УРОКИ СУДЬБЫ

Судьба подлинного художника – всегда урок его современникам: нравственная основа его творчества проходит испытания реальностью собственной жизни, поверяется событиями, фактами биографии, итогом жизненного пути, и все обретает истинное значение.

50-80-е годы… Это была целая эпоха, уникальная реальность, которая открывала путь для больших величин, отлично чувствующих страну, ее историю, культуру, ее дыхание и пульс. Они приходили в непростое время как проявление защитных механизмов нации, как отражение глубинной культуры, призванные противостоять и устоять в бурях времени. Зарэ Саакянц – один из таких.

ЕГО ОБРАЗ ЕЩЕ ПРИ ЖИЗНИ ОБРЕЛ ОСОБЫЙ СВЕТОНОСНЫЙ ХАРАКТЕР. Было понятно, что культуре Армении обеспечен яркий расцвет, пока такие деятели, как Паруйр Севак, Минас, Геворг Эмин, Сильва Капутикян, Мартирос Сарьян, Саркис Мурадян, Оган Дурян, Вилли Мокацян, Кэтти Малхасян и другие несут эстафетную палочку того света, который был свойствен лучшим деятелям армянской культуры в прошлом.

Музыкальная жизнь Армении в течение более трех десятилетий немыслима без образа Зарэ Саакянца, его необыкновенной харизмы, его обаяния, воли и таланта. Таланта не только творческого, но и человеческого. Это был человек грандиозного энциклопедизма и совершенно не сегодняшней уникальной общей культуры – какой-то настоящий зубр из галереи прошлого.

Очень многие молодые музыканты, попадая в созданный им коллектив – Камерный ансамбль Армении, словно осчастливливались, получали импульс к творчеству. Скольким начинающим музыкантам он дал возможность представить себя, раскрыть свое дарование, показать уникальные и не всегда заметные сразу грани таланта!

«В истории Камерного оркестра были взлеты, провалы, всплески, болезни, прозябание, умирание, как у дерева, которое калечили, вырубали, а оно вновь росло, пуская новые ветки, цепляясь за жизнь. Дерево не высохло, потому что глубоко были пущены корни. Высокая музыка не замолкала над Арменией, вечно даруя ей добро и надежду. Значит, мой отец прожил свой век не напрасно», - писала дочь З. Саакянца, замечательная актриса и телеведущая Сати Спивакова-Саакянц в своем слове к книге «Свет погасшей звезды»

 «Я думаю, что такие люди, как Зарэ Саакянц, Мартирос Сарьян, Ерванд Кочар, Минас, Левон Мкртчян, Паруйр Севак, несмотря на то что физически из жизни уходят, остаются с нами навсегда. Нам передается не только генетическое, но и великое духовное наследство. Зарэ озаряет жизнь последующих поколений. Я был студентом Московской консерватории, когда впервые увидел Зарэ Саакянца, молодого, красивого, высокого человека. Нас познакомил мой педагог Юрий Янкелевич. Меня поразило его удивительное благородство - и внешнее, и внутреннее, его духовность. Я еще не знал, что он войдет в мою жизнь как друг, как отец моей жены, дедушка моих детей. Как человек, который навсегда сблизил меня с вашей страной, ее людьми. Я думаю, многие армянские композиторы благодарны ему за пропаганду музыки XX века..."

Эти слова, сказанные блистательным Владимиром Спиваковым, я записала в начале концерта, посвященного памяти Саакянца, много лет назад. Зарэ Гайковича нет с нами уже 37 лет. Но память об этой уникальной личности удивительно стойка. Замечательный музыкант - скрипач, альтист, дирижер, основатель коллектива выдающегося художественного значения - Государственного камерного ансамбля Армении он оставил немеркнущий след в нашем исполнительском искусстве.

ЗАРЭ БЫЛ УДИВИТЕЛЬНО ТАЛАНТЛИВ. ТАЛАНТ В ОБЕСКУРАЖИВАЮЩЕМ завистников и восхищавшем друзей редчайшем сценическом обаянии. В удивительном умении держать форму. В исключительном знании ремесла. В неослабевающей потребности слушательского внимания. Саакянц владел колдовской тайной настройки, включения внимания, эмоций публики. Но у Зарэ Гайковича был и другой дар. Дар быть Человеком. Этот дар выше любого профессионального таланта. В искусстве исполнитель, наделенный этим даром, становится для своего поколения не просто знаменитым артистом, но и властителем дум.

 Вокруг Зарэ существовала особая жизнь, украшенная его поэтическим воображением. Поэтому и общаться с ним было интересно. Многие, кому посчастливилось с ним работать, отмечают, что играть с этим талантливым музыкантом было счастьем. Зарэ Гайкович любил повторять, что талант, кроме всего прочего, - это великая любовь одного ко всем. Сам он испытывал чувство восторженной почтительности к людям, умевшим делать то, чего не умел он сам.

 В нем поражали полное отсутствие утилитарных целей, неудержимость в работе. Словно его заставляла действовать неутомимая жажда высказать то, что он слышал внутри себя. Все эти огромные миры, которые он носил в себе, требовали выхода, воплощения. Можно себе представить, как тщательно он подбирал музыкантов из числа лучших выпускников и аспирантов Ереванской консерватории для своего ансамбля. Коллектив отличала особая сыгранность, а артисты стали со временем как бы продолжением самого Зарэ. О постоянном развитии Камерного ансамбля говорила его ориентация на премьеры, частое пополнение и без того нетривиального репертуара.

Зарэ Гайкович умел зажечь оркестрантов своими идеями. Вместе они создавали удивительный мир, который представал перед публикой при каждой встрече. Если бы было можно собрать все те вечера, которыми оркестр обласкал души людей, из них можно было выстроить целую музыкальную эпоху.

Саакянц никогда не шел на поводу у публики, включая в программы только популярные вещи. Он мог вставить в программу только что законченное произведение современного композитора. В сочинениях авторов, часто неизвестных, он всегда искал и чаще всего находил хорошее, был жаден до всего удачного, поддерживал индивидуальности. А самому ему индивидуальности было не занимать. Речь не только о его таланте, но и человеческих достоинствах: он обладал врожденной чистотой, и сам в людях ценил искренность - качество, редкое как тогда, так еще более сегодня.

Болгарская газета "Отечественный глас" отмечала после гастролей коллектива З.Саакянца: "Зарэ Саакянц не дирижирует так, как это принято в обыкновенном оркестре, сам превосходный скрипач исполняет партию первой скрипки, ведет за собой оркестр, увлекая своих коллег и покоряя слушателей. Изменения темпа и нюансировку он определяет едва заметными движениями. Вероятно, эта манера исполнения (намного более эффективная, чем исполнение с дирижером) связана с многочисленными и трудными репетициями. Но блестящему результату способствовало и нечто другое, основное, отличающее искусство этого коллектива: умение участников слушать друг друга, откликаться одновременно на самые тонкие нюансы, что создает чувство гармонического единства, присущее исполнительскому стилю коллектива. Все не только осмыслено, но и глубоко прочувствовано".

МНЕ ПРИХОДИЛОСЬ ПОРОЙ БЫВАТЬ НА РЕПЕТИЦИЯХ ЗАРЭ. Поражала неслыханная работоспособность. Он мог часами репетировать, требуя идеального исполнения, божественного огня.

Природа одарила Саакянця необыкновенно живым темпераментом и ораторским талантом, способностью к метким суждениям, силой убеждения и, наконец, непобедимым личным обаянием. Работая в газете, мне не раз приходилось обращаться к нему, потому что в редакции высоко ценили его мнение, свойственную ему тонкость, точность, умение дать верный совет. Помнится, нашей газете понадобилась статья о каких-то музыкальных проблемах, и, естественно, мы остановились на кандидатуре Зарэ Гайковича. Сроки поджимали, и пришлось побеспокоить его после изнурительной репетиции. Несмотря на усталость, он увлекся темой так, что не понадобились заранее составленные вопросы. В его высказываниях все было важно, он заставлял думать не только над сказанным, но и над недосказанным.

Вся прожитая им жизнь - это мощнейшая борьба духа, святая преданность музыке, отечественной культуре. Это жесткое и совершенно бескомпромиссное понимание основ жизни, которое мы называем простым словом: порядочность. Поэтому такие личности остаются путеводной звездой, уроком нравственного отношения к профессии.

Блистательный, разнообразный, тонкий, острый и необыкновенно умный музыкант Зарэ Саакянц и его жена – очаровательная пианистка и замечательный музыкант Аида Сергеевна составляли одну из самых ярких супружеских пар в Ереване. Они по-своему украшали город. Я очень берегу книгу о Зарэ, которую она составила и после ее выхода подарила мне с очень теплой надписью во время нашей встречи с ней у нее дома: «Уважаемой Натали от очень сильно полюбившей ее Аиды Сергеевны». Увы, это была наша последняя встреча.

Юбилей Зарэ Саакянца прошел незамеченным. Время безжалостно. Ведь многим ныне живущим людям нередко кажется, что история культуры началась в тот день, когда они появились на свет. Это, к сожалению, вполне обычное явление сегодня.