БАНКИР И КОМАНДИР: КТО ВАЖНЕЕ?

Незадолго до трагической гибели после теракта в парламенте в 1999 году премьер-министр Армении Вазген Саркисян недоумевал, почему банковский работник далеко не самого высшего звена получает $2000, а армейский командир – вдвое меньше. Ответа на этот вопрос он так и не получил…

ПРОШЛЫЙ ГОД ДЛЯ БАНКОВСКОЙ СИСТЕМЫ АРМЕНИИ СТАЛ НАСТОЯЩИМ ПРАЗДНИКОМ, фантастическим карнавалом, о чем свидетельствует опубликованный 7 марта Союзом банков Армении сборник «Банковская система Армении в цифрах», обобщающий годовые результаты деятельности за 2022 год. Но был ли этот год столь же фееричным для всех остальных – прежде всего, для клиентов банков?

Прежде чем ответить на этот сакраментальный вопрос, приведем еще одну цитату, которая в уже упомянутом 1999 году прозвучала из уст тогдашнего председателя Ассоциации банков Армении и одновременно главы «Армимпэксбанка» Баграта Асатряна, который, между прочим, сам же, будучи первым главой Центрального банка РА, стоял у истоков создания банковской системы Армении. Его удивительное признание выглядело следующим образом: «Если честно, то банковской системы у нас нет». Напомним, что к тому моменту независимой Армении было уже 8 лет. Это свое мнение он обосновывал в числе прочих проблемой ничтожной капитализации банковской системы, которая в первой половине 1990-х годов составляла всего $3 млн.

Между тем, общий капитал действующих в Армении комбанков из года в год увеличивался, достигнув по итогам прошлого года 1 трлн 316 млрд драмов (рост по сравнению с 2021 годом составил 368 млрд драмов, или 38,8%). Заодно напомним, что этот показатель достигнут 18 банками, а те самые $3 млн были, так сказать, общим достоянием 58 банков (это пиковое количество банков было зарегистрировано в Армении в 1993 году).

Следующий после Асатряна глава Центробанка РА Тигран Саркисян не раз отмечал наличие «серьезной трещины», пролегшей между банковской системой и реальным сектором экономики, по ряду причин оказавшихся, так сказать, по разные стороны баррикад. Удалось ли за прошедшие годы сблизить эти, с позволения сказать, два лагеря, которые по идее должны действовать в единой связке?

На первый взгляд, все выглядит просто замечательно. Да, в 2021 году объем кредитных вложений со стороны банковской системы упал с почти 4,2 трлн драмов до менее 4 трлн, но в 2022 году этот показатель вырос на 241 млрд драмов (или на 6,1%), хотя бы восстановив потерянное. В драмах было выдано 64% кредитов, в инвалюте – оставшиеся 36%, что свидетельствует о дедолларизации, но вот соотношение кредитов к ВВП страны по-прежнему не впечатляет: всего 49,5%.

О ТОМ, НАСКОЛЬКО НА СЕГОДНЯ ПРЕОДОЛЕНА УЖЕ УПОМЯНУТАЯ «ТРЕЩИНА» между банками и реальной экономикой, можно судить по структуре выданных за прошлый год кредитов. Так, объем кредитов финансовому сектору вырос на 78,1%, потребительские кредиты увеличились на 8,6%, ипотека – на 29,7%. Но при этом промышленности досталось на 1,4% кредитов меньше, чем в 2021 году, транспорту и связи – на целых 30,5% меньше, а сельскому хозяйству было выделено хотя и больше, но всего на 6,7% (уже не говоря о том, что кредитные средства не вывели эту отрасль из депрессии). Причем, если физлица получили 47% всех кредитов, то экономике досталось меньше – только 42%.

При этом процентные ставки по драмовым кредитам в декабре 2022 года относительно декабря 2021-го выросли на 2,27%, составив 14,45% (по долларовым кредитам рост - 0,21%, составив 8,63%), что говорит о снижении доступности кредитных средств для экономики.

Таким образом, сказанное председателем Центробанка еще 23 года назад не утратило в полной мере своей актуальности и сегодня. «Кровеносные сосуды экономики» и сама реальная экономика во многом продолжают, так сказать, «танцевать по отдельности», существуют сами по себе – и в этом кроется большой порок.

Кстати, тревожным фактором с точки зрения развития рынка капитала выглядит и то, что объем выпущенных (эмитированных) комбанками ценных бумаг (в основном облигации) в 2022 году резко упал с 446 млрд драмов годом ранее до 345 млрд драмов. Иными словами, банки теряют интерес к привлечению финансовых средств с фондового рынка, хотя их эмиссии облигаций во многом поддерживали сильно недоразвитый рынок капитала Армении.

Для характеристики прошлого года для комбанков как «фееричного» основанием служит, в первую очередь, показатель прибыльности. Если в 2021 году банки заработали всего 86 млрд драмов, то в 2022 году прибыль составила целых 263 млрд драмов (рост на 177 млрд драмов, или на 205,6%)! Разумеется, банки должны благодарить за это прибывших в страну российских релокантов, о чем свидетельствует и следующий факт: если процентные доходы (от выданных кредитов) выросли всего на 15,3%, то непроцентные (различные комиссионные и сборы за обслуживание) – на все 266%!

В сборнике об итогах деятельности банковской системы Армении еще много любопытных данных, но, чтобы не утомлять читателей, закончим разговор в ближайшее время.