополняю репликой из собственных воспоминаний. В период, когда выход песен в свет определял не спрос, а бюро ЦК, Всесоюзной фирме "Мелодия" было предложено выпустить диск с произведениями Экимяна. Чтоб придать обсуждению какое ни на есть приличие, на бюро пригласили специальных товарищей из руководства Союза композиторов Армении.

С ИНИЦИАТИВОЙ ТОВАРИЩИ НЕ ТО ЧТОБЫ СОГЛАСИЛИСЬ, А СКОРЕЕ СМИРИЛИСЬ: нехотя, сквозь зубы и с определенными оговорками. Запомнилась одна: чтоб следом выпустить пластинку другого композитора, из "своих". По поводу недоброжелательства некоторых армянских коллег к отцу говорил мне и сын композитора Михаил Экимян, тоже композитор.

"Многие болезненно переживали всенародный успех отца. До них никак не доходило, как человек с тремя классами музыкальной школы, самоучка, бывший "мент" пишет песни, которые поет весь армянский народ". Соглашается с ним и старший сын милицейского генерала, полковник милиции Рафаел Экимян.

Что тут сказать? Разве что вспомнить классика журналистики Леонида Жуховицкого, предложившего принять закон, который в нашем случае звучал бы так: "Запретить всем завистникам приближаться к талантливым людям на расстояние верблюжьего плевка".

...Экимян часто приезжал в Армению, побывал и в Нагорном Карабахе. Поездка оказалась последней - подвело сердце. Привезли в Москву, уложили в госпиталь. Композитор не смог отказать персоналу и больным сослуживцам - готовился показать свои песни. Не успел.

Говорят, чтобы жить, нужны более веские доказательства, чем чтобы умереть. Будь так, Экимяну бы еще жить да жить. Но судьба отмерила ему 55 лет. Ровно.

...В одной из его песен есть такие слова: "Представить страшно мне теперь, что я не ту открыл бы дверь, другой бы улицей прошел, тебя не встретил, не нашел..." А ведь он и впрямь открыл ту единственно правильную дверь для себя, прошел той самой улицей, по которой и надо было пройти, и нашел именно ту любовь и признание, которые получил.

Сергей БАБЛУМЯН