ГЛУБИНА ВОПЛОЩЕНИЯ

Знаменательной традицией Государственного симфонического оркестра Армении под управлением Сергея Смбатяна стали фестивали, посвященные творчеству армянских композиторов. Особый интерес вызван тем, что в фестивале нередко наиболее явственно прослеживаются процессы внутренней жизни музыки, подчас мимолетные, меняющиеся, но многогранно отражающие психологию, эмоциональный строй, характер нашего современника.

Не секрет, что большинство наших исполнительских коллективов отдает предпочтение скорее классике, чем современной новейшей музыке. А в том, что яркие и интересные произведения создаются и сегодня, сомневаться не приходится, особенно когда слушаешь новейшие произведения современных авторов не просто в хорошем, а в превосходном исполнении.

ДЛЯ СВОИХ КОНЦЕРТОВ РУКОВОДСТВО ОРКЕСТРА ПРИГЛАШАЕТ МУЗЫКАНТОВ МИРОВОГО КЛАССА. Оно не выбирает музыкантов по национальному признаку, что, на мой взгляд, верно. Ведь когда армянскую музыку исполняет не армянин, да еще и экстра-класса, воздействие музыки многократно увеличивается. Своей главной задачей оркестр считает показать все лучшее, что есть в национальной музыке. За сравнительно недолгий срок своего существования оркестр под руководством подлинного энтузиаста новой музыки Сергея Смбатяна сумел стать необходимым, важным звеном в музыкальной жизни республики. Достижения оркестра стимулируют творческие поиски, способствуют расширению творческих горизонтов современных авторов. Не только яркие выступления "по случаю", но последовательная, целенаправленная пропаганда сочинений национальных композиторов – вот в чем заключается одна из главных миссий оркестра и его руководителя. Вот чем вызван и горячий интерес к нему!

За время работы с оркестром в течение этих лет Смбатяном были охвачены совершенно различные жанровые и стилевые пласты музыки. Огромная требовательность к себе, естественно, привела к такому результату, когда он может взяться за самые сложные премьеры. Вообще оркестр – это зеркало, отражающее наиболее характерные черты музыкальной индивидуальности руководителя оркестра. У Смбатяна есть поразительная способность добиваться поставленной цели. Так, например, он порой не просто усваивает новейшую музыку. Но упорной работой доводит знание материала до такого уровня, который позволяет ему помнить партитуру давно игранного произведения до мельчайших подробностей.

Регулярность смотра позволяет фиксировать не только тенденции современной музыки, новые художественные явления, но и динамику поисков многих авторов.

В насыщенную программу открытия нынешнего фестиваля вошли "Пассакалия" из балета "Антуни" Эдгара Оганесяна, Виолончельный концерт Арно Бабаджаняна, премьера сюиты балета "Вторая луна" (о Г. И. Гурджиеве) Ваче Шарафяна. Состоялся концерт в Большом зале филармонии им. А. Хачатуряна, за дирижерским пультом в этот вечер стоял известный маэстро из Германии, наш соотечественник Рубен Казарян, музыкант огромного таланта, большой культуры, ярко выраженной индивидуальности. Дирижер, способный вызвать к жизни из глубин оркестра звучание такой эмоциональной насыщенности, когда любой концерт превращается в откровение, приносит подлинное наслаждение.

ТАК БЫЛО И В ВЕЧЕР ОТКРЫТИЯ ФЕСТИВАЛЯ. ИСПОЛНЕНИЕ "ПАССАКАЛИИ" из балета "Антуни" Эдгара Оганесяна отличалось неподдельной искренностью, красочностью. Талантливо и увлеченно был сыгран Виолончельный концерт Арно Бабаджаняна. В качестве солиста выступил одаренный итальянский виолончелист, лауреат множества международных соревнований, в том числе и международного конкурса виолончелистов им. А. Хачатуряна Этторе Пагано. Виолончельный концерт отличается сдержанностью эмоционального выражения, психологической углубленностью, напряженными интонациями. Неординарной была сама трактовка произведения, вызвавшая живой интерес публики. Этим в значительной степени мы обязаны как солисту, так и оркестру под управлением Р. Казаряна. Чистота стиля, непосредственность чувства, напевность и красота звучания – вот что покорило прежде всего в этой интерпретации. Лишенная суетности, чисто виртуозных изысков она подкупала естественностью, свободой его воплощения.

 Поистине центром концерта стало второе отделение, в котором прозвучала сюита из балета "Вторая луна" (о Г.И. Гурджиеве) Ваче Шарафяна. Какой это был успех, какой живой отклик вызвала музыка балета, которая полностью прозвучала в Армении впервые! Слушая оркестр, мы словно впитывали в себя характерные свойства дирижера Казаряна – невероятную самоотдачу, способность какого-то рентгеновского проникновения в партитуру и даже жертвенность в отношении к исполняемой музыке, в чем-то родственную религиозному акту.

Судьба сочинений Ваче Шарафяна в исполнительской культуре уникальна: не много композиторов, обращение к которым было бы столь устойчиво. Уже много лет его произведения звучат в концертных залах многих стран мира – в Карнеги-холле, где прошли мировые премьеры его сочинений, в Большом концертном зале им. Чайковского, где его альтовый концерт Surgite Gloriae прозвучал в исполнении Юрия Башмета и Камерного оркестра “Солисты Москвы” на открытии концертного сезона 2007 года (до этого они сыграли концерт в Италии). Музыке Шарафяна аплодировали в филармонических залах Венгрии, Германии, Франции, Италии, Бельгии, Америки и.т.д. Сотрудничает он со многими замечательными армянскими музыкантами – Суреном Багратуни, Алексадром Чаушяном, Айком Казазяном, Эдуардом Топчяном, Кареном Дургаряном, Вааном Мртиросяном, Сергеем Смбатяном, давним другом Мовсесом Погосяном. В орбите Шарафяна и многие выдающиеся зарубежные исполнители, среди которых выдающийся виолончелист Йо-Йо-Ма.

УСПЕХ И ШИРОКОЕ ПРИЗНАНИЕ ТВОРЧЕСТВА КОМПОЗИТОРА – ЭТО НЕ ПРОСТО ЕГО СЧАСТЛИВАЯ СУДЬБА. Это талант общения с публикой, умение вызвать непосредственный и сильный эмоциональный отклик. Как отмечала музыкальный критик, доктор искусствоведения Маргарита Рухкян, произведения Ваче Шарафяна – “это торжествующая эстетика инструментализма, утверждающая свое мировое созвучие. Она основана, конечно же, на художественной интуиции, избирающей тему творчества, наиболее актуальную своему времени, но вместе с этим и на прочной традиции армянского искусства, армянской музыки, издавна занявшей форпост в сближении Востока и Запада…”

Один из наших блестящих скрипачей Мовсес Погосян, карьера которого ныне продолжается в Америке, в одной из наших бесед признался, что Ваче Шарафян занимает особое место в его галерее армянских авторов. С ним его связывает исключительная дружба, и он гордится тем, что был причастен к созданию и исполнению более десятка его сочинений, включая скрипичные сонаты, два фортепианных трио и замечательное произведение "Четыре времени года на стихи Нарекаци", посвященное ему сочинение "Цветущие звуки"… И он безмерно рад тому, что творчество друга так востребовано на Западе.

 В интерпретации Рубена Казаряна балета "Вторая луна" замечательно сказалось внимание как к самому нотному тексту и неукоснительной точности его воссоздания, так и к сокровенному смыслу музыки, наполненной философскими размышлениями. Музыка берет за живое, откликается в слушательском сознании ощущением погружения в какую-то мистическую тайну, в особый сложный мир, где все необычно, ново, выходит из круга привычного и в то же время влечет неимоверно. И речь не о каком-то особом градусе напряжения, хотя это налицо, и не о некоей сверхоригинальности художественного замысла, что тоже в наличии. Ведь он подчеркнуто сдержан, даже – как принято в таких случаях говорить – академичен. По признанию самого маэстро, необычно сложная партитура Шарафяна требует особо тщательного следования указаниям автора, потому что так велика степень эмоционального высказывания, так глубоко философична мысль, что любое поползновение усилить эффект может привести к ошибочному толкованию.

Главное в этом процессе – синтез внутренней напряженной экспрессии и объективно необходимой меры. Здесь и раскрывается природа казаряновской артистической сдержанности, охраняющей музыку от каких бы то ни было эмоциональных случайностей. Его сверхзадача – не помешать красоте композиторского мира и устремиться в его надвременные высоты.

По словам Маэстро, ему доставило удовольствие сотрудничество с музыкантами смбатяновского оркестра - все они играли с огромным увлечением. К сожалению, как он заметил, зал пединститута, где они готовились к концерту, акустически совершенно непригоден для репетиций. За несколько часов до концерта состоялась единственная акустическая репетиция в Большом зале. Но несмотря на это, они справились с поставленной задачей вполне достойно. Честь и хвала им!

ОТНОСИТЕЛЬНО ИДЕИ БАЛЕТА МЫ ПОИНТЕРЕСОВАЛИСЬ У АВТОРА – ВАЧЕ ШАРАФЯНА.

- Замысел балета возник, когда я познакомился с хореографией Иржи Килиана, выдающегося хореографа, где я увидел абсолютно другой балет, и это меня вдохновило. Появилась идея написать балет. А тема Георгия Гурджиева – философа, писателя и мистика, духовного учителя, путешественника, основателя оригинального мистического учения – меня интересовала всегда. Это выдающаяся фигура. Он и композитор. В соавторстве с Гартманом написал балет, который хотел поставить в России. Гурджиев имел огромное влияние на выдающихся людей, и хороших, и плохих. Лекции Гурджиева слушали и Гитлер, и Сталин. Его идею – привести мир к гармонии через свою технику влияния на людей, вожди использовали, исходя из своих (коварных) интересов, не по назначению. Балет как раз об этом, о том, что в принципе идеи Гурджиева были прекрасны, но как вскоре он сам понял, они не осуществимы человеком. Возможно, тогда, в тот исторический момент, а может быть, и всегда. Поскольку человек по природе своей не так уж совершенен. И то, что его технику использовали тираны, - тому подтверждение.

 Я приступил к осуществлению своего замысла с одной из первых частей – с рождения Лилит, и попросил Карена Дургаряна исполнить. Это очень красивая часть, и мы ее записали очень быстро. В это время я получил одну из престижных премий, которая давала возможность жить целый месяц в Италии, в уютном городке Больяско, известном своей красивой природой и уникальным колоритом, в одиннадцати километрах от Генуи. В пятизвездочной гостинице, имеющей все условия, я и написал свой балет "Другая луна", который сначала назывался по-другому: "Балет сакральных жестов". В это время в Италию приехал театр Пина Бауш, артисты были первыми, кому я показал свою сюиту. Они были в восторге и сказали, что музыка универсальна и может быть использована и в классической, и в современной хореографии. Потом в долгих поисках появилось другое название - "Вторая луна". Но это уже другая история, к которой мы еще вернемся…