МОЩНЫЙ АККОРД В ЗАВЕРШЕНИЕ СЕЗОНА

Вот и подошел к концу филармонический сезон 2013-2014 гг. Насыщенный, с богатой фантазией, с интересными именами и программами. Филармонический оркестр Армении под управлением Эдуарда Топчяна остался по-прежнему верен себе: он не сдал своих позиций, наполненный пульс держался на высоте, в течение всего концертного года не было недостатка в талантливых исполнителях. Не станем перечислять их имена - они у всех на слуху. А завершился сезон возвращением к опере Пуччини "Тоска" в концертном воплощении. Успех был невероятный. Публика долго не отпускала артистов. Такой звонкий, мощный аккорд в завершение сезона - явление замечательное.

Причина тому не столько даже в исключительно высочайшем уровне привлеченных к участию солистов, не в их удельном, зашкаливающем за рамки "весе", а в той тщательности, в том изначально решительном настрое, который так точно соответствует самому духу одного из самых престижных проектов года.

ЖИВОЙ ИНТЕРЕС, С КОТОРЫМ БЫЛА ВСТРЕЧЕНА ОПЕРА в концертном исполнении в Большом зале филармонии, несмотря на отсутствие особого театрального антуража, декораций, костюмов и прочее, понятен - одна из самых любимых опер, долгие годы украшавшая афишу Академического оперного театра, давно не шла на нашей сцене. Энтузиазм публики был вполне вознагражден: сложная, изысканная партитура великого оперного композитора была прочитана дирижером, оркестром и солистами поистине по-итальянски - страстно, увлеченно. Оркестр звучал объемно и насыщенно. Требующая от каждого оркестранта мастерства солиста, а от певцов помимо музыкальности, великолепного вокала, драматических данных еще и ансамблевой виртуозности, эта красивая музыка была исполнена с замечательным попаданием в стиль, с интонационной пластичностью звуковых линий, мягкостью колорита, обилием нюансов, с особым поэтическим флером. Она рождает легкость и глубину восприятия. В воплощении этой музыки чувствуются энтузиазм и огромная любовь к автору. В проекте с блеском участвовали знаменитый камерный хор "Овер" под управлением Соны Ованнисян и хор "Спегани" под руководством Сарины Автандилян.

Эдуард Топчян не впервые удивляет нас поразительной способностью совершать художественные прорывы в оперном жанре. Его заслуга помимо чисто музыкальной части, которую он осуществляет на уровне, - это умение привлечь людей, способных создать замечательный ансамбль. Многие помнят концертное исполнение таких шедевров мирового оперного репертуара, как "Мадам Баттерфляй" Пуччини, "Аида", "Отелло", "Риголетто" Верди, "Паяцы" Леонкавалло, "Евгений Онегин" Чайковского и другие.

При всей легкости освоения новой партитуры за успехами дирижера стоит огромная целеустремленная работа над собой, постоянное накопление творческого багажа. Во всем ощущается бережное отношение к композиторскому замыслу, стремление воплотить его с предельной полнотой. И с каждым разом его дарование раскрывается в еще более очевидных достоинствах: мягкость, певучесть, серьезная мысль и романтическая свобода. Ничего рассчитанного на публику, твердая и легкая рука. Дирижер не давит, не диктаторствует, а увлекает своим бодрым, энергичным состоянием зал, ни на секунду не забывая об обязанностях. А темперамент ограничен чувством меры и вкуса.

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СООТНОШЕНИЕ трех главных героев оперы - страстной, неукротимой Тоски, благородного, мужественного, романтически мечтательного Каварадосси, злобного, коварного и жестокого Скарпия - оказалось весьма своеобразным и оригинальным благодаря прежде всего трактовке Асмик Папян образа Тоски. Она - абсолютный лидер. Хотя каждая из трех партий чрезвычайно благоприятна для исполнителей, однако требует вокального и сценического мастерства. Все эти партии, да и второстепенные тоже, написаны блестяще и достойны самого пристального подхода.

Концерт показал, что участие Асмик Папян в роли Тоски превращает концерт в спектакль. Исполнительский стиль певицы впитал лучшие черты современного оперного искусства выдающихся мастеров, которые превратили оперный театр в осмысленное динамичное действо. Ее голос звучал красиво и вдохновенно, сливаясь с взволнованной кантиленой итальянской музыки. Сложная жизнь человеческой души как бы заново рождалась в известных всему миру ариях. Отмеченная даром жить эмоцией, вызывать великое волнение души, певица достигает высот мастерства. Тончайшие изгибы мелодии Пуччини с ее выразительными и скользящими интонациями звучат пластически причудливо. Случайно появляется облачко гнева, и лицо актрисы принимает строгое выражение, в глазах загораются злые огоньки. Но только на мгновение. Пуччиниевская мелодия - пленительная, прозрачная - у Асмик полна энергии и красоты молодой и сильной страсти.

Певица верна себе в каждой арии: какой бы выразительностью ни отличались фиоритурные пассажи ее голоса, в пении всегда ощущаются сердечная теплота, умение по-своему одушевлять звук, что помогает ей выразить самые тонкие нюансы человеческой психологии. Любая ария в ее исполнении драматична. Причем она никогда не закрепляет жест, поворот, взгляд - все каждый раз рождается заново. А в памяти остаются, пожалуй, прежде всего озарившее актрису трагическое вдохновение, горящие глаза, напряженная пластика воздетых рук. И главное - движение души, то едва уловимое и затаенное, то экстатическое. В "Тоске" Асмик выкладывается полностью, отдав образу все свои чувства, индивидуализировав хорошо знакомую всем роль, полностью отождествляя себя с трагической героиней. Театральная иллюзия создается из реальности столь глубоко прочувствованной, что она на самом деле становится истиной. Ее облик, ее прекрасные черты (на сцене она бесподобна), ее лебединое бесстрашие являются настоящим чудом в наш такой несентиментальный век.

БОРЬБА МЕЖДУ ШЕФОМ ПОЛИЦИИ Скарпия в великолепном исполнении потрясающего баритона из Монголии Амартувшина Эпхбата и Тоской слишком неравная, и героиня в конце концов теряет самообладание. Когда Скарпия обманом вынуждает ее раскрыть местонахождение тайного убежища республиканца Анджелотти (бас Грант Папян), Тоска познает всю горечь поражения. Она едва не теряет сознание, видя довольного собой, торжествующего Скарпия, который бросается к ней с пропуском в руке. Оказавшись в его объятиях, она инстинктивно хватает кинжал и пронзает им Скарпия. В исступлении героиня выкрикивает слова ненависти в лицо умирающему, но, увидев бездыханное тело, словно пробуждается. "Он умер! - восклицает она и осеняет себя крестом. - В смерти прощение!" В этой сцене Асмик достигает истинного драматизма. Зал с напряжением следит за ее действиями, за тем, как в суеверном порыве она ставит зажженные свечи по обе стороны головы Скарпия. Потом судорожно подбирает свою накидку и быстро удаляется на последних нотах звучащей в этой партии музыки.

Подлинным откровением для ереванцев стал великолепный бас Амартувшин, успевший уже завоевать многие престижные сцены мира. Уникален и тенор Ованес Айвазян, воплотивший образ художника Каварадосси. Задушевность, обаяние теплоты раскрывает он в первые же минуты общения с Тоской. Певец восхищает разнообразными вокальными красками. Его прощальная, прекрасная ария в финале наполнена воспоминаниями. Едва сдерживая слезы, он произносит душераздирающие слова: "И вот я умираю. И в этот смертный час я так жажду жизни". Великолепен он в последней сцене, когда, отказавшись от повязки на глаза, находит в себе силы взглянуть на Тоску в последние мгновения жизни.

Достойны внимания и исполнители других партий. Анджелотти - бас Грант Папян, Сполетта - тенор Перч Каразян, Скароне - Ованес Нерсесян, тюремщик - Погос Беазбекян (бас), маленький пастух - сопрано Левон Айрапетян. В роли Ризничего успешно выступил молодой певец - воспитанник незабвенного профессора Рафаэля Акопянца Саркис Бажбеук-Меликян (баритон).