ГЕНЕРАЛОВ-АКАДЕМИКОВ БОЛЬШЕ, ЧЕМ АСПИРАНТОВ

В конце октября Национальная Академия наук Армении объявила об очередных выборах новой когорты академиков. Ученые всегда были гордостью нации, и каким будет это элитарное сообщество сегодня, вопрос для страны далеко не праздный. Тем не менее сюрпризы, вызвавшие у научного сообщества легкий шок неприятного изумления, последовали уже на первом этапе. Главной неожиданностью стал перечень специальностей и число вакансий по каждой из них, их распределение. Свои мнения по этому поводу на страницах "ГА" уже высказали академик Анри Нерсисян ("Особый статус олигархов от науки") и академик Ленсер Агаловян ("Негативная селекция - самое страшное, что возможно в науке"). Сегодня своим мнением делится академик Давид Седракян.

- В ПРЕДСТОЯЩИХ ВЫБОРАХ ИЗНАЧАЛЬНО НЕВЕРНЫМ ЯВЛЯЕТСЯ САМ ПОСЫЛ, - говорит Давид СЕДРАКЯН. - Президент НАН РА Радик Мартиросян гордится тем, что выбил у правительства 27 мест для новых академиков и чл.-корр., но в стране не так много ученых, которые могли бы по справедливости занять эти места. Генералов- академиков в нашей науке и так больше, чем аспирантов. Но главное - вопрос открытия мест по специальностям нигде не обсуждали. "Акция" была настолько засекречена, что я, академик с 1982 года, один из старейших членов НАН, узнал об этом из газет. Были нарушены правила, предусматривающие обсуждение вопроса на бюро отделений перед выносом его на президиум. Академики отделений должны были определить, какие направления наиболее перспективны и требуют новых мест в академии.

Закономерно, что единоличное решение руководства НАН вызвало недоверие. Я поддерживаю академика Ленсера Агаловяна и когда он говорит об искусственном создании неравных условий, имея в виду принцип выделения мест, к примеру, не в общем на физику, а на несколько ее конкретных направлений. Этот маневр используется уже не впервые, аналогичные условия были созданы и на прошлых выборах, что оставило за бортом академии нескольких, действительно достойных специалистов из других областей той же физики.

Раньше места объявляли на большие блоки, сейчас специальности настолько узко представлены, что все точно знают, кто тот человек, который "должен пройти". Я защитил докторскую диссертацию в 1972 году, чл.-корр. стал через 10 лет. А академиком - еще через восемь лет. Что же происходит сегодня? Диссертант только в прошлом году защитил докторскую, как уже в этом году для него открывают место в академии. Очевидно, что так не должно быть. Был бы я членом президиума, обязательно выступил бы на заседании, сказал бы об этом в лицо присутствующим. Считаю неправильным и то, что восемь позиций отданы физикам, это перебор. В академии и так функционирует Отделение физики и астрофизики. Виктор Амбарцумян считал, что фундаментальная физика должна быть в одном отделении с фундаментальной математикой. И это было правильное решение, поскольку обе дисциплины относятся к фундаментальным наукам. Радик Мартиросян объединил фундаментальные и прикладные науки. Будучи сам прикладным физиком, он создал для себя отделение. Это изменило стандарты.

НЕ ПО ДУШЕ МНЕ И СОЗДАНИЕ НОВОГО ОТДЕЛЕНИЯ ИНОСТРАННЫХ ЧЛЕНОВ НАН РА. В 1992 году, когда Академия наук Армении впервые избирала иностранных членов, была установлена определенная планка, уровню которой надо было соответствовать. Иностранными членами академии должны были избираться ученые, получившие признание мирового научного сообщества. В тот первый раз ими стали три армянина и два иностранца-арменоведа, действительно внесшие значительный вклад в науку.

Сейчас число иностранных членов НАН РА зашкаливает, пришлось даже создать новое отделение. А все потому, что были нарушены нормы научной этики. В иностранные члены НАН РА потянулись научные сотрудники, многие из которых не только не обогатили науку трудами первостепенного научного значения, но даже просто значительными исследованиями. У нас стало модным культивировать армян, живущих за рубежом, причем эта тенденция прослеживается не только в науке. Откуда такое преклонение перед армянами, уехавшими из родной страны? Я не осуждаю этих людей, это их выбор, но не понимаю, почему мы должны преклоняться перед ними. Классический пример - создали премию Амбарцумяна, да еще с денежным эквивалентом в 500 тыс. долларов. Большие деньги. Но те, кто получает эту премию (а я хорошо знаю этих людей) - рядовые профессора с очень средним уровнем, они не смогли бы претендовать на премию даже родной страны.

А вот еще из ряда вон выходящий случай: премия Амбарцумяна была присуждена русскому ученому, известному противнику теории Амбарцумяна, всей армянской школы астрофизики. Парадокс, да и только. В этом году премии Амбарцумяна был удостоен еще один покинувший нашу страну армянин, который является скорее хорошим организатором, чем выдающимся ученым. Почему деньги из бедной страны уходят к специалистам других государств, а ученым в самой Армении, имеющим действительно интересные работы, премии не дают? Почему председатель комиссии премии Амбарцумяна - президент НАН Радик Мартиросян не отстаивает интересы тех, кто в сложных условиях, при мизерных зарплатах продолжает делать науку в своей стране?

Согласен, что падение престижа нашей академии началось не сегодня, корни его уходят в 1994 год, когда выбирали нового президента НАН взамен неугодного Левону Тер-Петросяну Виктора Амбарцумяна. Чуждый самому духу академизма Фаддей Саркисян превратил академию в министерство. К сожалению, заложенные бывшим президентом традиции (президиум - министерство, институты - заводы) сохранились и сегодня. А это трагедия для национальной науки.

АКАДЕМИЯ НАУК ДОЛЖНА СОХРАНИТЬ СВОЙ СТАТУС, НО, НА МОЙ ВЗГЛЯД, функции у нее должны быть иные. Академики могут стать научными экспертами правительства по фундаментальной науке, советовать, обязательно подключив к рецензированию работ ведущих докторов наук, - какие программы следует финансировать в первую очередь. Они должны издавать журналы, организовывать фонды помощи, проводить конкурсы, поддерживать контакты с другими академиями наук. Именно так работает Национальная академия Франции, в которой объединены пять академий разных наук со своими пятью президентами, но все они располагаются в одном здании. И все научные конкурсы, в том числе на должность профессора, тоже проводятся там. Система такая: со всех научных учреждений страны сюда стекаются конкурсные документы, и тот, кто победит, забирает выделенный правительством штат в организацию, в которой работает. А решает, кто выиграл, академия. Это высококвалифицированная и нужная стране работа.

В физике есть понятие "флуктуация", то есть колебание. Чем система больше, тем флуктуация слабее, и наоборот, чем система меньше, тем флуктуация сильнее. То, что пройдет в России и других больших странах, не причиняя особого вреда, для нас катастрофа. Честность и совестливость еще могут спасти нас, но именно их мы и не проявили. Я не жду ничего нового от предстоящих выборов, но буду рад позитивным изменениям, если они произойдут.