СКОЛЬКО СТОИТ ЧЕСТЬ ГЕНЕРАЛЬСКИХ ПОГОН

В новейшей истории Армении есть фантастический персонаж, чье имя почти никому ни о чем не говорит, - Гурген Тер-Мовсисян. Накануне битвы при Каракилисе (нынешний Ванадзор) в 1918 году полковник Бей-Мамиконян в Дилижане собирает войско и от имени командующего майскими героическими битвами генерала Товмаса Назарбекяна дает указание разогнать часть армии, а артиллерию перебросить в Севан.

И ЕДИНСТВЕННЫМ ВОЕННЫМ, КОТОРЫЙ ВЫСТУПИЛ ПРОТИВ ЭТОГО ПРИКАЗА, был артиллерист, капитан Гурген Тер-Мовсисян. Он встает и говорит: "Я не подчинюсь этому решению, это предательство, никто не имеет права поступать так с судьбой Армении. Я прямо сейчас со своими пушками уйду на фронт умирать, кто мужчина и в чьих жилах течет армянская кровь, пусть идет за мной". Этот героический армянин из Арцаха, Гурген Тер-Мовсисян, вместе со своими соратниками отправился в Каракилису, обстрелял позиции врага и там пал смертью героя.

Много подобных примеров самоотверженности можно найти и в Первой Арцахской, и в Апрельской четырехдневной, и в 44-дневной войнах. В последних войнах нет недостатка историй о героических армянских сыновьях, подбивших артиллерию и танки врага, выведших своих раненых товарищей из-под огня, спасших ценой своей жизни или здоровья своих боевых товарищей. Однако, к сожалению, есть грани для сравнения также с приказом генерала Назарбекяна об отступлении.

Например, командиры Карвачарского и Аскеранского полков на протяжении всей войны сохранили неприступными вверенные им отрезки родины. Сдача оставшихся неуязвимыми участков Карвачара или Акны произошла одним росчерком пера, без единого выстрела. Армии было приказано отступить с позиций, с которых она не отступила во время войны. С горечью и болью в сердце офицеры среднего звена, рядовые и добровольцы покинули свои позиции в результате политического соглашения.

Потом должно было выясниться, что был отдан неприемлемый приказ отступить с оставшегося под нашим контролем отрезка Воротана и Ковсакана, что противоречило даже трехстороннему заявлению от 9 ноября. И каждый раз в воображении - самоотверженный капитан Гурген Тер-Мовсисян, который не подчинился неприемлемому политическому решению и боролся до конца.

Одной из самых унизительных сцен в течение десяти поствоенных месяцев была, пожалуй, та, когда через несколько недель после требования отставки премьер-министра командный состав Генерального штаба ВС, стоя, принял того же премьер-министра, а затем, склонив голову, выслушал упреки, что армия не должна вмешиваться в политику.

Ну а апогеем позора стало представление генералам и.о. министра Аршака Карапетяна руководителем аппарата премьер-министра, не служившим в армии Араиком Арутюняном.

К СОЖАЛЕНИЮ, ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ И ПОСЛЕ НЕЕ СРЕДИ НАШИХ ГЕНЕРАЛОВ не нашлось ни одного имеющего храбрость капитана Гургена Тер-Мовсисяна мужчины. Более того, в течение войны они не постеснялись получить звания национальных героев Армении, добавить звезды на свои погоны. Когда в 1920 году крепость Карс была бескровно и предательски сдана туркам, четыре армянских офицера покончили жизнь самоубийством, самоубийство полковника Ованеса Мазманяна - самое известное. Обладателей самоотверженностью Гургена Тер-Мовсисяна, чувством чести Ованеса Мазманяна среди наших генералов не оказалось.

Они стали молчаливыми и послушными участниками известных заговоров, безропотно выполнив поставленные перед ними неприемлемые требования, отдав приказ об отступлении находящимся в их подчинении войскам, обесценив честь офицера и навсегда похоронив освященные в шампанском генеральские погоны, которые отныне не стоят ни гроша.