ДОСТОИНСТВО ТАЛАНТА

XX век подарил нам немало ярких, неординарных армянских живописцев. Имена этих корифеев на слуху: Мартирос Сарьян, Акоп Коджоян, Седрак Аракелян, Ваграм Гайфеджян... Они остались в армянской культуре поразительными взлетами творческого гения. Сейчас из полузабытья выступают фигуры их учеников и наследников. Один из них - Ара Бекарян, чье 110-летие со дня рождения исполнилось бы в этом году.

 КОГДА Я ВПЕРВЫЕ УВИДЕЛА ЕГО НА ОДНОЙ ИЗ ОЧЕРЕДНЫХ ВЫСТАВОК в Доме художника, мастеру было уже за шестьдесят. Строгий, подтянутый, немногословный, он поражал чувством собственного достоинства. Суждения его были лаконичны, доказательны. При первом же знакомстве возникло ощущение, что перед тобой крупный, интересный человек с неординарными мыслями, взглядами, своим мироощущением.

Следующая наша встреча, к сожалению, последняя, произошла в Ереванском театрально-художественном институте, куда я пришла взять у него интервью для газеты. Он был строг в своих оценках, непримирим к фальши, тверд в своих художественных принципах. "Важно понять, какие обстоятельства делают художника творцом искусства, - говорил он. - Вы знаете, с чего начинается художник? С таланта, говорите? Я бы сказал, с пластического восприятия формы, с восприятия пространства, цвета и света. Основа творчества - традиции, преемственность поколений. Искусство не может взяться ниоткуда. Толчком для творчества молодого художника сознательно или бессознательно служит создание большого мастера, близкого ему по духу. И это совсем не страшно. Мощный талант все равно себя проявит, растворит в себе подражательность..."

Мне трудно сказать вполне определенно о тех толчках, которые были началом замыслов самого художника. Это все оставалось делом его сложной внутренней работы. Ведь человек-художник и его искусство - одно целое. Творчество Ара Бекаряна в этом смысле очень показательно. Он был сверх всякой нормы накален той энергией, которая и дала ему возможность без остатка излить себя в своих картинах.

 В ряду классических армянских живописцев Ара Вагинакович занимает свою особую нишу. Он ни на кого не был похож, хотя нить традиций перенимал из первых рук - да каких! Учился у таких выдающихся художников-педагогов, как Седрак Аракелян, Ваграм Гайфеджян - в Ереванском художественно-промышленном техникуме и у А. Осмеркина - в Ленинградском институте живописи, скульптуры и архитектуры Всероссийской Академии художеств, которую окончил в 1939 году. И выбрал ту дорогу в искусстве, что ближе к коренному руслу художественных традиций.

Искусство Бекаряна насыщено живым, вдохновляющим характером. Работы его отличались захватывающей непосредственностью, может быть, не столько окрашенной радостью, сколько печалью, но они неизменно были светлыми и сияющими, искренними и эмоциональными. Хотя время, в которое он жил, было далеко не радужным. В детстве он чудом спасся от турецкого ятагана, а после окончания учебы (тогда семья уже жила в Армении) через два года началась Великая Отечественная война, деятельным участником которой он был до самой победы.

В армянское искусство А. Бекарян вошел в послевоенные годы, когда страна наконец обрела мир. Странно, но тема войны не нашла отражения в творчестве художника. Он хотел сделать то, чего крайне не хватало. Противопоставить злу, разрушению красоту жизни, природы, любви. Ему хотелось внести свой вклад в защиту красоты и жизни, лишний раз напомнить людям об их неповторимости.

 ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПОНЯТЬ, КАК МОГЛА ПОЯВИТЬСЯ ЖИВОПИСЬ БЕКАРЯНА с ее открытой эмоциональностью и разнообразием тем, надо вспомнить полотна художника, аскетизм и торжественность городских улочек, удивительные пейзажи Аштарака, Араратской долины, его тематические картины, пластику плодов в классических натюрмортах, упоение страной и ее людьми, чарующие и изысканные сельские мотивы с их кипением линий, форм и красок, с их неповторимым колоритом. В отличие от картин Сарьяна и представителей его школы, цвет полотен Бекаряна приглушен, сдержан, таинственен.

С особой остротой художник ощущал и ласку солнца, и прелесть травы, и радость весны, и грусть осени, и тишину падающего снега, и порыв грозы, и шум речки детства, красоту материнства - словом, все, чем богата жизнь.

В картинах Ара Бекаряна нет ничего умозрительного, их гармония достигается не мыслью, а чувством. Он был артистичен. Артистизм, легкость, изящество поражали не только на персональных выставках художника, но и во время республиканских показов. Цветовое звучание бекаряновских работ с наибольшей силой выражается в осенних и летних пейзажах, отмеченных взволнованным тончайшим лиризмом, передающим поэзию родного края. "Чинара", "Уголок старого Еревана", "Горы и поля", "Белая гора", "Весна", "На лужайке" - эти работы раскрывают индивидуальность художника, его лирический дар. Решительно все полно скрытой тайны, источаемой, кажется, самой природой, овеяно ненавязчивой красотой, обладает совершенно особой выразительностью.

В каждой картине живет ощущение полноты бытия, чувство радости. Композиционные архитектурные пейзажи Бекаряна вызывают восхищение архитектурными ансамблями города и неувядающей красотой армянского национального стиля. Сколько помнится, на вернисаже работ мастера основным достоинством являлось отсутствие проходных вещей. Каждая работа своеобразна, по-своему интересна. В его живописи, как в музыке, улавливаешь естественный лирический напор, порывистость, свет. У них есть свойство западать в душу, застревать в уголках памяти, восхищая и радуя. Внутреннее трепетное ощущение природы гармонирует с интенсивным насыщенным колоритом.

Отношение Бекаряна к действительности и даже его эстетизм вырастали на почве цельного восприятия. Отсюда его представление об искусстве как о истинной и бессмертной реальности - более достоверной, чем окружающая действительность. Отсюда же - непоколебимое равнодушие к социальным проблемам, всегда игравшим определенную роль в армянской культуре.

В то время, когда романтические идеалы подвергались развенчиванию в разных областях искусства, в том числе и в музыке, и в живописи, Ара Бекарян писал полотна, развивающие традиции психологического направления. Они были написаны без сегодняшней торопливости, лихорадочной гонки за модой и стремления попасть в событийный тон. Он был независим в лучшем смысле этого понятия, не считая себя обязанным прилаживаться к какому-то актуальному поветрию.

 СОВЕРШЕННО НОВОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ БЕКАРЯН ПРИДАЕТ СЮЖЕТНО-ТЕМАТИЧЕСКОЙ КАРТИНЕ. В своих поисках, характере художественного мышления, в своем восприятии жизненных явлений он является ярким представителем своего поколения. А. Бекарян стремится к более глубокому психологическому раскрытию темы, выдвигая с особой остротой задачу осмысления человеческих взаимоотношений. В общей композиции особое место занимают образы людей, неся свою функцию в развертывании сюжета и в его художественном воплощении. "В поле", "Аштарак", "К роднику", "Старый Аштарак", "Ошакан", "Апрель", "Осень", "Отдых", "Вечер"... Оптимизм пронизывает все эти работы. Как верно отмечает исследователь творчества художника, искусствовед Маня Казарян, многое в его искусстве определяется реакцией на притупившееся в годы войны чувство радости жизни, вновь возродившееся со всей силой в зрелые годы творчества художника. Героями картин Бекаряна являются представители его поколения - люди, ощущающие радость мирной жизни.

Рядом с вершинами Арарата живут в полотнах Бекаряна простое дерево и речушка, желтые листья осени и тропинки армянских предгорий, долины и сады на рассвете или в сумерках, узкие улочки восточных городов, женщины Пальмиры, экзотические виды Дамаска (серия "сирийские впечатления"). Он передает свое восхищение, удивление и преклонение творениям рук человеческих. В них выражена несокрушимая вера художника в жизнь в ее созидательных истоках, ее мудрый смысл.

Не слишком большое место в творчестве Ара Бекаряна занимала сценография. Театр волновал художника еще в студенческие годы в Ленинграде, где Осмеркин (руководитель Бекаряна в академии) оформлял произведения А. Пушкина "Моцарт и Сальери", "Русалка" и "Сцены из рыцарских времен" в Большом драматическом театре им. М. Горького. Осмеркин предложил Бекаряну осуществить декорации по созданным им эскизам. В дальнейшем Бекарян отказывается от театральных оформлений и целиком обращается к театральным костюмам. На высоком художественном уровне им выполнены эскизы костюмов к спектаклю "Дядя Багдасар" в Академическом драматическом театре. Образы комедии Пароняна получили в эскизах Бекаряна замечательное сценическое воплощение.

Ара Бекарян интересно работал и в области книжной графики. Им сделано большое количество обложек, оформлены и иллюстрированы десятки книг, многие из которых могут служить образцом художественного оформления, глубокого проникновения в творческие замыслы писателя, мастерского воспроизведения описываемой исторической эпохи. Высокое живописное мастерство делает его иллюстрации (даже черно-белые) живописными, полными света и воздуха, усиливая тем самым их выразительность и воздействие на читателя.

И уж совсем особое место занимает в творчестве Бекаряна жанр портрета. И самый яркий среди них - образ Ваана Терьяна, воссозданный художником. Это портрет-воспоминание, портрет-символ. Он освещен особым внутренним светом. Бекарян откровенно любуется этой уникальной личностью, мощью его поэтического дарования. Этот портрет поэта, как и его поэзия, останется свидетелем его мук, тревог, волнений и печали.

Бывают в истории искусства периоды, когда бурно развивающееся новое заслоняет на время художественные ценности даже недавнего прошлого. Но не может быть забыто творчество, в котором с поразительной искренностью воплощена красота. Потому нам дорого и близко творческое наследие народного художника Армении Ара Бекаряна, связавшего его с родной землей, с традициями национальной и мировой культуры, проявившее силу его таланта и незаурядный характер.