"Я ГОРЖУСЬ ТЕМ, ЧТО ВОЗВРАТИЛ АРМЕНИИ СВЫШЕ 14,5 ТЫС. ГЕКТАРОВ ЗЕМЛИ..."

- Владимир Мигранович, вы являетесь видным партийным и государственным деятелем. Человек из народа, вы начали с профессии зоотехника, постепенно продвигались по административным и партийным ступеням, дошли до поста первого секретаря Компартии Армении, члена Политбюро ЦК КПСС, позже замминистра сельского хозяйства СССР. Вы занимали и занимаете ответственные должности и в Третьей Республике, имеете большой вклад в ее становление. Хочу спросить: если можно было бы сопоставить две экономические формации, что бы вы взяли из того рухнувшего строя? Не жалеете ли вы, что все было разрушено до основания? Не считаете ли, что фундамент был заложен неверно? Не чувствуете ли во всем этом доли своих упущений?

- Начну с вашего последнего намека. В некоторых кругах общества существует мнение, что в Армении смена власти произошла без сопротивления. Есть люди, которые в отрыве от реалий говорят, пишут, даже предъявляют обвинения Компартии Армении, не сознавая, что сдача власти "без сопротивления" была частью происходившего на всем советском пространстве и предотвратить это в отдельно взятой Армении было невозможно. Когда в апреле 1990 года я был избран первым секретарем, в Москве уже давно предпринимались действенные шаги по сдаче власти оппозиции.

Сегодня задним числом обвинять в этом руководство Компартии Армении по меньшей мере безнравственно. Наоборот, нужно положительно оценивать тот факт, что армянским коммунистам хватило мудрости не идти на конфронтацию. Лично я горжусь тем, что смог уберечь народ от кровопролития.

Многие также указывают на то, что в ряде союзных республик бывшие лидеры коммунистов остались у власти (Назарбаев, Лукашенко), а у нас - нет. Все объясняется просто. В Армении ни один руководитель коммунистов не мог бы долго удержаться у власти без решения карабахской проблемы. Логика рассуждений сводилась к тому, что, раз Карабах отдали Азербайджану коммунисты, они и должны его возвратить. Прибавим, что в тот период и Москва, и Запад всячески препятствовали справедливому решению проблемы.

Безнравственно также предъявлять надуманные обвинения конкретным людям в том, что они якобы вступили в сделку с претендующими на власть политическими силами. Я никогда не вступал в сделки со своей совестью, всегда служил и буду служить народу.

Я горжусь тем, что возвратил Армении захваченные Азербайджаном свыше 14,5 тыс. гектаров земли. Принял, разместил, дал крышу над головой 500 тысячам беженцев из Азербайджана. Сумел при развале СССР уберечь народ от кровопролития, построил и восстановил в Карабахе 2837 домов, где обосновались почти 37 тысяч бывших арцахцев из числа беженцев. Все сказанное не самореклама или тщеславие, а реальное свидетельство служения своему народу, мой скромный вклад.

Для меня большая честь - должность первого секретаря КП Армении, и я никогда не изменял своим принципам. Скажу больше. Горбачев в напряженные дни Армении несколько раз настаивал на отправке к нам из Волгограда и Куйбышева военного десанта в количестве 28 тысяч человек. Я категорически отказывался. 12 апреля 1990 года меня пригласили в Москву, где министр обороны Д.Язов, председатель КГБ В.Крючков и министр ВД В.Бакатин однозначно принуждали к вводу в республику войск, разоружению вооруженных отрядов для стабилизации обстановки. Я возразил и привел встречные аргументы. Спросил, когда будет разблокирована Армения, когда восстановят раздолбанную азербайджанцами государственную границу на стыке Турции, Ирана и Азербайджана, когда прекратят блокаду Карабаха и там будет восстановлена законная власть. "Дайте ответы на эти 3 вопроса - и я подпишу", - заключил я. Собеседники сказали, что не в состоянии однозначно ответить... "В таком случае не путайте меня с прежними руководителями Азербайджана и Грузии. Не подпишу, потому что это может привести к армяно-русским столкновениям. Если вы хотите пойти на это, идите. Но без моего согласия". Документ остался неподписанным.

Если б я согласился разоружить наш народ, неизвестно, какой исход ожидал бы национально-освободительную борьбу, что было с судьбой Арцаха. Более того. Это я не для прессы говорю. Учитывая сложившуюся ситуацию, приходилось порой закрывать глаза на стремление народа вооружаться. Так пробивались первые ростки строительства армии.

- Возникает вопрос. Могла ли команда Горбачева избежать развала СССР, изменить его?

- Без колебаний замечу, что могла бы. Во-первых, вместо разрушения надстройки нужно было кардинально менять базис, проводить либерализацию экономики, внедряя свободное предпринимательство и рыночные отношения. Как, скажем, в Китае, Чили. Во-вторых, следовало решать национальный вопрос, чтобы СССР действительно стал Союзом свободных и независимых республик, в котором каждое национальное государство имело бы права в рамках общепринятых международных норм. К примеру, Евросоюз, Европарламент. И в-третьих, Коммунистическая партия должна была отказаться от политической и идеологической монополии, чтобы сложился союз самостоятельных компартий суверенных республик.

- Владимир Мовсисян - единственный из руководителей Армении, который в мирных условиях был подвергнут акту терроризма при защите армянских территорий от посягательств Азербайджана. Было это в 1984 году в Ноемберяне. Многие не знают подробностей инцидента. Раскройте некоторые детали.

- Попытаюсь. Отмечу, что азербайджанцы с особым фанатизмом относятся к земельным вопросам, потому что своей земли не имели, отнимали чужую и готовы были идти в борьбе за это на самые крайние меры. И так, начиная с 20-х годов, шаг за шагом, метр за метром, они урвали в приграничной с нами полосе значительные территории, построили дома и даже основали кладбища. Учитывая пограничные споры между двумя республиками, зампредсовмина СССР Зия Нуриев 28 апреля 1982 года поручил правительствам республик урегулировать эти вопросы и доложить ему. Так как с нашей стороны выполнение возложили на меня, я написал Нуриеву, разъяснял истоки ситуации. Объяснил, что этот вопрос обсуждался и прежде, в частности, в 1969 году, но комиссия к единому решению не пришла.

22 октября 1984 года из Москвы Карен Серобович Демирчян позвонил мне и сказал, что договорился с первым секретарем КП Азербайджана о необходимости изучения на месте вопроса отвода части леса Довега, где азербайджанцы незаконно строили водопровод для села Кямарлу. Вместе с коллегой Раси-заде поехали в Ноемберян. Он всю дорогу говорил о напряженной обстановке в селе. Кстати, как потом выяснилось, они сами перед нашей поездкой прибыли в село и завели людей против нас. Как это часто до этого бывало. Когда от родника мы вышли на поляну, с четырех сторон огромная толпа, вооруженная палками и другими предметами, атаковала приехавших, перевернула машину, вытащила нас, слегка показательно "пригладила" Раси-заде, мол, зачем пришел отдавать нашу землю чужакам. А потом отделили 3 армян (со мной были еще второй секретарь Ноемберяна Р.Мамян и начальник сельхозуправления С.Амирханян). Нас привели на перекресток дороги, ведущей в Кямарлу. Там в 5 грузовиках ждали люди с вилами, топорами. В общей сложности собралось человек 250. Большинство - вопящие женщины. Мужчины набросились на нас, принялись избивать. Мы получили серьезные травмы. Потом, продолжая побои, с криками привезли на грузовиках в свой сельский клуб, вывели на сцену и заявили, что не выпустят отсюда живыми, пока не подпишем документы о том, что земля эта - азербайджанская. Положили на стол бумагу, ручку и топор.

Ну топор у них в крови... В нашем селе жили азербайджанцы, я знаю их язык. Сказал по-азербайджански, что такие вопросы так не решаются. И отказался подписывать, что бы они ни сделали. Так прошло 3 с половиной часа. В случившемся я обвинял первого секретаря Казахского райкома и Раси-заде. Предупреждал, что за все это им придется ответить. После этого руководство, испугавшись, успокоило толпу, и мы вернулись в Ноемберян. Этот исключительный в СССР инцидент дошел до Политбюро ЦК КПСС. Меня вызвали к секретарю ЦК Лигачеву. В дело подключились силовые структуры. После этого в Армению приехали Багиров и предсовмина Азербайджана и принесли извинения.

Так были утверждены истинные границы, с возвращением Армении 14450 га земли. А 12 января 1988 года был подписан протокол, утвержденный первым зампредсовмина Азербайджана М.Мамедовым и мной. Был принят документ, регламентирующий принадлежность земельных участков. Все это было как бы предвестием Карабахского движения. Недаром многие в шутку говорят, что Движение начиналось с Ноемберяна...

- В ваших мемуарах вы называете землю вопросом вопросов Армении. Сегодня она приватизирована, но многие наделы остаются необработанными. Не хватает техники. Каким вам видится выход?

- Реформы в этом вопросе необходимы. Еще в 1989 году на Пленуме ЦК КП Армении я говорил, что село в будущем не имеет перспектив для развития. Потому что крестьянин выдает сельскохозяйственную продукцию, но не имеет отношения к двум главным вопросам. Не является собственником и, что еще важнее, не участвует в распределении результатов труда. Государство по установленной им самим цене покупает у крестьян товар. И в сложившейся ситуации нужны были реформы. Но не такие, которые были осуществлены с 1990 года. На мой взгляд, нужно создавать частные товарные кооперативы, ассоциации и т.д. В них могут войти и потребкооперация, и механизаторы, и сфера обслуживания, переработки продуктов и др. Кстати, мнение о том, что рыночные отношения являются единственным рычагом развития экономики, я не разделяю. Если это так, почему не развиваются Сомали или Эфиопия? Экономика - это сложный комплекс различных факторов, включающих в том числе и рынок.

- Часто говорят, что лидерам союзных компартий политику диктовала Москва. При этом попирались национальные интересы. Вы что скажете?

- Партийные руководители Армении стремились в рамках социалистической идеологии сделать все возможное для развития, расцвета республики. До конца жизни они остались верными своим идеалам. Сегодня, к сожалению, некоторые борзописцы стремятся забыть, принизить те достижения, которые были достигнуты во всех сферах в Армении за советский период. Я отвергаю и осуждаю подобный подход.

Вспомним, что при Якове Заробяне (по инициативе которого был построен мемориал в Цицернакаберде), Антоне Кочиняне, Карене Демирчяне Армения стала цветущей страной. Кстати, в 90-е годы, когда я стал первым лицом, Кочинян часто заходил ко мне, советовал не впадать в крайности. Почти все первые секретари ставили народные интересы выше своих личных. Это поучительно, и забывать такое нельзя.

- Несколько слов о ваших предках, семье.

- Деды мои - из Муша, а бабушки - из Карса. Спасшись от Геноцида, обосновались в Спитакском районе. Родился я 12 ноября 1933 года в селе Шенаван. Окончил семилетку. Отец мой был мудрым человеком. Говорил, что в этом мире считаются только с умом и силой, но предпочтение отдают уму. После семилетки отец, вопреки моему желанию, привез меня в Спитак, определил в школу N2. 3 года я пешком из села добирался до школы, проходил 7 километров туда и 7 обратно. В селе кроме мушцев и карсцев жили десятка три азербайджанских семей. Конфликтов с ними не было. Уважали друг друга. Но в браки между собой не вступали. Так что наряду с армянским и русским я хорошо владею и азербайджанским языком. В сельском клубе тогда показывали фильмы, воспитывающие патриотизм.

После школы окончил Зооветеринарный институт, память у меня была хорошая. Дальнейшую деятельность трудно передать в нескольких словах. Скажу лишь, что никогда не забуду жуткие, трагические дни Спитакского землетрясения. Только из моих родственников и близких погибли 56 человек, в их числе и брат Хорен Мовсисян. Все это тянет на материал для нескольких книг. Карабах, землетрясение, беженцы, война...

- Какие вопросы являются, на ваш взгляд, приоритетными для страны сегодня?

- Прежде чем ответить, замечу, что от свободы до анархии - всего один шаг. Я верю в благоразумие и мудрость нашего народа и думаю, что он никогда не перейдет рубикон. А насчет приоритетов скажу, что надо прилагать усилия для достижения гражданской толерантности и национального согласия. Предпринять крутые шаги для сокращения нищеты, безработицы, эмиграции. Надо устранять монополии. Нельзя либерализировать общество, а экономику - монополизировать.