ВЗИРАЯ НА ЛИЦА

"Вот стою я перед вами, в массу разжалованный человек, и хочу говорить со своей революцией: чего ты хочешь? Чего я не отдал тебе? Даже руку я отдал тебе, революция, правую руку свою, и она голосует теперь против меня. Что же ты мне за это дала, революция? Ничего. А прошу я немногого. Все строительство наше, все достижения, мировые пожары, завоевания - все оставьте себе. Мне же дайте только тихую жизнь и приличное жалованье".

НЕ СКАЖИ ЭТО один из героев пьесы Николая Эрдмана, вполне могло бы сойти за исповедь стояльцев у дверей Дома правительства Армении.

А тут еще зреющее по ходу несбывшихся надежд (ну, хорошо, пусть пока не сбывающихся) понимание, что революции лишь множат зло, прибавляя к уже известному и привычному более радикальное, и ни одна революция не уничтожает прежней несправедливости, а плюсует к ней новую. Это уже из Гете. И кто усомнится в том, что классики плохо знали жизнь?

Теперь о ситуации, в которой Гете ни при чем. Взирая на лица сидящих на этажах Дома правительства и стоящих перед ними людей, трудно не увидеть расхождение взглядов. Прежде всего на мягкий "бархат" революции с его, как позже стало видно всем, жесткой подкладкой.

Можно, конечно, притвориться кактусом и делать вид, будто то, что видим, не провалы, а лишь издержки производства (промышленного, судебного, правового), в котором начало положено, но конца еще не видно, и это не может не тревожить. Обещают новые разоблачения, аресты, конфискацию имущества, отъем денег. Уже не работает. Крайне непродуктивно и приелось. Сколько можно?

Тем временем умирает в камере притихший генерал Манвел, томится за решеткой непокорный Кочарян, застрелился (по одной из версий, чтобы не посадили) генерал-полковник, экс-начальник полиции Айк Арутюнян, и это еще малая часть того, что есть, большая еще впереди.

Что можно прочесть на лицах стоящих или сидящих (пока на ступеньках) у дверей кабинета министров просителей? Прежде всего, время ожидания, похоже, на исходе, уже зреют гроздья гнева. Обещанный взлет доходов - где? Снижение налогов - где? Кардинальных перемен в жизнеустройстве сколько ждать? Надеялись жить не разделяясь на "тех" и "этих", а объединяющим "мы". С единением народа как? Карабахцы нам братья по крови или по географии?

ЭТО С ОДНОЙ СТОРОНЫ. С другой. Общаясь с гордыми гражданами своей страны, официальные лица все чаще принимают выражение неудовольствия, раздражительности, порой даже брезгливости. Между премьером и народом, которым он гордится и непрерывно целует, частокол телохранителей чем дальше, тем гуще. Связи истончаются. Призывы и здравицы часто остаются безответными, ситуация начинает напоминать советские времена, когда идеологические компании не ограничивались решениями сверху (ЦК КПСС), а должны были получать поддержку снизу. Всплесков энтузиазма и знаков всенародной поддержки что-то не наблюдается.

Одну из причин кислого выражения не официальных, а обычных человеческих лиц назвал недавно эксперт в области управления Арутюн Месропян. "У нас руководят людьми, а не процессами, - объяснил он, - и в этом смысле мы далеки от управления, как свинья - от турника". Не слишком изящное сравнение, однако…

Дальше эксперт разъясняет, почему нельзя менять кадры в темпе резвой мультипликации. Один из доводов: у руководителя любой структуры есть запланированные работы, и он знает ту точку, где находится, и, когда происходит отставка, даже если дела оперативно передаются другому, он не может хотя бы на первом этапе работать эффективно (похоже на то, что у нас не получается и на втором).

СКОЛЬКО руководителей высшего звена сменилось у нас за последнее время? Вот и сегодня - два силовых ведомства Армении остались без первых лиц. Назначение неопытных двадцатипятилетних политиков на руководящие должности в СНБ и полиции неприемлемо не только для ветерана системы генерала Цолакяна, но и здравого смысла.

Приведут новенького, тот сменит тех, которые под ним, дальше по принципу домино. И как тут не вспомнить древнесоветское: трудно быть начальником среднего звена: и выше тебя придурки, и ниже тебя придурки. Триумф дилетантов?

Что еще видно, взирая на лица руководящего Олимпа? Ничем, кроме факта назначения на высокую должность, не подтверждаемое превосходство над другими, отчего на лице прочитывается суровое: в будущее возьмем не всех.

Вопрос даже не в том, кого возьмут, а кого не возьмут, вопрос в том, кто это будет решать.