ДЛЯ КОГО ОСВОБОЖДАЕМ ПУТЬ?

Старая как мир истина - таланты надо беречь - в наши дни приобретает особую значимость. То и дело мы сталкиваемся с ситуацией, когда человек, много сделавший на своем посту, достигший больших результатов, вынужден сам подать в отставку. Что и говорить, умеем мы расправляться с творческими людьми. Этого у нас не отнимешь. Из обихода ушли корректность и уважение, исчезла особая атмосфера интеллигентности, которая некогда была нормой. Сколько сумрачных строк можно написать по поводу не до конца состоявшихся творческих судеб. Художественный мир полон отставных кумиров.

Если всерьез задуматься над тем, что утратила наша культура за прошедшее двадцатилетие, где допущены компромиссы - человеческие, художнические, то, безусловно, список окажется весомым. Не будем оглашать имена тех, кого мы не уберегли: их помнят все. Тем более что жизнь нам постоянно преподносит свежие примеры. Совсем недавно мы узнали, что художественный руководитель Национального камерного оркестра, успешный дирижер Арам Карабекян подал в Министерство культуры заявление об уходе. Факт доведения Карабекяна до добровольного ухода с поста мы рассматриваем как алогичный шаг, противоречащий интересам нашей культуры. Дирижер покидает оркестр, где он осуществил массу интересных проектов, высоко подняв престиж коллектива, его творческую планку. Что же послужило причиной? Заявление коллектива о своем нежелании работать с Арамом Карабекяном. Оно подписано подавляющим большинством - 17 членами оркестра из 23-х. Ситуацию может прояснить письмо в редакцию концертмейстера оркестра Тамары Петросян:

"ЛЮБОПЫТНЫЙ СЛУЧАЙ МАССОВОЙ АМНЕЗИИ можно наблюдать на примере подавляющего большинства оркестрантов Национального камерного оркестра. В их представлении, когда в 1997 году Арама Карабекяна пригласили возглавить оркестр, ему вручили процветающий, покоривший лучшие сцены мира коллектив с 30-летней историей, что, конечно же, было для него "подарком" судьбы, а он, "неблагодарный", недооценил этот подарок. Он требует работать над собой, соблюдать дисциплину, вовремя приходить на работу, не срывать репетиций, приходить бритыми на концерт, в общем, всячески нарушает права человека на свободу самовыражения. А недавно окончательно "распоясался". Вместо того чтобы противиться "глупым" министерским поручениям о проведении внутренней аттестации, он стал готовиться к их исполнению. Это вызвало возмущение не только самих оркестрантов, но и музыкальной общественности (в лице ректора консерватории С.Сараджева) и председателя СК Армении, композитора Р.Амирханяна. Оказывается, все выпускники нашей консерватории обладают идеальной интонацией и прекрасным звуком, безупречно владеют всеми штрихами. Вдобавок с молоком матери впитывают чувство стиля, представление о дисциплине смычка и прочих вещах, которые для всех остальных жителей Земли - результат образования и тщательной работы над собой, а мы, армяне, владеем этим уже в 6-летнем возрасте. Вот так.

А теперь без иронии. В 1997 году Карабекян приехал на пепелище. Два камерных оркестра - Государственный камерный ансамбль и Ереванский камерный оркестр были объединены не только потому, что так взбрело в голову тогдашнему  министру культуры А.Смбатяну. Для этого существовали объективные причины: Государственный камерный ансамбль остался без художественного руководителя. Рубен Агаронян уехал в Москву. Жизнь оркестра под руководством Э.Хачатуряна едва теплилась. Оркестры без средств к существованию заставили многих музыкантов искать счастья за пределами Армении. Оба оркестра были недоукомплектованы, некоторые музыканты совмещали работу в обоих оркестрах, и потому объединение оркестров прошло почти безболезненно. Без сомнения, лишь благодаря полной самоотдаче А.Карабекяна, мобилизовавшего все свои возможности, были созданы условия, позволившие музыкантам работать в своей стране. Оркестр стал самым высокооплачиваемым коллективом в республике. Не хочется опускаться до того, чтобы упрекать людей в том, что они имели. Да и не в характере А.Карабекяна было афишировать свои добрые деяния. Пусть это останется на совести тех, кто о них забыл. Сейчас это и неважно.

Карабекян уходит. Кого-то эта новость обрадовала, кого-то опечалила. Кому-то нужно непременно очернить Карабекяна, чтобы обелить себя. И может быть, когда-нибудь оркестр поймет, что стал орудием чьих-то нечистоплотных игр. Время покажет. И рассудит".

Напомним, что, возглавив оркестр в самое тяжелое для республики время, Карабекян вошел в нашу концертную жизнь как яркий, самобытный талант. Лучшие черты дарования артиста - эрудиция, масштабность концепции, вдохновенность исполнения. Как верно отметил критик Boston Globe Ричард Дайер, "Арам Карабекян знает, как воодушевить оркестр так, чтобы получить от него то, чего он хочет". Маэстро не раз удостаивался наград и призов за лучшее исполнение сложнейших программ за рубежом. Не обошли его вниманием и на исторической родине. Так, за вклад в культурную жизнь  республики ему была вручена медаль Мовсеса Хоренаци. За время его руководства Национальный камерный оркестр дал множество концертов не только в Ереване, но и в регионах республики, осуществляя широкомасштабную программу, в которой особое место уделялось сочинениям современных армянских авторов, пропаганда творчества которых всегда актуальна. Очень важным фактором являлось исполнение произведений, основанных на синтезе камерного оркестра и народных инструментов (дудук, зурна, шви, кяманча).

Допустимо ли так легко расставаться с человеком, усилиями которого все это создавалось? Ведь только за 12 лет работы с оркестром он организовал десятки гастролей за рубежом, во время которых коллектив удостаивался высоких похвал самых компетентных специалистов. Неоднократно проходили гастроли оркестра в США - Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Фрезно, Нью-Йорке. Судя по прессе, армянские артисты с воодушевлением были приняты в Германии, Лондоне и Женеве, на фестивалях в Кентербери, на Кипре, в Греции, Ливане, Москве, Санкт-Петербурге, Объединенных Арабских Эмиратах.

Оркестровая дисциплина, артистичность исполнения замыслов, а также высокая культура звучания - отличительные черты оркестра, руководимого Карабекяном, - выдвинули его в число лучших камерных оркестров. Не случайно мастерство коллектива было признано Конгрессом США, а концерты оркестра транслировались по CNN Special. Это ли не признание?

Итог всего этого - исковерканная творческая жизнь, боль обиды. И что удивляет? Какое-то неистовство в гонении неудобных деятелей искусства. Не понравилась некоторым господам какая-то тенденция в деятельности дирижера - значит растоптать, уничтожить, лишить возможности нормально работать.

Боль Карабекяна и наша боль; на наших глазах уничтожается то, что было создано непомерными усилиями. Все по принципу "наоборот", все бессмысленно. Только полной атрофией воли можно объяснить нынешнее поведение оркестра, словно впавшего в амнезию, не способного на сопротивление.

То, что обвинения против дирижера построены на песке, спровоцированы со стороны, видно и невооруженным глазом. Только патологией можно объяснить то, что и как говорят о Карабекяне. Его обвиняют в излишней требовательности, в диктаторстве, в том, что якобы с оркестрантами он обходится как с рабами. Оказывается, и требование пройти аттестацию - результат его самодурства. Создается ощущение, что оркестранты не имеют ни малейшего представления о том, какие требования предъявляются к артистам в других оркестрах - например, в Мариинском, в каком жестком режиме они работают (по 12-20 часов). Доводы же наших оркестрантов не только не убеждают, но у каждого знающего Карабекяна вызывают улыбку. Но улыбка, как говорится, замирает на устах, когда весь этот бред, лишенный здравого смысла, так легко берется в расчет, не раз приводивший к обеднению культуры.

Стоило бы задуматься о феномене оркестра, приобретшего  репутацию одного из наших лучших музыкальных коллективов. В тяжелые в экономическом отношении годы оркестр внутренне устоял, избежал повального обезличивания, работал в полную силу, давал концерты, где профессиональный уровень, музыкальная культура, развитие достижений предшественников и своего почерка не оставляли сомнений - разве все это надо разрушать?

А то, что против Карабекяна оказалось большинство, еще мало о чем говорит. К сожалению, известно, что в плохом деле у нас легче объединяются, чем в хорошем. Победа подавляющего большинства может оказаться пирровой.

Может, пора остановиться? Разве нынешнее безнадежное состояние некоторых коллективов (например, оперного) так ничему и не научило? Для кого мы в очередной раз расчищаем путь? Возможно, некоторые уже знают. Но как бы ни сложилась дальнейшая судьба коллектива, он не должен забывать о своем предназначении, ощущая себя скромным хранителем огня, который не должен погаснуть под ледяными ветрами равнодушия.