РАССКАЖИТЕ "КИНО" ПОПОДРОБНЕЕ

В суде общей юрисдикции столичных округов Эребуни и Нубарашен продолжается процесс над пятерыми молодыми людьми, обвиняемыми в убийстве 58-летнего Егише Хачатряна летом прошлого года на нубарашенском шоссе. На этапе допроса потерпевших уже третье заседание дает показания мать Хачатряна 77-летняя Эмма Абрамян, на чьих глазах все это происходило. 

ПОКАЗАНИЯ ОЧЕВИДИЦЫ СЛУЧИВШЕГОСЯ КРАЙНЕ ВАЖНЫ ДЛЯ ОЦЕНКИ ДЕЛА. Они звучат в весьма напряженной обстановке. На предыдущем заседании (автор строк отсутствовал), видимо, разгорелись нешуточные страсти. Открывая 29 августа заседание, судья Анна Данибекян сообщила о возбуждении уголовного дела по результатам прошлого заседания, строго предупредила собравшихся (зал был не заполнен, как обычно, битком) о необходимости соблюдать порядок, после чего адвокаты продолжили задавать  вопросы Э.Абрамян.

Прежде чем поведать о диалоге, отмечу одну деталь. Кроме Абрамян в деле есть другой потерпевший: водитель такси Санасар Бадалян. В тот вечер он, увидев, как группа людей избивает одного, подошел и пытался остановить их. Но (согласно обвинению) рассерженные молодые люди погнались за ним, Бадалян заскочил в автосервис, сотрудники которого кое-как утихомирили преследователей, предотвратив расправу. Поэтому Бадалян признан в деле потерпевшим. Но 29 августа в суде он не появился, повестка по адресу его не нашла. Местонахождение неизвестно. Добавлю, что на предыдущих заседаниях Бадалян как-то заметил, что он не потерпевший и вообще был настроен иначе, чем на следствии. О причинах подобных метаморфоз судить не буду, прикиньте сами. А вообще любопытно было бы послушать его в суде. Если он обнаружит себя.

Вернемся к показаниям матери. Уже в первый день она подробно рассказала об инциденте и прибавить что-нибудь дополнительно вряд ли могла. Краткая суть сказанного Э.Абрамян сводилась к тому, что машина с тройкой подсудимых выехала на встречную полосу и ее сын, притормозив и вильнув, еле избежал опасного столкновения, назвав при этом нарушителей "скотами и баранами". Тем не понравилось. Вышли из машины с руганью, вышел и сын, сцепились. После чего трое принялись бить одного, тот наносил ответные удары. Потом подоспели еще трое, и вшестером просто растоптали ногами лежащего, хотя Абрамян и женщина из встречной машины пытались остановить стычку. Вот основное, что запомнила мать.

Но в деле 5 подсудимых (6-го не нашли), и их адвокаты имеют полное право расспросить о деталях главного свидетеля, чтобы индивидуализировать поведение своих подзащитных, а также Хачатряна.

БЫЛИ ЗАДАНЫ ДЕСЯТКИ ВОПРОСОВ. МНОГИЕ ИЗ НИХ ПОВТОРЯЛИСЬ, ДУБЛИРОВАЛИСЬ с незначительными изменениями, нервируя старую женщину. Потерпевшая отвечала, как могла, как помнила. Чтобы читатель составил представление о диалоге, приведу несколько вопросов, напоминая, что они задаются матери, на глазах у которой растоптали сына.

Сколько длился инцидент? (Не помнит). Как долго Ю.Акопян (подсудимый) отгонял свою машину? (Точно не помнит, ей не до этого было, металась между подсудимыми, звала на помощь. А факт, что подсудимый отогнал машину, подтверждает версию обвинения о том, кто выехал на встречную полосу. Поэтому отогнали, а потом скрылись с места стычки). А где Акопян именно поставил машину? (Любопытный вопрос после того, как женщина уже сказала, что ей не до этого было, не до машины).

В показаниях мать говорит, что сына ударили в висок каким-то тупым предметом, использовав его в качестве оружия. Иначе он не упал бы. Абрамян точно не знает, чем ударили: может, камнем, может, еще чем-то. Адвокаты спрашивают, что она понимает под "тупым предметом", используемым как оружие? Здесь вмешиваются прокуроры, протестуя против проверки правовых познаний потерпевшей. Судья сняла вопрос, что не понравилось защите, заявившей, что таким образом суд мешает им полноценно защищаться, ломает тактику. Забегая вперед, отмечу, что судья А.Данибекян из нескольких десятков вопросов сняла всего 2 или 3.

Заседание из-за ухудшения состояния здоровья потерпевшей дважды пришлось прервать. Лекарства, веер, мокрая повязка на шею, успокоительные речи родственников. Но все это, как сейчас любят говорить, чужие проблемы. Вопросы продолжались. Отвечая, мать прибавляла, что опять вспоминает тот кошмарный вечер, который крутится в голове, как "кино". "А мы как раз хотим, чтобы вы подробно рассказали про это "кино", - бодро заметил один из адвокатов. И "кино" продолжилось.

Когда вы разнимали дерущихся, может, это ваш сын вас ударил? Какого цвета был предмет, которым, по-вашему, ударили сына? Куда его били? В глаз? В колено? В ухо? Чичоян (подсудимый) в туфлях его бил? В висок сына ударили? Чем? (Не знаю, повторяю, висок был проломлен). А когда вы эту дыру заметили? (Он лежал, кровь текла). Как ударили, так сразу кровь начала течь?

На этот вопрос мать не ответила, а вдова (в статусе правопреемницы потерпевшего) П.Мейтиханян вышла в боковую дверь. С одной стороны, хорошо, что вышла. Грех подчеркивать, но вдова порой теряет самообладание. Реагирует репликами. Нельзя, и процессу не на пользу. С другой стороны, выходить без разрешения судьи тоже нельзя, и на это сразу обратил внимание адвокат В.Косян. Судья приняла это к сведению и по возвращении Мейтиханян сделала ей предупреждение.

ЗАЩИТА ПРОДОЛЖИЛА ВОПРОСЫ, И УЖЕ СЕЙЧАС СОВЕРШЕННО ОЧЕВИДНО, В ЧЕМ БУДЕТ ЗАКЛЮЧАТЬСЯ ЕЕ ТАКТИКА. Но не станем забегать вперед. Вопросы продолжались. В частности, адвокаты хотели узнать, длинным или коротким был предмет, которым ударили в висок. Последовал протест прокуроров (В.Саркисян, В.Мкртчян) о том, что потерпевшая уже не раз на это отвечала. Здесь адвокату Л.Симоняну почему-то показалось, что судья смотрит на него с ненавистью, а еще он утверждал, что, самовольно выйдя из зала, П.Мейтиханян зашла в кабинет судьи (судья находилась тогда в зале. - А.Т.). А посему был сделан вывод о пристрастии А.Данибекян и ее заинтересованности в исходе дела и выдвинуто достаточно неожиданное ходатайство об отводе. Этот "экспромт", впрочем, просматривался в ходе заседания, когда защита сетовала по поводу нескольких снятых вопросов.

Понятно, что обвинение и защита высказали диаметрально противоположные позиции по сути отвода. "Ненависть во взгляде" - это, конечно, перебор. Продолжая тему, прокуроры могли бы в противовес шутливо заявить, что на прошлом заседании судья с восхищением восприняла удачную реплику кого-либо из адвокатов, а значит, склоняется в сторону защиты. Но прокурор В.Саркисян всего лишь назвал формулировку ходатайства "несерьезной", добавив, что он с коллегой, в отличие от защиты, делает все, чтобы обстановка в зале не накалялась.

Судья после длительного размышления отклонила ходатайство об отводе. Следующее заседание - 23 сентября. Эмме Абрамян придется в 4-й раз рассказывать "кино". После первых двух в больнице было зафиксировано ухудшение состояния ее здоровья (справка "скорой"). Но это, повторяю, в наш просвещенный нетоталитарный век - ее проблемы. И ее семьи, если вдруг что-то случится.