КОЛЕСО ФОРТУНЫ, или С ЛЮБОВЬЮ ИЗ КИШИНЕВА

Итак, Никол Пашинян, который на внутриполитическом поле Армении все еще номинально является премьер-министром, а на внешнеполитическом представляет собой смиренного маргинала геополитики, никак не определяющемуся, подобно Буриданову ослу, в выборе мировых центров силы для стратегических предпочтений управляемой им страны.

ПОСЛЕ УСТРОЕННОГО НА САММИТЕ ВЫСШЕГО ЕВРАЗИЙСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СОВЕТА (ЕАЭС) в Москве театрализованного представления под названием «Ильхам мне друг, а Путин нас рассудит» он улетел спустя неполную неделю в Кишинев, на так называемый Второй Европейский политический форум, чтобы еще раз, в более расширенном формате, встретиться со своим «конструктивным» дружком, но вовсе не для повторной пикировки на публику, а чтобы в очередной раз подтвердить свою лояльность к нему по крепко осевшему в их памяти вопросу территориальной целостности… без Арцаха.

Тем более, что публика в Кишиневе была совсем другая, нежели в Москве. Не хорошая, и не плохая. Просто другая. Которая тоже ратует за мирное решение конфликта между двумя бывшими советскими республиками, но… по-своему. А это в подтексте означает, что вовсе не так, как в Москве предлагал сторонам тот же Путин, имея в виду, конечно же, не только закавказские республики: «Мы сейчас все вместе здесь всё обсудим, и постараемся по-хорошему договориться, в конце концов, мы люди не чужие и должны помогать друг другу…» Что ж, у Алиева с Пашиняном это неплохо получается, хотя при этом один из них упорно предпочитает играть в шахматы, а другой в поддавки. В политические, разумеется.

Предполагалось поначалу, что в Кишиневе эта игра должна завершиться. Но прежде чем пожать руку Алиеву, свернув своему условному шахматному королю шею, Пашинян, который днем раньше в Ереване на очередном сборище претенциозных и русофобских армянских политиков, депутатов, членов правительства и продвинутых на западные финансы представителей общественных организаций успел щегольнуть речью, как всегда, сумбурной и малопонятной, на тему «Что такое демократия, и каким образом ее отсутствие в Армении при «бывших» повлияло на решение нагорно-карабахского конфликта», решил поделиться своими нетленными мыслями также и с рядом европейских лидеров.

С завидной прытью и живостью булгаковского персонажа из экранизированного романа он, с неизменной скороговоркой «Очень приятно, Пашинян, отец армянской демократии», пообщался в рамках Второго Европейского политического саммита с главами таких стран, как Великобритания, Франция, Нидерланды, Швейцария, Португалия. Снизошел и до прибалтийских Латвии и Литвы. Даже крохотную Андорру не забыл. Возможно, как раз из-за ее крохотности – всего-то чуть меньше 500 квадратных километров. Армения по сравнению с ней – просто гигантская страна. Не «86 точка 6», но тем не менее… Во всяком случае, Шарлю Мишелю нравится. Тем более, без Арцаха. С председателем Евросовета Шарлем Мишелем он тоже пообщался. Как же без него, родимого. А вот с журналистами не успел. Говорят, когда к Ильхаму Алиеву, вышагивающему по красной дорожке, обратились журналисты, он дружелюбно пообещал: «Найдем время». Нашел или не нашел – доподлинно не известно. Но Пашинян точно не нашел. В ответ на вопросы азербайджанских журналистов он лишь смущенно улыбался. Это у него неплохо получается.

НО АЗЕРБАЙДЖАНСКИХ ЖУРНАЛИСТОВ, СКОРЕЕ ВСЕГО, ИНТЕРЕСОВАЛ ВСЕГО ЛИШЬ ОДИН ВОПРОС: подпишет ли Пашинян обещанный мирный договор? Интерес был обусловлен, прежде всего, анонсированными в западных СМИ сообщениями от посла Азербайджана во Франции Лейлы Абдуллаевой о возможном подписании мирного соглашения между Азербайджаном и Арменией именно на полях второго саммита ЕПС. Она даже выдала название документа: «О мире и установлении межгосударственных отношений». Выглядит заманчиво. Если, конечно, не знать о подлинных мотивах такого вот мира и такого вот установления. Их же озвучил с улыбкой на лице – однако не смущенной, а наглой – сам президент Азербайджана Ильхам Алиев. Озвучил на третий день после московской двадцатиминутки и за три дня до встречи с Николом Пашиняном в Кишиневе. И не где-нибудь, а в самом Бердзоре, который после 2020 года стал вновь Лачином. Но дело, конечно же, не в названии. И переживать, нервничать, страдать от комплекса неполноценности тут вовсе ни к чему. От того, что столицу Арцаха тот же Алиев упорно называет Ханкянды, Степанакерт не перестает оставаться Степанакертом.

Тут мне хочется сделать небольшое лирическое отступление от основной темы и вспомнить один занимательный эпизод внутриполитической жизни Арцаха чуть более чем двадцатилетней давности. В то время с легкой руки некоторых политических деятелей из международных структур, в том числе и российских, была введена в практику этакая мода на народную дипломатию. В частности, она коснулась и журналистов. Но если визиты армянских визитеров в Баку, в конечном счете, сопровождались удобным случаем получить затрещину от какого-нибудь ретивого азербайджанского эпатажника, то в Степанакерте было совсем наоборот.

Однажды там накрыли длинный стол со всевозможными закусками-деликатесами (тогда они еще были на складах) и обильной выпивкой. Так вот, по предложению тамады застолья, а им был небезызвестный поляк и бессменный Личный помощник Действующего Председателя ОБСЕ, посол Анджей Каспршик, каждый из участников застолья должен был произнести тост, который мог понравиться «противоположной» стороне. То есть армянину от азербайджанца, и наоборот. Симпатичный молодой азербайджанец, как правоверный мусульманин с рюмкой водки в руке, предложил в честь приезда азербайджанских журналистов переименовать Степанакерт в Ханкянды, видимо, надеясь на снисходительность армян из соображений гостеприимства. «Похвально», - начал было тамада, но на полуслове осекся. Его перебил громкий голос с дальнего угла стола: «А в честь отъезда азербайджанских журналистов – снова в Степанакерт!» Понятно, что это выкрикнул кто-то из карабахских журналистов. К чести его коллег из Баку, реплика была оценена всеобщим хохотом.

СЛОВОМ, НАРОДНАЯ ДИПЛОМАТИЯ, ЛЕЛЕЕМАЯ ПОСРЕДНИКАМИ и тешившая их самолюбие доброхотов, однако уже с самого начала чреватая пороком лицемерия, не совместимого с добродетелью, была вскоре благополучно предана забвению и, соответственно, напрочь выкинута из головы. Как посредников, так и сторон конфликта. Чего и следовало ожидать и что впоследствии еще более усугубило конфликт сторон во всех его проявлениях, по-своему подтверждая однажды высказанную, скорее концептуально, нежели принципиально, мысль Роберта Кочаряна об их этнической несовместимости. В то время, когда лицемерие в роли миротворчества все еще упражнялось в самых разных вариациях примирения конфликтующих сторон под видом «худого мира», этот в своем роде афоризм человека, что называется, изнутри знакомого со всем многообразием такой несовместимости, был подвергнут острейшей критике в азербайджанских средствах массовой информации. Роберта Кочаряна стали наперебой обвинять в том, что он «препятствует мирному и справедливому урегулированию проблемы и ставит под угрозу безопасность всего региона Южного Кавказа». К сожалению, отдельные вспышки подобного фарисейства были присущи и некоторым армянским СМИ, более чем оппозиционно настроенным против второго президента Армении. Видимо, уже тогда в чьих-то головах армянского истеблишмента подспудно зрела мысль об «Эпохе мира» в отдельно взятом (закавказском) регионе.

А ТЕПЕРЬ ВЕРНЕМСЯ СНОВА В НАШЕ ВРЕМЯ И «ДАДИМ СЛОВО» азербайджанскому президенту, который в Лачине был очень далек от произнесения застольных речей, опровергающих основанный на опыте силлогизм Кочаряна, или, наоборот, подтверждающих мировоззренческую ущербность Пашиняна вкупе с его же политической ущербностью. Азербайджанское государственное информагентство АЗЕРТАДЖ (аналог армянского АРМЕНПРЕСС) обнародовало полный текст выступления Ильхама Алиева, знакомство с которым не оставляет ни грана сомнений в истинных намерениях азербайджанского президента по отношению к Арцаху, равно, как и Армении. Надо признать, что Ильхам Алиев никогда не отличался лицемерием в армяно-азербайджанских отношениях. Уже с первых шагов престолонаследия, поначалу сдержанно, а после подведения итогов войны 2020 года – уже и в открытую нагло, он не скрывал своего «этнического» отношения к армянам, как «ненавистным врагам».

Поэтому удивляться тому, что он сказал в Лачине, выступая перед двадцатью семьями в количестве 97 человек, вернувшихся «в свой родной город», право же, не стоит. Тем более удивляться поддельно, как это умеет мастерски изображать Никол Пашинян. Однако человеку, лишенному такого дара, коим обладает армянский премьер, спокойно и бесстрастно реагировать на «лачинский эпатаж» Ильхама Алиева, находясь в здравом уме, будет совсем не легко. Тогда как, если не спокойно? С негодованием. Ибо почти что в каждом предложении его многостраничной речи язвительная ирония, сопряженная с откровенно грубыми оскорблениями, не оставляет места для обычного в таких случаях презрения. Алиева, взбодрившегося после унизительного поражения Пашиняна, презрением победить невозможно. Способ тут один, единственный: клин вышибают клином.

Но обладает ли Пашинян таким клином, чтобы выбить всю воинственную спесь и надменную агрессивность Алиева не только из Лачина, но и из всех остальных армянских земель, потерянных сегодня только и только по его собственной вине? Способен ли Пашинян на то, чтобы Алиев подписал еще один документ, в котором все пункты (хоть девять, хоть девятнадцать) смогли бы заставить его пожалеть о своей бравурной речи в Лачине? Ответ однозначен: не способен. Для этого надо обладать не «стальными» нервами, коими советует Пашинян нам всем запастись, а стальными в прямом смысле слова… ну, понятно, о чем речь.

ТАК ЧТО НЕ СТОИТ И В САМОМ ДЕЛЕ УДИВЛЯТЬСЯ НА ПОДДЕЛЬНОЕ удивление Пашиняна, проявленное им на заседании армянского правительства после «лачинской речи» Алиева. Мол, что же ты, дорогой мой «конструктивный» друг, делаешь? Как будто договорились. И в Праге, и в Вашингтоне, и в Брюсселе. Москва не в счет – там мы вдвоем для нее неплохо «ваньку валяли» - разыграли якобы разногласия. Теперь вот Кишинев. Будем подписывать или не будем подписывать?

Напомним читателю, что о подписании документа, милого сердцу Шарля Мишеля, было сказано в начале этой статьи со ссылкой на азербайджанского посла во Франции. Это было во-первых. Теперь – во-вторых. А во-вторых, на 1 июня, то есть на день предполагаемого рождения нового, якобы окончательного, и якобы расставляющего все точки над «i» документа в армяно-азербайджанских отношениях, пришелся и день рождения самого Никола Пашиняна. А он, помнится, однажды даже был горд от сознания того, что подпись под документом могла бы стать для него хорошим подарком.

Увы, подарка он не получил. Ни от Алиева, ни от Шарля Мишеля. Да и армянское внешнеполитическое ведомство, хотя и с непозволительным для дипломатов опозданием, однако все же выразило свое неприятие «лачинской» речи Алиева. «Признание территориальной целостности Азербайджана не может быть истолковано как полномочие на проведение этнической чистки против населения Нагорного Карабаха», – было сказано в заявлении МИД РА. Ну, а что еще могло быть в нем сказано? Не могли же наши армянские дипломаты назвать Алиева гадом – ведь всю обедню испортил. И с подарком нехорошо вышло.

Ну, да ладно. Вместо подарка Шарль Мишель пообещал армянскому премьеру еще пару поездок по заграницам. Так что, подписание документа, который, как телеге пятое колесо, все еще ожидается. Только вот, зачем это «колесо» Алиеву, если он и без него, по его же наглому признанию, видит из Лачина армянские села? Вопрос в общем-то риторический. Но довольно чрезвычайный для Пашиняна: что же он будет с таким «колесом» делать? Неужто ему кажется, что это «колесо фортуны»? Излюбленная средневековая метафора превратностей судьбы.