«КОММЕРСАНТЪ» О ВСТРЕЧЕ В СОЧИ: ПЕРЕГОВОРЫ НЕРАЗГОВАРИВАЕМЫХ
26 ноября президент России провел в Бочаровом Ручье переговоры с президентом Азербайджана и премьером Армении. Все, и даже специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников, посчитали их не лишенными смысла. Ведь из азербайджанского плена отпустили одного армянского солдата. И договорились, что до конца года договорятся о механизме нанесения на карты новой границы между двумя странами, пишет «Коммерсантъ».
«ПРЕМЬЕР АРМЕНИИ НИКОЛ ПАШИНЯН ПРИЛЕТЕЛ В СОЧИ раньше азербайджанского коллеги, но двусторонней встречи с президентом России у него, в отличие от Ильхама Алиева, до начала трехсторонних переговоров не было.
Возможно, поэтому он в начале трехсторонней выглядел таким непримиримым.
Ильхам Алиев непримиримым не выглядел. Он, как и раньше, выглядел победителем. И демонстрировал какое-то каменное спокойствие. То есть он и сидел, не шелохнувшись и не глядя в сторону армянского коллеги, и говорил, такое впечатление, не открывая рта.
– В этом году в связи с началом деятельности российских миротворческих сил с 10 ноября прошлого года серьезных инцидентов не было, не было боестолкновений, не было каких-то серьезных событий,– сказал он до этого на двусторонней встрече с Владимиром Путиным (аналогичную встречу с Николом Пашиняном все-таки запланировали на после трехсторонних переговоров.– А. К.).
Вообще-то это не значило, что таких событий и правда не было. Это значило, что Ильхам Алиев не считал их серьезными.
– Были спорадические инциденты, – продолжал он, – не являющиеся каким-то системным кризисом. Были боестолкновения на границе Азербайджана и Армении, но это не зона ответственности российских миротворцев.
Он думал, возможно, что это порадует российского президента.
– Но тем не менее, конечно, это вынуждает нас, – продолжал президент Азербайджана, – очень пристально на все это посмотреть, поговорить, в том числе в трехстороннем формате, как можно контролировать риски, минимизировать их и работать над всеобъемлющим урегулированием армяно-азербайджанских отношений.
Ильхам Алиев таким образом, казалось, подчеркивал, что он не придает сверхъестественного значения переговорам в Сочи.
Неожиданно он неистово похвалил непосредственно Сочи:
– Еще раз хотел бы восхититься великолепной природой этого края. Это жемчужина, я думаю, не только России, но и мира!
Ну это все-таки был, простите, перебор.
Но ведь все тут имело значение. Кто знает, из-за чего третий переговорщик может начать относиться к тебе с чуть большей теплотой, чем к твоему противнику (а Никол Пашинян остается для Ильхама Алиева, без сомнения, противником), даже и против своей воли.
Вскоре начались и трехсторонние переговоры.
Выяснилось, что после войны в Нагорном Карабахе прошел уже год:
– Прежде всего хотел бы вас поблагодарить за то, что сочли возможным откликнуться на мое приглашение и приехать в Россию для того, чтобы подвести некоторые итоги той работы, которая была проведена за год после принятия мирного заявления в прошлом году, – сообщил господин Путин, – а потом мы подтвердили наши договоренности уже в январе текущего года о прекращении огня и восстановлении нормальной жизни… Я знаю и об инцидентах на границе, о трагических инцидентах, когда с обеих сторон люди гибнут и получают ранения… Собственно говоря, ради этого мы с вами в том числе сегодня собрались – для того чтобы избежать подобных инцидентов в будущем.
ВЛАДИМИР ПУТИН ГОВОРИЛ О ТОМ, как немало сделано за этот год, как в Нагорный Карабах возвращаются беженцы (прежде всего из Азербайджана – именно как победители. – А. К.), как действуют российские миротворцы и российско-турецкий центр по наблюдению за прекращением огня. Но самое главное, что создаются условия для будущей нормальной мирной жизни – вот что важно!
Владимир Путин, говоря все это, и правда был сейчас, по сути, на стороне азербайджанского президента, которого в целом все тоже устраивало.
И этого нельзя было сказать про Никола Пашиняна.
Впрочем, то, что он, проигравший эту войну, сидел сейчас рядом с победителем, следовало считать поступком. Которого он, впрочем, вряд ли мог позволить себе избежать.
Владимир Путин между тем упомянул о том, что скоро, на уровне вице-премьеров в трехсторонней комиссии, появится возможность объявить о разблокировании транспортных коммуникаций, а это ценно и для Азербайджана, и для Армении.
– Азербайджан, – так же спокойно, не глядя на Никола Пашиняна, да просто не замечая его по-прежнему, подтверждал теперь господин Алиев, – в течение этого года проявлял максимум конструктивизма в деле ликвидации последствий войны и в деле разблокирования коммуникаций. Считаю, что эта тема – одна из важных, из тех, которые пока не выполнены, потому что пункты трехстороннего заявления, которое было принято и подписано в прошлом году, в ноябре, практически все выполнены.
Более серьезная проблема – определение четкой границы, о которой у обеих стран прежде всего собственное представление.
– Граница между Арменией и Азербайджаном не делимитирована,– сказал господин Алиев, – поэтому неоднократно мы высказывались публично о том, что готовы начать безотлагательный процесс делимитации. Скажу более того: мы также публично предлагали армянской стороне начать работу над мирным договором, чтобы положить конец противостоянию, чтобы признать территориальную целостность, суверенитет друг друга и жить в будущем как соседи и учиться заново жить как соседи.
Тут он замолчал, видимо, для того, чтобы было понятно: ответа на предложение нет никакого.
Никол Пашинян говорил глухо, словно сдерживая в себе трагические эмоции, переполняющие его:
– К сожалению, ситуация не столь стабильна, как хотелось бы… После 9 ноября прошлого года несколько десятков людей погибли уже с обеих сторон, инциденты случаются и в Нагорном Карабахе. С 12 мая сего года мы имеем фактически кризисную ситуацию на армяно-азербайджанской границе. Наша оценка такова, что войска Азербайджана вторглись на суверенную территорию Армении.
Конечно же, границы между Арменией и Азербайджаном не делимитированы, не демаркированы, но государственная граница существует, и это суверенная территория Республики Армения!
ЭТО НЕ БЫЛИ НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД СЛОВА ЧЕЛОВЕКА, который приехал о чем-нибудь договориться. Хорошо, что два других переговорщика уже видели третьего таким и понимали, что через полчаса он способен измениться даже до неузнаваемости.
И что все произнесенное – торговая позиция, которую им предназначено судьбой скорректировать.
– Я не соглашусь с формулировкой президента Азербайджана, – продолжал Никол Пашинян, – что фактически все пункты, кроме деблокады коммуникаций, уже выполнены! Вы знаете, мы это неоднократно обсуждали с вами и очно, и по телефону (сейчас он обращался исключительно к Владимиру Путину. – А. К.), что существует еще и проблема заложников и других удерживаемых лиц, военнопленных, – это очень важный гуманитарный вопрос!
Премьер Армении всякий раз говорит о судьбе военнопленных. С одной стороны, об этом и надо говорить всякий раз. С другой – такой разговор позволяет ему сохранять достоинство: в конце концов, он разговаривает с захватчиком хотя бы для того, чтобы вытащить армянских ребят из плена, а для этого хоть и на колени не стыдно встать.
Не оставил Никол Пашинян без внимания и выпад коллеги из Азербайджана насчет безответного желания делимитировать общую границу.
– Я тоже неоднократно объявлял, что Армения готова приступить к процессу делимитации, демаркации границы! – выступил Никол Пашинян.
Надо понимать, что речь идет о нанесении этих границ на карту. И это будет самое сложное в их отношениях. Ибо премьеру Армении надо будет в буквальном смысле расписаться в собственном поражении.
– По демаркации и делимитации границы… – вздохнул Владимир Путин. – Делимитации, затем – демаркации… Об этом тоже, конечно, сегодня поговорим. Хотя ясно, что вопрос сложный, он достался нам еще с Советского Союза, четкой границы там не было. Но есть возможность обо всем этом говорить!
Это было уже начало переговоров. Господин Путин давал понять, что четких границ-то и не было, так что и уступки будут не так уж бросаться в глаза.
Озвучил Владимир Путин и тему, к которой он сам был неравнодушен, и ясно почему: – Знаю, что в ближайшее время у вас намечена встреча еще в Брюсселе. Вы согласились поехать туда, там провести встречу, мы это тоже приветствуем. Чем больше будет возможностей прямого общения, тем лучше! Я недавно на этот счет тоже разговаривал с председателем Евросовета господином Мишелем, он вас ждет.
До сих пор Владимиру Путину не с кем было делить лавры миротворца в этой истории. Благодаря ему они и в самом деле договорились. Но теперь на эти лавры претендовал Евросоюз. И российский президент готов был, кажется, делиться ими – а чего, дело-то ведь на самом деле сделано.
Так что в этом случае господин Путин тоже демонстрировал великодушие победителя. Тем более что запретить переговоры в Брюсселе он никак не мог.
ПЕРЕГОВОРЫ ПРОДОЛЖАЛИСЬ ТРИ ЧАСА. После этого три лидера вышли к журналистам, которых было не больше, чтобы сделать заявление для прессы.
Владимир Путин выглядел даже оживленным:
– Мы договорились по ряду вопросов, которые я считаю ключевыми. Первый из них – это создание механизмов… до конца этого года мы договорились это сделать… демаркации и делимитации границы между двумя государствами. Никаких препятствий для создания этих механизмов нет!
То есть они согласились, что граница пройдет по той линии, где сейчас стоят войска.
– После окончания военных действий более ста задержанных армянских военнослужащих были переданы армянской стороне, – произнес Ильхам Алиев, – в том числе один был передан сегодня утром… Раненый военнослужащий, которому была оказана помощь азербайджанскими врачами.
Так в знак добрых намерений похитители отпускают из захваченного банка одного заложника, оставляя при себе шестьдесят остальных.
Но все-таки Ильхам Алиев дал возможность Николу Пашиняну выглядеть в глазах армянского народа человеком, который не зря съездил в Сочи.
– А также один… одно гражданское лицо, который, потеряв дорогу, заблудился на нашей территории… – добавил президент Азербайджана.
Ключевое слово было «на нашей».
Гражданское лицо, скорее всего, считало эту территорию своей. Потому что оно там всю жизнь рыбу ловило.
– Это была встреча, где мы открыто обсуждали все вопросы, – признал господин Пашинян. – И оказалось, что по многим вопросам у нас нет никаких разночтений, как казалось бы до этой встречи.
Для него это было просто революционное признание.
Впрочем, после этой встречи они, можно не сомневаться, опять появятся.
Андрей Колесников