«В БОРЬБЕ ЗА ЭТО»

Сколько себя помню (а помню я себя давно!), за рынок бензина и дизтоплива Армении с самого обретения независимости постоянно шла борьба и, скажем так, время от времени мы становились свидетелями перераспределения сил на нем. Помню созданную в конце 1990-х ассоциацию «Айнафтгруп», в которую объединились 14 компаний-нефтетрейдеров, владеющих двумя третями рынка. Тогда это позитивно сказалось на стабильности цен, поскольку продолжающие действовать самостоятельно компании имели возможность согласованно вырабатывать единую тактику и стратегию, а государство, в свою очередь, могло держать цены на стратегический товар и в целом управление сферой в узде.

ПОМНЮ ТАКЖЕ, КАК БУКВАЛЬНО ЗА НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ до ужасающего теракта в армянском парламенте в 1999 году некогда привилегированную ассоциацию «Айнафтгруп» серьезно отодвинули новые игроки, безусловно пользующиеся покровительством некоторых членов правительства, в результате чего ее доля на рынке упала с 65% до 35-40%. Влиятельный предприниматель Михаил Багдасаров; второй человек в Минобороны, позже недолго проработавший вице-премьером и министром-координатором производственных инфраструктур Ваан Ширханян; министр по оперативным вопросам Леонард Петросян (был убит в парламенте) и некоторые другие лица – все они так или иначе, в той или иной мере участвовали, как поется в одной известной песне (но совершенно по другому поводу), «в борьбе за это». И не всегда со знаком «плюс».

Да бог с ними. Главное в этом вопросе: как сказываются на потребителях и в целом на стабильности рынка регулярные и, по-видимому, неизбежные переделы рынка нефтепродуктов. Так, до «бархатной революции» 2018 года несмотря на все недостатки означенного рынка очевидным его плюсом была более или менее приемлемая управляемость, предсказуемость. В частности, основные армянские импортеры могли в случае чего единым фронтом выступать и отстаивать свои интересы на внешних рынках – как в странах, производящих нефтепродукты, так и в транзитных государствах, в частности, в Грузии. А сформированный почти 5 лет назад пашиняновский раздробленный рынок уже не способен адекватно и организованно реагировать на негативные внутренние и внешние обстоятельства.

«ГА» совсем недавно писал: «Все последнее время бензин в Армению почти монопольно доставляет грузино-российское совместное предприятие Petrocas, поскольку владеет нефтеналивным терминалом в грузинском Поти. Речь идет о зарегистрированной на Кипре оффшорной компании-нефтетрейдере Petrocas Energy Ltd., 49% которой принадлежат «Роснефти», а контрольный 51% - грузинскому предпринимателю Давиду Якобашвили и его партнерам. Однако, как нам удалось выяснить, всем в этой компании по сути заправляют грузины, которые используют российское имущество, а участие государственной корпорации РФ носит во многом формальный характер».

Наши дополнительные исследования выявили, что с введением в 2022 году западных санкций против РФ «Роснефть» при весьма странных обстоятельствах продала свой пакет акций в совместном предприятии генеральному директору Petrocas Вано Накаидзе. Эта мутная история нас не касается, и, скорее, может заинтересовать правительство Грузии – в частности, откуда у менеджера, пусть и топ, средства на приобретение столь крупного пакета акций могущественного нефтетрейдера.

Для нас же с уходом из Petrocas россиян на первый план выступает возникшая в результате этого чрезвычайно рискованная ситуация, когда два человека (Якобашвили и Накаидзе) единолично решают вопрос обеспечения Армении стратегическим товаром. Мы все помним, как во время 44-дневной войны Грузия перекрыла дороги для поставок в нашу страну оружия и боеприпасов. Достоверно известны также случаи, когда в Армению из соседней страны по целому месяцу не поступали нефтепродукты, причем в качестве причины называлось отсутствие свободных цистерн, хотя на самом деле все дело было в политике.

Таким образом, как свидетельствуют наши источники на рынке нефтепродуктов, сегодня в этой сфере очень силен «грузинский фактор», от которого Армения находится практически в тотальной зависимости. Так, в Грузии, почувствовав «новые веяния» на армянском рынке и появление здесь иных, во многом неопытных хозяйствующих субъектов (в частности, принадлежащей семье депутата-олигарха Хачатура Сукиасяна сети заправок RAN Oil), уже вовсю пользуются ситуацией. И противостоять этой по сути монополии, высокой зависимости от грузинского Petrocas может только высокоорганизованная сила и хорошо управляемый, в высокой степени прогнозируемый рынок. Какового у нас на сегодня как раз и нет. Пашиняновские гэдэшники и в этой сфере успели основательно «наследить», применяя свой излюбленный принцип «разделяй и властвуй».

Вообще к государству накопилось очень много претензий, и отсутствие на стратегическом для страны рынке безопасности поставок нефтепродуктов, их по сути безальтернативность – это лишь один вопрос. Второй важный вопрос: почему правительство не решает проблему обеспечения вооруженных сил дешевым дизтопливом, заключая без каких-либо посредников-нефтетрейдеров прямые контракты с поставщиком? В-третьих, почему в правительстве не думают о диверсификации поставок жидкого моторного топлива, полностью полагаясь на ж/д транзит из Грузии? И наконец, вопрос качества. В курсе ли председатель Комиссии по защите конкуренции Гегам Геворкян, что творится на нефтебазах? В стране до сих пор нет профессиональных лабораторий на различные анализы жидкого топлива, поэтому качество и соответствие стандартам бензина «Супер», «Регуляр» и дизтоплива вызывает очень большие сомнения.

После этого можно сколько угодно «философствовать» по поводу нового расклада на рынке моторного топлива, но существует один твердый и безотказный критерий, позволяющий судить о векторе движения – вернее, о том, с каким знаком («плюс» или «минус») происходят перемены. Это стабильность, устойчивость и безопасность рынка и очень наглядный, зримый уровень цен на нем. Увы, этот индикатор сегодня отчаянно и тревожно мигает: уровень цен на бензин и топливо в Армении самый высокий, больше доллара США, даже среди стран ЕАЭС (по состоянию на декабрь 2022 года, литр бензина - $1,16, а литр дизтоплива - $1,46); высокие транзитные и иные логистические издержки при доставке; практически полная бесконтрольность рынка со стороны государства и тотальная монопольная зависимость от поставок стратегических товаров. Что же касается некоторых деклараций членов правительства, имеющих отношение к рынку моторного топлива, то их практическая реализация, как обычно, под большим сомнением.