УЖЕЛЬ ПОЭТ ПОСЛЕДНИЙ Я...

"Ты не горда, страна моя.

Ты с мудростью печаль сплетаешь!

Заветы давние тая,

Ты огненной тоской пылаешь.

И разве не за скорбь твою

Тебе любовь моя и радость?

Как ты, и я покорно пью

И горечь всю твою, и сладость.

(Перевод Ф. Сологуба)

Эти строки принадлежат перу Ваана Терьяна - тончайшему лирику, которому в январе текущего года исполнилось 140 лет со дня рождения и более века его нет с нами. Наполненные и гордостью,  и радостью, и болью за свою страну, проникнутые нескрываемой тревогой за ее будущее они могли бы по праву стать эпиграфом ко всем терьяновским стихам цикла "Страна Наири". Они озарены немеркнущим светом истинной любви. В них есть тревога, печаль, скорбь, нет одного - равнодушия к судьбе страны, судьбе народа.

Если юбилей - это повод заново вспомнить жизнь и творчество того или иного писателя, то, наверное, можно любой день нашей жизни считать юбилеем Терьяна, потому что он всегда с нами, занимая присущее только ему место в нашей духовной жизни, пробуждая множество мыслей, чувств, вопросов и отвечая на многие из них.

КАЖДОЕ ПОКОЛЕНИЕ ПРИНИМАЕТ ЕГО ЗА СВОЕГО. И НЕВОЗМОЖНО ПРЕДСТАВИТЬ, что было время, когда такого понятия, как Терьян, не существовало. Он входит в наше сознание с самого детства, пробуждает стремление к высокому, неукротимое желание посвятить свою жизнь служению отчизне.

И в наши дни поэзия Ваана Терьяна остается ярким замечательным портретом души в некий миг ее существования. Душа человеческая во всем ее многообразии - самая значимая тема для Терьяна, как и для всякого подлинного поэта. Не важно, идет ли в его произведениях речь о муках творчества или о скуке повседневности, о настоящей любви, пронзительной и непреодолимой, или о явлениях социального характера. Как великий дар природы Терьян был дан нам потому, чтобы показать, что может дать народу его поэзия, вселяя в души людей веру и надежду, помогая современникам определить свое место в жизни. Не старея, всегда сохраняя юношескую силу и энергию, она оказывалась нужной каждому новому поколению на различных этапах истории народа.

С каждым последующим годом имя Терьяна в нашей литературе будет становиться все весомее - иные имена отойдут на третий или четвертый план, другие вовсе исчезнут из поля зрения, а слух забудет, как легко они звучали прежде. Поэзия Терьяна будет похожа на плотный свиток, который медленно разворачивает рука искателя поэтического смысла. Каждый из нас здесь найдет себя, а наше сердце сквозь слезы узрит Бога.

Полная прелести терьяновская простота никогда не перестает вызывать удивление. Это высшая естественность, идущая от душевной щедрости и полноты, от богатства натуры и мысли. Она - высший урок для поэтов. Те, кому дано понимать, поняли не только его величие, но и прелесть его естественности. После появления терьяновского сборника "Грезы сумерек" каждое поколение вновь открывает для себя чудо его поэзии, которая, одаривая его духовной красотой, остается как первая любовь - высокой и священной.

ПОЯВЛЕНИЕ КАЖДОГО БОЛЬШОГО ПОЭТА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПОДОБНО ЧУДУ, но как отмечал сам уже ставший классиком Ваагн Давтян, "чудо Терьяна было совершенно иным. Будучи заметным явлением в поэзии, искусство Терьяна было качественно новым и открывало новые пути армянской лирики, открывало с новаторством, которое корнями уходило в многовековые традиции национальной поэзии, а ветвями касалось свежих веяний в мировой поэзии, вело к Верлену и Рембо, Блоку. Таково истинное, настоящее новаторство, оно рождается из синтеза национального и общечеловеческого, и именно такое новаторство способно оплодотворить ниву отечественного искусства".

Вот почему Терьян - это праздник, которого хватает на всю жизнь. Потому что волны его тончайшей лирики жизнетворны. Потому что он - аккумулятор, наполняющий наши жаждущие сердца солнцем и  жизнью, открыт для всех и каждого, и каждый испивает из источника его поэзии ровно столько, сколько душа вмещает. Поразительная, неповторимая образность терьяновской поэзии, такая доступная всем, таит в себе глубины философского склада. Так приходит утро на землю - и все открывается перед вами в своей изначальной прелести и росистом первородстве.

Глубоко человечная поэзия Терьяна, излучая ровный свет, предназначена на все времена. Его тонкая интимная лирика получила самый широкий отклик у современников и всех последующих поколений, потому что с гениальной простотой и волнующей непосредственностью отразила сложнейшие человеческие чувства. Когда говорят "Терьян" - представляешь вечерние сумерки, моросящие дожди, большой город и тротуары, ночные фонари, баррикады и тюрьмы, поднимающегося на эшафот молодого революционера и непокорного поэта, который, как пишет Терьян, хочет зажечь свои песни, как знамя, и умереть, как умирает герой.

Мы будим уснувшего: не дремли,

Ты слышишь набат последнего гнева?!

Воспряньте под радостный гром запева

Вы, вечные труженики земли!

Сколько армян в трудную минуту повторяли эти строки поэта, скольких они спасли от отчаяния, внушили светлую веру в торжество победы!

Интересно, что Терьян пришел в поэзию, когда творили такие титаны нашей литературы, как Ованес Туманян, Аветик Исаакян, Сиаманто, Даниел Варужан. Они не только не затмили новый, свежий талант, но и всемерно способствовали развитию. его особого поэтического дара. "В тот самый день, когда вышла книга "Грезы сумерек", ее автор уверенно встал в один ряд с первоклассными мастерами армянской лирики, - писал великий  Аветик Исаакян. - Он внес неповторимую струю в армянскую поэзию; в нашем почти исключительно силлабическом стихосложении ему принадлежат удачные опыты в тонической метрике. Он культивировал новые для армянской лирики формы - газеллу, триолет. Он перенес в нашу поэзию здоровые элементы символизма. Целый ряд его стихотворений, безусловно, будет жить вечно, во все времена, как нетленные ценности, как кристаллизации человеческих чувств, как нечто безупречно прекрасное".

Ужель поэт последний я,

Певец последний в нашем мире?

Сон или смерть -

та скорбь твоя,

О светлая страна Наири?

Во мгле, бездомный, я поник,

Томясь мечтой об осиянной,

И лишь твой царственный язык

Звучит молитвой неустанной.

Звучит и светел, и глубок,

Жжет и наносит сердцу раны.

Что ярче: розы ли цветок

Иль кровь из сердца.

Ток багровый?

И стонет в страхе мысль моя:

О, восстай, мечта Наири!

Ужель поэт последний я,

Певец последний в нашем мире?

(Перевод В. Брюсова)

В ПОСТОЯННЫХ ТРЕВОЖНЫХ РАЗДУМЬЯХ О ТОМ, КУДА НЕСЕТ СТРАНУ "РОК СОБЫТИЙ", Терьян был предельно обеспокоен ее завтрашним днем. Взору поэта открывается весь современный окружающий мир - в вечном борении человеческих страстей, непримиримости добра и зла, света и тьмы.

Мир поэта громаден, неповторим. В нем слышны громы больших исторических событий и сокровенных движений сердца. Он вводит в этот мир читателя, отдавая ему все богатство, весь опыт сердца, души, горевшей высокой страстью.

В Терьяне любишь все, и прежде всего любишь вечного современника и своего ровесника, поражаешься его феноменальному поэтическому дару. Его стихи - это биография души поэта. Пронзительная лирика Терьяна  - обнаженный нерв поэзии, это песни-исповеди, песни-признания. Книга судьбы, полная драматизма и страсти, открытий и ошибок, горя и любви.

Свобода, творчество, любовь - это те константы нравственного мира человека, без которых  нет истинной личности. Любовные стихи Терьяна с потрясающей поэтической исповедальной силой открыли личность поэта, запечатлели его духовное богатство. Терьян, спутник влюбленных юношей и девушек, пробуждал прекрасные чувства.

Терьян достоин вечной любви, вечной нашей признательности. Об этом говорят и  поэтические мероприятия, Дни поэзии, которые ежегодно проводятся на родине поэта в Грузии, в селе Гандза Ниноцминдского района, каждый раз превращаясь в подлинный праздник поэзии. Дом-музей Ваана Терьяна действует с 1957 года, но капитальной реставрации  он долгие годы не подвергался. Естественно, какие-то ремонтные работы велись, но они не носили системного характера. Но года четыре года назад состоялось открытие обновленного выставочного зала Дома-музея великого армянского поэта. Инициатор реставрационных работ - Фонд "Поддержка "Джавахка", руководство которого  во время предпоследних Дней поэзии в Гандзе объявило свое решение способствовать реставрации Дома-музея. Эта инициатива была поддержана и другими крупными организациями и деятелями, в том числе и мэрией Ниноцминды. Интересно, что в комплекс Дома-музея входит и церковь Сурб Карапет, построенная в 1852 году дедом Ваана Терьяна - отцом Григором.

Мне не раз приходилось участвовать в Днях поэзии в Гандзе. Находясь в атмосфере поэзии Терьяна, необычайно ярко начинаешь чувствовать, понимать этот ни с чем не сравнимый уголок земли, который погружает в мир поэта. Здесь особая созвучность во времени. Стихи поэта так дороги мне не только потому, что они родились вблизи родных мне вершин и блестит в них дорога, по которой, может быть, проходил мой отец. Невыразимы и необъяснимы глубина раздумий и обаяние, пронизывающие стихи истинного сына армянского народа. И сияет терьяновский стих, струясь голубизной высокого неба, зеленью пашен, свежестью долин, чистотой родников его сурового, но очаровательного края. И, как верно отмечено Исаакяном, мы имеем все основания гордиться своим поэтом "в ряду бессмертных имен своей литературы, чтить его имя, достойное вечной любви, вечной признательности".